— Обычно я прихожу в библиотеку рано, около половины восьмого, люблю тишину и покой. В это время гораздо лучше работается. В одиночестве я занимаюсь с новыми поступлениями, каталогом или чем-то другим. К девятому удару колокола приходят уборщики и наводят в помещениях порядок. Ровно в десять появляются помощники, от десяти до двадцати человек, в зависимости от потребности. В половине одиннадцатого залы открываются для посетителей, получивших королевское дозволение пользоваться фондом. Помощники или я лично, если требуется, помогаем подобрать подходящую литературу. И посетители переходят в залы для чтения. Их у нас три: два больших и один малый. На вынос книги даются в очень редких случаях, только лицам, входящим в особый королевский список. В три часа следует полуторачасовой перерыв на обед и снова работа до вечера. В половине девятого библиотека закрывается для посещений. В девять помощники уходят, и я еще некоторое время работаю одна, здесь же и ужинаю. По договоренности с поварами мне приносят поднос с кухни.

Так было и за день до того, как исчезли книги. Только я немного засиделась, листая новые поступления из издательства Гри-Толер. Они, следуя старому договору, отправляют в библиотеку все выходящие книги. Поэтому ушла поздно, около одиннадцати, уже было темно. Я ведь живу здесь же, при дворце, мои комнаты на первом этаже, и могу себе позволить лишний часок удовольствия побыть наедине с книгами. В тот вечер все было спокойно, я проверила, хорошо ли закрыты окна — днем их открывали проветрить залы, чтобы не было душно, — и потушила световые шары. Перед самым уходом пробудила охранное заклятье «Блюститель», слово-ключ для прохода через него есть только у королевы, магистра Альмадора и у меня. Я была спокойна, несмотря на все эти кражи, мне казалось, что королевской библиотеки беда не коснется, ведь у нас есть «Блюститель» и постоянная живая стража. Завершив дела, я вышла в коридор, попрощалась с охранниками и пошла спать. А утром, когда вернулась в библиотеку, книг уже не было, я даже не видела, как они исчезли, впрочем, Рохин видел, так теперь, бедный, говорят, умом повредился. Может, вам его тоже следует расспросить, — беспомощно закончила Сария, с трудом удерживаясь от очередного потока слез. Юная библиотекарша убивалась так, словно похитили ее единственного ребенка.

Гал недовольно поморщился, очевидно считая, что магии в вопросах охраны имущества доверять не следует. Пока девушка рассказывала, в зал вошел Хорхес, не мешая разговору, коротко кивнул всем, кого еще не видел, и встал рядом с диваном, по правую руку от Сарии, прислонившись к стене.

— Merci, сеорита. А с сеором Ледасом мы уже побеседовали. За здравый рассудок своего коллеги можете более не опасаться. Могу вас заверить, здоровье душевное к нему вернулось полностью, не без нашей помощи, разумеется, — скромно заявил Лукас Сарии.

— Спасибо, — от души поблагодарила мага библиотекарша. — Мы с ним в детстве вместе играли, когда мой отец с его отцом что-нибудь обсуждали. А теперь уже мы по делам часто встречаемся.

Лукас кивнул и обратился к неизвестно почему сердито сопевшему начальнику стражи:

— Сеор Хорхес, не могли бы вы поведать нам, как была организована охрана библиотеки?

— Никаких запоров на дверях библиотеки нет, я всегда полагал, что достаточно магической стражи и формального присутствия стражников у входа. Внешняя и внутренняя охрана дворца давно отлажена и до сих пор не давала сбоев. Не то что нападений, даже значительных краж путем проникновения извне не было более ста лет. Конечно, ночная стража у библиотеки караула не снимает, но раньше мои ребята думали, что их долг не столько сторожить залы, сколько следить за тем, чтобы никто не забрел внутрь по неосторожности или рассеянности и не напоролся на «Блюстителя». В ночь кражи стража стояла, как обычно. Я лично проводил допрос. Люди они честные и надежные, я полностью полагаюсь на их слова. Ничего подозрительного стражники не слышали и не видели, с поста не отлучались ни на секунду, — хмуро ответил Хорхес. Конечно, гордому мужчине весьма не нравились все эти расспросы посторонних людей, подвергавших сомнению качество его работы. Но королева недвусмысленно приказала отвечать. А спорить с королевой себе дороже.

— Совсем ничего? — въедливо уточнил Лукас. — Быть может, какие-то незначительные ощущения? Предчувствия?

— Вы что думаете, у меня ясновидящие на часах стоят? — отпустил язвительную реплику вспыливший Хорхес, выпятив грудь, отчего сразу показался Эльке похожим на бойцового петуха.

— Нет, сеор, не думаем, — миролюбиво, хотя в его глазах появился нехороший отблеск яростного света, ответил Лукас. — И все-таки остается некоторая надежда.

— Поверь мне на слово, Хорхес, — вставил Рэнд с короткой нехорошей усмешкой на губах, — в твоих интересах отвечать на все вопросы вежливо и подробно. Лукас почему-то хамов не любит, он из них крыс и лягушек делает, но лягушек все-таки чаще. Потому как недавно обмолвился, что обожает лягушачьи лапки. Мы ведь не хотим недоразумений?

— Какой интересный подход к проблеме хамства, — развеселился пожилой волшебник, словно прикидывая, не взять ли его на вооружение. — А лягушачьи лапки и правда вкусны?

— Весьма, — подтвердил с видом гурмана мосье Д'Агар, поудобнее развалившись в кресле, насмешливое предостережение вора притушило ярость мага. — Но соус не помешает, это добавляет пикантности нежному мясу.

Испуганно ойкнула Сария, зажав рот ладошкой, и во все глаза уставилась на грозного сеора Лукаса, такого вежливого и безобидного с виду, и на магистра Альмадора, всегда казавшегося ей кем-то вроде доброго дедушки, заодно.

— Недоразумений не будет, — через силу выдавил из себя начальник стражи, поняв, что остался в меньшинстве.

— Поговорить-то нам с этими часовыми можно? Или они уже в отставку с позора подали, а то и вовсе харакири сделали? — весело ввязалась в разговор Элька.

— Разумеется, — уже спокойнее буркнул довольный своей предусмотрительностью Хорхес. — Я уже вызвал интересующих вас людей.

Начальник стражи вышел из залы, но буквально через минуту вернулся в сопровождении двоих вооруженных людей в униформе стражников: седоусого сухощавого мужчины, при виде которого в сознании Эльки невольно возникла единственная ассоциация — «вяленая таранка» и пышущего энергией молодого здоровяка, типичного простофили, со щек которого даже волнение не могло согнать здоровый деревенский румянец. На практикующих мистиков парочка никак не походила. Трудно было вообразить более приземленных существ.

— Задавайте свои вопросы, сеор Лукас, — с едва ощутимым сарказмом предложил Хорхес, занимая свое место у стены. — Бранч и Зидар несли караул в ту ночь у дверей библиотеки.

— Сеоры, я не буду повторять те вопросы, которые вам, наверное, уже задавали не один раз. Я не подвергаю сомнению тот факт, что вы ничего не видели и не слышали и честно несли караульную службу. Но прошу вас, хорошенько подумайте и ответьте: быть может, вы чувствовали в ту ночь что-то необычное, странное, о чем постеснялись сказать или сочли недостойным внимания? — дипломатично и даже участливо обратился к охранникам Лукас.