Очень любопытственно!

А еще интересно… как они свое время планируют так, что им хватает на фактически две жизни?! Я одну-то нормально вести не могу, а тут две!

Спустя недолгое время я, посмотрев на часы, откланялась.

Два часа до встречи с Киком! Уи-и-и! Так, Юля, надо каким-то образом умерить твою восторженность!

Подумаешь, свидание, подумаешь, с любимым мужчиной, так не первое же.

Добежав до дома, оставшееся время я потратила на прихорашивание. Вариантов одежды, увы, было не так уж много, и я сделала себе зарубочку на тему, что надо бы завернуть в лавки с готовой одеждой. Надо уже начинать жить самостоятельно!

Ровно в шесть вечера к дому подъехал знакомый автомобиль, и, выглянув из окошка, я получила возможность насладиться дивным зрелищем. Шикарный кикимор выходит из шикарной машины, небрежно на нее облокачивается и смотрит на карманные часы. Вид этого красивого джентльмена в круглых зеленых очках и классическом клетчатом костюме поразил меня в самое сердце! Женское самолюбие внутри довольно замурлыкало, что «это все мое-о-о!».

Я торопливо спустилась вниз, напоследок посмотрелась в зеркало, поправила все, что можно было поправить, и наконец-то вышла на крыльцо.

Феликс вскинулся, разворачиваясь ко мне, и улыбнулся. Подошел, подал руку, помогая спуститься со ступенек, и, все еще осторожно сжимая мои пальчики, произнес:

– Счастлив тебя видеть.

– И я тебя, – глупо улыбнулась в ответ я и встала на цыпочки, чтобы поцеловать любимого мужчину в щеку. Он тихо рассмеялся и быстро повернул голову так, чтобы мой поцелуй пришелся в уголок губ. Я сначала немного смутилась, а после шутливо погрозила пальцем и легонько щелкнула кикимора по носу.

– Вредная женщина, – пробормотал он и, воровато оглянувшись, сжал руки на моей талии, притянул к себе и впился в губы коротким, но страстным поцелуем.

В итоге к машине Феликс шел довольный и с широкой улыбкой, а я – смущенная и раскрасневшаяся.

– Ну ты зараза! А как же люди?

– Человейки? – насмешливо хмыкнул Ла-Шавоир, открывая дверцу авто. – Съели же!

– Бука. – Я не удержалась и рассмеялась, вспомнив историю нашего знакомства.

– Заслуженный бука Малахита! – Он сел на водительское сиденье, и мы поехали вперед. – Юлька, ты куда-нибудь хочешь?

– А разве не ты, как мужчина, должен был составлять нам культурную программу? – насмешливо поинтересовалась я.

– Так и есть, но вдруг у тебя есть пожелания? Я, как преданный поклонник, их исполню!

На меня посмотрели таким взглядом, что захотелось стукнуть! Кристально честным, наивным и преданным взглядом, который совершенно не сочетался с остальным обликом мужчины и с моими знаниями о нем.

– Вредина, – ласково улыбнулась я, презрев тягу к насилию.

– Заслуженная вредина!

– Наверное, и награды есть?

Я получила заверение, что наград у Кика не счесть, «на спине и то их шесть», и дома вся тайная комната увешана грамотами, а секретная галерея заставлена кубками с надписью «За заслуги перед Отечеством».

Вот за такими шутками и прибаутками мы и провели половину вечера. Все было, может, отчасти и банально, но все равно безумно романтично. Прогулка за руки по центру города, почти невинные поцелуи украдкой, посиделки в уютном кафе на террасе, но в закрытом от посторонних глаз уголке, увитом розами. Я сидела, закутавшись в плед, положив голову на плечо Кика, ощущала, как он гладит и перебирает мои пальцы. Играла негромкая музыка, и у меня почти слезы наворачивались на глаза от того безбрежного ощущения счастья, которым была переполнена душа.

– Прости, – тихо шепнул он, целуя мои волосы.

– За что? – так же неслышно откликнулась я, поворачивая голову и встречаясь с ним губами.

Поцелуй был тягучим, как патока, и медленным, как течение большой реки. Мне было безумно, просто невероятно хорошо.

– За то, каким был идиотом, за то, как себя вел, за то, что посмел подумать, что ты никуда от меня не денешься и только я знаю, как будет лучше нам обоим. Прости меня, солнышко.

– Главное, что мы все поняли. Я тоже не святая…

– Угу… – Он улыбнулся и снова меня поцеловал. – Когда вернешься?

– Ки-и-ик, – укоризненно протянула я. – Я в ближайшее время точно не вернусь. И вообще, есть у меня предположение, что в твой дом я снова войду исключительно законной женой.

– Не проблема! – возрадовался мой хитрый зеленый друг.

– Перед этим выдержав положенный срок перед помолвкой, – строго напомнила я ему, и Феликс немного приуныл, но ненадолго.

– Ладно, что-нибудь придумаем.

– Главное, не перемудрить, дорогой, – с намеком протянула я.

Он со вздохом со мной согласился и пригласил продолжить прогулку.

Ночной Изумрудный оказался еще более прекрасным, чем вечерний. Я угулялась так, что приятно ныли от усталости ноги, и, увидев мое состояние, Ла-Шавоир предложил отвезти меня обратно. Слово «домой» он применимо к Лелевому особняку старался не употреблять.

– Вот и приехали, – спустя десять минут остановил автомобиль Феликс и повернулся ко мне.

Я молчала, задумчиво рассматривая любимого мужчину и ощущая бесконечное умиротворение на душе. Он тоже ничего не говорил, скользя по мне медленным, томным взглядом, от чего воздух в машине словно стал гуще и все посторонние звуки, кроме нашего все более частого дыхания, ушли на второй план.

– Ю-у-уля, – низким, почти мурчащим тоном проговорил Кик и подался вперед. Положив одну руку мне на шею, он властно ее сжал, заставив откинуть голову назад, и я тихо охнула, ощутив прикосновение языка к нежной коже, а после и зубов. Дорожка легких поцелуев прошлась выше, почтила своим вниманием подбородок, и наконец горячий рот накрыл мои губы чувственным, страстным поцелуем.

Стало жарко. Внизу живота вспыхнуло пламя, в трусиках стало мокро, а соски напряженно сжались, прося ласки. А мы в машине… демоны, а мы в машине! И в дом не зайдешь!

Впрочем, он и не планировал куда-то ходить. Мы целовались в авто, как подростки, как безумные. Время летело вскачь, секунды терялись меж частых вздохов и тихих стонов, но я не замечала проносящихся минут.

В итоге из машины меня буквально вытащили, быстро завели на крыльцо и еще раз поцеловали так, что ноги перестали держать.

– Мне пора, – хрипло протянул Кик, покрывая мое лицо мелкими поцелуями. – Мне пора, а то я не удержусь, и наш вечер точно закончится во-о-он в тех очень привлекательных для меня кустах – за ними есть скамейка? Впрочем, какая скамейка, если у меня в машине такое замечательное, просторное заднее сиденье…

– Искуситель, – поправляя ворот платья, рассмеялась я.

– Совратительница, – еще раз поцеловал меня Феликс, напоследок властно и по-хозяйски сжав грудь.