какая она сговорчивая. Погоди-ка… — Лорна заглянула в корзинку с салфетками. — Прекрасная работа. Но на будущее: при сервировке нельзя мешать лилии с веерами и прочим. Придерживайся единого стиля. Ну, не стой, беги уже.

— Бегу…

Заторопившись, Фанни выскочила из столовой. В коридоре ей встретился Барри в компании кастелянши. Они что-то взволнованно обсуждали, старик махал руками, у Бомбаст тряслась голова.

Увидев господина Куафюра, который вразвалку пересекал коридор, кастелянша обратилась к нему, хотя обычно избегала контактов с этим человеком. Он грубо — непростительно грубо — разговаривал с ней, потому что она годами отказывалась стричься и красить волосы, лелея седой пучочек на затылке, размером с фигу, с отливом в желтизну. Мастер видел в этом некий вызов, прилюдно грозился усыпить её каким-то хладоном и превратить наконец в настоящую женщину. Поэтому Бомбаст старалась держаться от него на расстоянии и разговаривала только при свидетелях. Господин Куафюр часто делал вылазки в предместья, где стриг народ почти даром. Случалось ему возвращаться со следами побоев на красном, то ли обветренном, то ли обожжённом, лице, и никто этому так не радовался, как кастелянша Бомбаст.

— Господин Куафюр! Господин Куафюр! — закричала она, как живым щитом, загораживаясь стариком Барри. — Может, в вашей корзине с салфетками и накидками лежат пять больших полотенец с кухни?! Льняных!

— Исключено, страннопегая, — флегматично ответил мастер, не сбавляя хода.

— Я подумала, вдруг они попали к вам случайно, а вы их не заметили?

— Женщина с такой причёской не имеет права на собственное мнение.

— Я поищу там! — истерически выкрикнула Бомбаст.

Господин Куафюр выхватил из кармана ножницы и, нацелив на кастеляншу, зловеще поклацал ими, как рак клешнёй.

Заглядевшись, Фанни со всего маху налетела на тележку со стопками тарелок, которую везла по коридору Гриватта. Посуда задребезжала. Перепугавшаяся Гриватта — в кухонном фартуке поверх нарядного платья — взвизгнула:

— Куда прёшь?!

— Извини, — пискнула Фанни и прошмыгнула мимо.

…Сегодня Фанни вступала в должность книссы, и это вопиющее событие изрядно нервировало Викторию. Повариха откровенно трусила, задумав нечто невозможно-дерзкое, если не сказать грубое. Она пришла в дом Монца, когда Фанни было восемь, и на протяжении шести лет обращалась к ней только на вы, а теперь решила скрепя сердце, что младшая госпожа не дождётся поблажек, пока на ней фартук служанки. Конечно, всё это она задумала исключительно в воспитательных целях — чтобы наследнице работа на кухне мёдом не казалась.

Увидев входящую Фанни, Виктория побледнела, набрала побольше воздуха и закричала:

— Не знаешь правил, русалка? Распустила волосы на кухне! Прикрой косынкой и помоги вон той неумехе, которая почему-то выкладывает рыбные бутерброды на одно блюдо с мясными! Потом поможешь мне с украшением торта. И про перчатки не забудь! — При этом у Виктории было немного испуганное лицо.

Фанни приняла нагоняй как должное, торопливо достала из шкафа накрахмаленную косынку и перчатки и, экипировавшись, присоединилась к Летке. Сидя на высоком стуле у рабочего стола, помощница поварихи оформляла маленькие бутерброды с воткнутыми в них деревянными шпажками. Перед ней аккуратными горками лежали нарезанный хлеб, разные сорта сыра, грибы, маринованные и свежие огурцы, маслины, ветчина, несколько видов солёной рыбы и много другой вкуснейшей снеди, источавшей дивные запахи. Рот Фанни тут же наполнился слюной; она вспомнила, что сегодня ещё не завтракала.

Летка показала ей, что нужно делать.

— Собирайте вот так и так.

— Поняла, — ответила Фанни, украдкой засовывая в рот ломтик сыра. — Давай по-простому,

на ты.

— Нет.

— Почему?

— Ну, не смогу я, и всё.

Виктория у плиты ворчала:

— Что за день… Я не доживу до утра, это точно. Одна опоздала, вторая опоздала, под руку кричат, полотенца ищут! Этот мне, наверное, всё пересолил, бегает по дому как не в себе… — Под этим Виктория, конечно, подразумевала Барри. — И фрукты до сих пор не привезли!

— Ты плакала? — тихо спросила Фанни, заметив, что у Летки красные глаза. Ей нравилась эта улыбчивая девушка, очень скромная и спокойная.

— Мада из-за меня разбила дорогущее блюдо… — Летка захлюпала носом, стараясь не разреветься. — Мада Лорна сказала, теперь у нас вычтут его стоимость, а оно, небось, на всю мою зарплату потянет…

— Ничего, будем платить частями, — хмуро заметила Виктория.

— Правильно говорят, посуда к несчастью бьётся, — добавила Летка, вытирая платком нос.

Фанни смотрела на них в изумлении.

— Никто у вас ничего не вычтет! Я об этом позабочусь, обещаю! Посуда всегда бьётся. Летка, хватит страдать из-за разбитой тарелки.

— Спасибо… Но вроде как нечестно пользоваться приятельскими отношениями…

— Ещё как честно!

— Про работу не забывайте, болтушки, — донеслось от плиты.

— Значит, это ты под руку кричала? — спросила Фанни.

— Я. Забыла маде про Марьянку рассказать…

— Про нашу?

— Ну, да. Она же ходит по улицам, ищет сына… и недавно забрела в один проулок, где торгуют зельями… Видит, идёт её мальчишка — один, по пустынной улице! Она за ним! Окликнула по имени, а он идёт себе, идёт, идёт… Даже шагу не прибавил и не обернулся… За угол завернул и как сквозь землю… Там тупик, кирпичные стены, а его нет… Говорят, полиция весь квартал обшарила, только всё напрасно…

— Вот охота повторять за другими всякие глупости? — вмешалась Виктория. — У Марьяны горе, ей сейчас всякое чудится. Я, когда Брав пропал, чего только не видела. И медведь в окно лез, и снежная баба со мной разговаривала…

— Сразу глупости! Не глупости! — вспылила Летка. — С Марьянкой моя соседка была, они давно дружат, так она тоже ребёнка видела! А так бы полиция ни за что не занялась бы обысками… Ни за что! — Из глаз девушки непрерывным потоком текли слёзы.

— Да ладно, не расстраивайся так, — в нерешительности сказала Фанни. — Вот лично я тебе верю. Думаю, этому найдётся объяснение.

— Интересно, какое, — пробормотала Виктория.

Фанни поспешила сменить тему:

— Летка, а меня Лорна, то есть мада Лорна, отчитала за опоздание. Подай мне, пожалуйста, тот сыр… И инжир… И ещё я чуть не сбила с ног Гриватту. Представляешь? Шуму было!

— Вы с ней поосторожнее, — всхлипнула Летка. — Может запросто обхамить, когда вы в фартуке…

В этот момент Гриватта с грохотом вкатила в кухню пустую тележку — стройная, зеленоглазая, с роскошной копной рыжих кудрей.

— Ну, я пойду, мада? — не терпящим возражения тоном сказала она. — У вас тут работниц прибавилось, а у меня ещё дела.

— Иди уж, — бросила через плечо Виктория.

Гриватта мигом исчезла.

— Дела, — с горечью сказала Летка. — Третий слой косметики забыла наложить, вот её дела. Могла бы, между прочим, помочь. Не видит, что мы тут из сил выбиваемся?

— Её смена кончилась, а чужую работу она выполнять