соседних республик, а там, поверьте, сложно удивить кого-нибудь хорошим шашлыком или пахлавой!

– Здорово! – только и могла промолвить Анна, с возмутительным аппетитом поглощая очередной рулетик из жареного баклажана с супервкусной сливочно-чесночной начинкой. Его обманчивый миниатюрный размер скрывал немало калорий, но Анна слабовольно гнала прочь эту мысль, а также обещание отложить в сторону вилку.

– Я их очень понимаю, – проговорила она с блаженством в голосе. – У вас безумно вкусно!

Карен добродушно засмеялся. Анне нравилось следить за каллейдоскопом меняющихся оттенков в радужке его глаз. Мужчина единственный из присутствующих не проявлял жадности к еде. Настойчиво советуя Анне попробовать то или иное блюдо, сам он время от времени отправлял в рот лишь незначительную крошку.

– Поначалу мы готовили только армянскую кухню, – продолжал он. – Но поскольку в нашем регионе бок о бок живут десятки национальностей и народностей, много смешанных браков и частые совместные застолья, то и кухня видоизменяется, отовсюду выбирая топовые рецепты с наилучшим соотношением ингредиентов. Поэтому сейчас мой старший брат, а он, можно сказать, повар от Бога, приготовит там по желанию гостя абсолютно любое блюдо.

Анна заставила себя сложить приборы в тарелку, опасаясь лопнуть от обжорства.

– Я восхищаюсь вами! – искренне проговорила она, вцепившись в стакан с соком обеими руками. – Покорили Кавказ, Москва – следующая! Это очень смелый шаг с вашей стороны!

Она тут же пожалела о своем восклицании, увидев реакцию Карена: тень, пробежавшая по мальчишескому лицу, напомнила ей о трагической потере, о которой раньше упоминала Ирина. Видимо, это и являлось основной причиной бегства мужчины из родных краев.

Потемневший янтарь в глазах Карена утратил прозрачность, а испуганная Анна хотела было сменить тему, однако ее собеседник быстро взял себя в руки, и последовавшие пояснения звучали вполне тривиально:

– Мне всегда было тесно в маленьком городе, – просто пояснил он. – И хотя там много друзей и голодных курортников, которых нужно вкусно кормить – хотелось расти и развиваться дальше…Дело не в заработках, мне вполне хватало того, что я имел; но душа требовала совершенствоваться, а там уже все отлажено и механизм работает без моего участия. Правда, личный контроль никто не отменял, но я могу это делать не чаще одного раза в месяц, – добавил он после некоторой паузы.

Анна кивала, наблюдая за игрой света в бокалах по другую сторону стола, потревоженных движениями рук Ирины и Артура. Блики в рубиновой жидкости, вызванные волнующе неровным освещением от волшебной настольной лампы, словно просились на полотно какого-нибудь импрессиониста с богатым воображением.

– Тут еще совпало, что старому приятелю понадобилось помочь «освоить» честно заработанные капиталы, – продолжал Карен свое повествование. – Его меховой бизнес стал проседать, а свободным деньгам всегда нужны грамотные вложения. Ему захотелось инвестировать в другую сферу, а мне как раз не хватало собственных накоплений для того, чтобы заняться столичным проектом.

Затронутая вскользь знакомая тема взбодрила Анну. Ее тоже коснулись кризисные тенденции на меховом рынке – из-за меняющегося климата, протестов «зеленых» и по экономическим причинам в ее бутике прочно зависло несколько пушистых эксклюзивов. Меховой бизнес явно становился убыточным, она могла это подтвердить…

Ободренный оживленной реакцией собеседницы, Карен продолжал:

– На тот момент я уже тщательно изучал здешний рынок, но в одиночку его не потянул бы – слишком велики вложения. Поэтому и пришлось затеять совместный проект, хотя по натуре я не коллективный игрок, а одиночка…

Анна сменила позу, получив вновь наполненный бокал. Она старалась делать маленькие глотки, оценив коварство вкуснейшего вина, которое изумляло шелковистостью и бархатистостью.

– Могу предположить, что у вас есть склонность к риску, – проговорила она с уважением. – Судя по тому, что вы не стали размениваться на бюджетную окраину, а сразу замахнулись на дорогой Центр! – Анна по своей природе была трусишкой и не одобряла необдуманные действия, а способность просчитать заранее все факторы «за» и «против» казалась ей чем-то сродни большому дарованию.

В медовых глазах Карена мелькнуло выражение неподдельного интереса.

– Для красивой женщины вы задаете удивительно грамотные вопросы, – мягкая улыбка пробежала по его губам. Первый за вечер комплимент прозвучал нейтрально, без «подката», но в устах Карена он имел немалый вес. Польщенно засмеявшись, Анна вновь вцепилась в вилку, предательски подвернувшуюся под руку. Длинные зубчики тут же подхватили очередной кусок чего-то доселе неопробованного.

– Я думал об этом, – признался Карен. – Но все осложнялось тем, что к тому времени я был непоправимо испорчен!

Анна во все глаза уставилась на него, готовая, наконец, услышать о долго скрываемых ужасных недостатках, но мужчина опять ее «разочаровал».

– В хорошем смысле! – уточнил он, поймав выражение неподдельного любопытства в широко распахнутых серых глазах. Бокал с соком в его руке подмигнул Анне переливом гранатовых полутонов. – Дело в том, что прокатившись по странам Востока и посетив множество ресторанов в Турции, Египте, Дубае, я четко понял, что именно готов сделать для своих гостей. Мне захотелось привнести экзотики в наш привычный, устоявшийся быт; смешать стили, на первый взгляд не подвластные смешиванию; даже немного похулиганить в этой сфере. При этом ничего не принижая и не ущемляя, а наоборот, усиливая достоинства в обрамлении достоинств…

Он замолчал, обдумывая, насколько понятно выразился, и Анна пришла ему на помощь:

– Вам это удалось на 200 %! – воскликнула она, с ужасом понимая, что ее распоясавшаяся вилка не собирается униматься. Но увидев, что на этот раз и вилка Карена составила ей компанию, Анна немного ослабила самоконтроль.

– Возможно, кому-то и не придется по душе получившийся «винегрет» стилей, но мне хотелось утонченной эклектики, – продолжал Карен с воодушевлением. – И я несказанно доволен полученным результатом! Я посчитал нашим долгом дарить людям не только радости чревоугодия, но и эстетические удовольствия. Чтобы наслаждение пищей переплеталось с определенным чилаутом, который не просто согревал бы их уютом, но и привносил некие чувственные аспекты, удивляя необычными, пленительными ощущениями, которые люди никак не ожидают испытать в подобных местах…

Вспышка айфона по другую сторону стола прервала Карена.

– Я не очень вас утомил? – поинтересовался он, испугавшись своего многословия.

– Нет, что вы! – с жаром воскликнула Анна, боясь, что он собьется с мысли. – Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите! Здесь эти ощущения разлиты в воздухе. Они почти физически осязаемы! В том числе, благодаря удивительной музыке, такой густой и обволакивающей! Теперь я понимаю ту кобру, которую завораживают мелодии индийских йогов!

Она вдруг осознала, что меняющийся во времени оттенок глаз Карена также относится к неожиданностям сегодняшнего ужина и входит в длинный перечень его психоделических составляющих.

– Я говорю серьезно, без толики лести, – продолжала она, испытывая огромную благодарность к столь целостной и сильной