Когда Татьяна Борисовна вышла из деканата, я тут же вскочила на ноги и перегородила ей путь.

– Татьяна Борисовна, здравствуйте! – затараторила я. – Вы сказали, что Агнию Леманн готовят к отчислению?

– Ну да, – растерянно отозвалась кураторша.

– Но как? За что? Она же закрыла эту сессию, разве нет? – почему-то всполошилась я. – Мы ведь с ней столько занимались… Два раза в неделю.

Татьяна Борисовна как-то странно посмотрела на меня. Хотела что-то ответить, но дверь деканата снова распахнулась, и в коридор выглянула секретарша:

– Татьяна Борисовна, хорошо, что вы здесь. Вас к телефону!

Закончить разговор нам не удалось. Я растерянно привалилась спиной к стене. В чем же дело? Из-за чего Агнию хотят отчислить? Я запаниковала.

Мы давно с ней не общались. Еще с той злополучной Фединой вечеринки. Я больше не видела ее в универе, а после истории с Денисом даже не думала первой звонить. Но сейчас отчего-то захотелось срочно связаться с Агнией и предупредить об отчислении. Может, она еще успеет что-нибудь сделать? А я ей помогу! Соберу все конспекты за прошлый курс, поручусь, возьму над ней шефство. Ведь я на хорошем счету на нашей кафедре.

Дома я перебрала все контрольные и лекции за первый курс и сложила тетради в стопку. Передам Агнии. Но Леманн не взяла трубку ни в первый, ни во второй раз. Я, конечно, и сама в последнее время ее игнорировала, но сейчас у меня появилось какое-то дурное предчувствие. Стало неспокойно. Как жаль, что Агнии нет в социальных сетях. Я попыталась найти ту самую закрытую страницу в Инстаграме, но все было тщетно.

– Ты чего снова раскисла? – спросила бабушка за обедом.

– Бабуль, Агнию, похоже, все-таки отчисляют, – растерянно сказала я. – Неужели из-за последнего экзамена? Мне казалось, она его хорошо сдала. Представляю, какую взбучку устроит Агнии отчим. Ведь он пристроил ее на наш факультет.

– Жалко, конечно, – вздохнула бабушка. – Но может, оно и лучше? Профессией нужно гореть. Тогда и жить будет намного счастливее. А ты сама говорила, что Агния ходит на занятия из-под палки. Найдет еще Агуша себе призвание.

– Наверное, ты права, – задумчиво отозвалась я, вспомнив рисунки в комнате Леманн. Скорее всего, она его уже нашла… – А еще Агния пропала куда-то. Трубку не берет. И меня не покидает странное нехорошее предчувствие…

– Вообще-то она к тебе заходила, – сообщила бабушка.

– Когда? Бабуля, ты почему мне об этом не сказала?

Бабушка нахмурилась:

– После такой некрасивой истории… – начала она. – Не думаю, что тебе с ней стоит общаться. Вы совсем разные, Ронечка.

Конечно, бабуля не одобрила нашу с Агнией выходку, но и меня сильно осуждать не стала. Хотя я чувствовала, что бабушку мой поступок разочаровал. Но ба сказала, что я сама достаточно себя наказала. И это верно. Не проходило ни дня, чтобы я не грузилась по этому поводу.

Оставшийся день я провела за тем занятием, что периодически набирала номер Агнии. Я даже к Феде поднялась, чтобы узнать, не в курсе ли он, где Леманн, но соседа не было дома. А когда за окном совсем стемнело, ко мне пришли в гости Юлька и Веник.

После нашей едва наметившейся ссоры Юля пересмотрела свои взгляды на жизнь и все-таки рассказала родителям, что Веня никакой не химик, а музыкант. Адамова ждала страшного скандала, но родители, привыкшие к ее взбалмошным поступкам, только посмеялись над дочерью, припомнив ей химический симпозиум. Хорошо, когда все заканчивается вот так – легко, без взаимных обид и упреков. Наш же с Агнией «розыгрыш» потерпел крах и оброс неприятными последствиями. Чтобы я еще раз ввязалась во вранье… Лучше быть собой и добиваться желаемого своими силами.

После второго и теперь уже настоящего знакомства с родителями Юля с Веником завалились ко мне довольными и счастливыми. Бабушка ушла к подруге с первого этажа раскладывать пасьянсы, поэтому квартира вечером была в нашем распоряжении. Веня снял неоновую салатовую куртку, под которой оказалась красная гавайская рубашка.

– Ты в этом на второе официальное знакомство к Юлькиным родителям ходил? – засмеялась я.

– Ага! – хмыкнула Адамова. – Послушалась, блин, твоего совета и дала парню волю…

– Это моя любимая рубашка, – возразил Веня. – Счастливая. Я в ней вступительные экзамены в шарагу сдавал.

– Вот счастье-то! – вздохнула Юля. – Тебя потом из твоей шараги и выперли. Ронька, что у тебя на ужин? Я так переволновалась, что дома кусок в горло не лез! А сейчас есть хочется, сил никаких нет.

– Сейчас посмотрю, чем можно вас угостить, – улыбнулась я.

Друзья знали любовь моей бабушки к кулинарии. У нас всегда было чем угоститься. За ужином я слушала веселый рассказ в лицах от Юли и Вени о том, как прошло знакомство во второй раз.

– Теперь мне и правда намного легче, – призналась Юля, когда мы перебрались в мою комнату. – Зачем вообще нужно было врать? Папа, конечно, посетовал, что музыкант – профессия несерьезная. Но Веню принял, как родного.

Веня тем временем включил телевизор и принялся смотреть шоу «Выжить любой ценой» с Беаром Гриллсом. Я в ответ на Юлькины слова лишь слабо улыбнулась. Адамова тут же заметила смену моего настроения.

– Ты все страдаешь по Морозу?

– Ну как мне не страдать, Юль? – с горечью откликнулась я. – Он – идеальный. Парень всей моей жизни. А я так сглупила.

– По крайней мере, ты сделала выводы на будущее. – Юля замялась, а потом вздохнула: – Все мы сделали выводы, что ложь ни к чему хорошему не приводит.

Мы с Юлькой некоторое время молчали, уставившись в экран телевизора. И если Адамова хоть что-то там понимала, то я просто таращилась перед собой с отсутствующим видом. Меня снова одолели грустные мысли. Наконец Юлька не выдержала и громко воскликнула:

– Так! Ну все! Мне это надоело!

– Всего лишь второй выпуск подряд смотрим, – пожал плечами Веня, не оборачиваясь к нам.

– Нет же, мне надоело, что Роня так сильно раскисла! Нет, ты скажи, долго это еще будет продолжаться?

– Но я не знаю, как мне перестать об этом думать! – отозвалась я. – Ведь я же его… люблю.

– Роня, тогда тебе пора уже стать более решительной.

– А как? – растерялась я.

– Сейчас.

Юлька поднялась с дивана и вышла из комнаты. Вернулась спустя несколько минут с коварной улыбкой.

– Вот. – Она протянула мне лист бумаги.

– Что это? – удивилась я.

– Ну посмотри! Точный адрес Мороза.

– Ой! Нет! – Я даже мурашками покрылась от страха. – Не могу! Но где ты адрес взяла?

– У Славки. В моей гимназии учился. Да ты его видела! Помнишь, мы его в кафе встретили, когда Денис ко мне за столик подсел.

Ну тогда я, допустим, разглядела из-под стола лишь ботинки этого Славки.