И она первая вздернула руку.

— Семь, — подвел итоги Крис, — против можно не голосовать. — Алекс, Кевин, а вам что не понравилось?

Алекс с любопытством посмотрел на сидевшего рядом с ним Росса.

— Не люблю усложнять. Действительно, всякие лазейки открываются. А ведь кто-то здесь меня шантажировать пытался. Все уже забыли, а я нет. Так что я не сторонник новшеств. А ты, Росс, почему не голосовал?

— Мне чужие голоса не нужны, — гордо отозвался Росс.

— А мне — интриги, — добавил Кевин.

— А интриганам — правила, — хмыкнула Джоан. — Хорошо Алекс сказал: короткая у нас память. Кому надо жульничать, тот и без правил обойдется.

— Ну что, поехали? — спросил Алекс.

— Сейчас поедем, — ответил за всех Майкл. — Только один вопрос к Крису.

— Да? — Крис с готовностью посмотрел на него. От Майкла веяло благодушной задумчивостью.

— Точнее вопроса два. О чем ты говорил, когда сказал, что именно сегодня понял, что голоса надо переводить? И почему никого, кроме меня, это не удивляет?

— И что теперь? — тихо спросила Стелла. Роберт отвел взгляд от полного лица Росса.

— Теперь? Теперь уже неизвестно.

Просто и ясно, подумала Стелла. Лучше и не скажешь. Теперь все было действительно неизвестно. Впрочем, не совсем все. Кое-что известно было. Было, например, хорошо известно, что из-за вопросов Майкла весь их план по выявлению таинственного злоумышленника едва не пошел насмарку. Ну не собирались они обсуждать эту тему со всеми вплоть до последнего момента. Тогда, в последний момент, после голосования это обсуждение обретало жесткость грозного ультиматума, а с ней и смысл. А сегодня подобный разговор был преждевременным и ни к чему хорошему привести не мог. Он и не привел.

Крис вначале немного помыкался, а потом рассказал прелюбопытные вещи. Выяснилось, что мысль о саботаже посетила не только тех, кто был на злополучной лодке. Спасателей она, видимо, посетила тоже, хотя и не с такой степенью уверенности. Все-таки есть разница между сломанным индикатором и переложенной рацией. Но обоснованно или необоснованно, а подозрения этим утром зародились немалые, и не только у самого Криса.

Майкл все это внимательно выслушал, поблагодарил, а затем осведомился, каким именно образом только что введенное правило позволяет улучшить ситуацию. Ведь дальше подозрений дело пока не пошло. Не считает ли Крис, что ему достоверно известно, что кто-то намеренно испортил лодку, а так же кто именно это был? Крис, в очередной раз заметно раздражаясь, сообщил, что подобные вещи ему неизвестны, но если уж станут известны, то правило как раз придется ко двору. Майкл спорить с этим не стал, но порекомендовал в таком случае делиться информацией со всеми по весьма очевидным причинам. Крис, раздражаясь еще больше, напомнил Майклу, что не далее как вчера тот сам просил не устраивать охоту на ведьм.

Майкла подобное напоминание ничуть не смутило, более того, он и не подумал объяснять внезапную перемену взглядов. Фразу «то было вчера» нельзя считать объяснением, даже если произнесена она самым небрежным тоном. Покончив, таким образом, с удовлетворением чужого любопытства, он вновь принялся удовлетворять свое. А не думает ли Крис, что принятая поправка лишь поощряет подобные действия, если, конечно, считать, что они действительно имели место? Если кто-то из присутствующих в зале (здесь он замолчал и обвел глазами комнату) пошел на подобный саботаж, этот самый кто-то может пойти и дальше, а может, уже пошел. И тогда правило ему очень даже пригодится. После этих слов мрачный, как туча, Крис вновь напомнил Майклу его собственные слова о том, что действия пресловутого интригана («Не интригана, а преступника», — неожиданно поправил Алан) никого не должны волновать.

На этот раз Майкл снизошел до объяснений. Одно дело, сказал он, подкинуть ни к чему не обязывающую записку. («Ничего себе, ни к чему не обязывающую!» — грохнул Алекс), хорошо, очень злонамеренную записку, и совсем другое — специально навредить. Кстати — здесь Майкл развернулся к Стелле, — а были ли повреждения? А то спорим, обвиняем, а там, может, все в порядке. Стелла не успела раскрыть рот, как за нее ответил Роберт. Нет, сказал он, никаких следов вредительства мы в лодке не обнаружили. Бензин кончился, вот и все дела. А парус в стандартный комплект не входит. Вот и пришлось ночевать. А рация — совпадение.

Конечно, совпадение, согласился Майкл. Невооруженным глазом было видно, что в подобные совпадения он не верит, а также что новое правило ему совсем не по душе. Просто ряд невинных совпадений, сказал Майкл после паузы. Почему-то все дали этой паузе медленно висеть в воздухе, словно оставляли последнее слово за ним. Рация — совпадение, сказал тогда Майкл. Бензин кончился — совпадение. Должен же он когда-то заканчиваться. Особенно у новичка, который и не думает следить за его уровнем. Записка — совпадение. Может, еще совпадения есть? Нет? Жаль. Мы бы еще десяток совпадений свободно выдержали. Хотя все еще впереди. Раз так, давайте продолжим. До следующего совпадения, по крайней мере.

А ведь он еще не знает про индикатор, думала Стелла, слушая спокойный насмешливый голос. И про россказни Кевина — про то, что его самого очернили. Он знает только о том, что всплыло на поверхность. И то, говорит не обо всем. Ведь это так неожиданно появившееся правило… что если это — еще одно «совпадение»? Что-то происходит здесь. Что-то невидимое, но, тем не менее, очень грязное.

И никто об этом открыто не говорит, все заняты своей выгодой. Она вдруг поняла, что думает о Майкле с непривычной симпатией. Он, по крайней мере, не молчит.

Но как раз здесь Майкл и замолчал. Все было сказано, и настало самое время возвращаться к прерванным выступлениям. К ним бы они и вернулись. Если бы не Росс. Все время, пока Майкл говорил, он мрачнел и надувался словно индюк. Видимо, ждал случая высказаться. И дождался.

— Да это же все чушь! — с нотками возмущения сообщил он. — Чушь какая-то.

— Что именно? — сухо осведомился Брендон.

— Да все это. — Росс выглядел как человек, оскорбленный в лучших чувствах. — Что за теории такие? Ну, кончился бензин, ну, рация в другой лодке была. Так теперь подозревать будем всех и каждого? Да всем же ясно, что это ничего не значит. Тут и думать особо…

— Ты за себя говори, — почти грубо оборвал его Алан. Росс поперхнулся и замолк на полуслове. Алан, насупившись, смотрел перед собой.

— Вовсе ничего не ясно, — сказал он, ни к кому в отдельности не обращаясь. — Мне — не ясно.

— Мне тоже, — угрюмо сказал Алекс.

Он кивнул обернувшемуся всем телом на его голос Алану.

— Согласен с тобой — здесь кто-то шурует. И его очень стоило бы найти. Пока это не зашло слишком далеко.

Алан молча смотрел на него, и было что-то странно тяжелое в его молчании.

— Но не беспокойся, — в голосе Алекса послышалась скрытая угроза, — если решим искать, найдем. Никуда не денется.