Подъехав ближе, я узнала машину – и человека, сидящего на ступеньках крыльца.

Завидев меня, Беннетт поднялся.

– Не мог не убедиться, что ты действительно цела и невредима.

– Более-менее, – поморщилась я, поправляя дорожную сумку на правом плече. Я оглянулась на пустую дорогу. – Больше никто не появлялся?

– Только твой сосед. Искал тебя. – Беннетт оглянулся на дом Рика за деревьями. – Я ввел его в курс дела. В общих чертах.

Проходя мимо Беннетта, я заметила темные круги у него под глазами, напряжение в плечах. Я открыла дверь и пропустила его в дом, тут же скинув сумку на пол. Беннетт как-то сдержанно улыбался, и я забеспокоилась, что дело во мне, что я опять упустила какой-то нюанс наших с ним отношений.

– Все нормально? – спросила я.

– Да-да, извини. Сегодня в больницу приходила Элизина семья, я не мог сообщить тебе раньше. Мрачный день. Никак не отойду.

– Ох, очень жаль, что пропустила.

Как бы я хотела сказать им, что Элиза была моей подругой, что в короткое время нашего знакомства мне легче жилось, что я скучаю по ней и прошу у них прощения.

– Там целая история. Они боялись возобновления зависимости. После предыдущей работы ее отправили на восстановительную терапию, думали, она больше не употребляла… но, видимо…

Беннетт вздрогнул, мы все-таки многое не замечали друг в друге.

– Что именно она таскала?

– Из больницы? Опиоиды, бензодиазепины. Как обычно. Ее родственники сказали, что она пристрастилась к опиоидам после аварии в юности.

Как и моя мать. Черт, как же я все проглядела? Ведь Элиза даже рассказала мне про свою аварию, про свое пребывание в больнице, из-за которого и выбрала эту профессию. Предостаточно информации, чтобы понять, в чем дело, а я лажанулась.

– Возможно, излишки она продавала, – добавил Беннетт.

А я-то считала, что знаю ее вдоль и поперек. Да, секреты есть у всех.

Беннетт потянулся и со стоном размял шею.

– Сейчас меня подменяют, однако вечером придется выйти в смену.

– Ты в состоянии работать? – спросила я.

– А куда деваться? Ребята из «Скорой» пообещали замену на место Элизы, а та сотрудница ни с того ни с сего вдруг уволилась. Они вроде бы дружили… Сейчас всем в больнице фигово.

– Да уж.

На меня накатила печаль, перемешанная с чувством вины.

– Ты тут одна справишься? – Беннетт оглядел дом.

Натан под арестом в Кентукки, Рик у себя – рядом и бдит.

– Справлюсь.

– Я рад, что все позади. Что все обошлось.

Под ложечкой засосало.

– Боюсь, заваруха только начинается.

Натана нет, но за мной продолжала следить масса людей. Девочка из Уидоу-Хиллз – сначала жертва, потом свидетель. Не будь договоренности, меня могли заставить давать показания в суде. Надо бы уточнить у Ригби. В любом случае ясно: проблемы не закончились.

Беннетт помрачнел.

– Я имел в виду тех, кто тебя выслеживал. До сих пор не пойму, как тебя одну оставил.

Я взглянула на него.

– Кто ж знал.

Кто бы мог подумать, что та история аукнется через столько времени и на таком расстоянии. Через целое поколение. У таких историй нет конца, они только разрастаются.

Беннетт улыбнулся на прощание. Обещал приехать в выходные, обменяться новостями, как будто все вернулось на круги своя. Разубеждать друга не хотелось. Его оптимизм заражал.

Рик не появлялся, хотя я ожидала, что он зайдет сразу после ухода Беннетта.

Я пересекла границу наших участков, обойдя стороной черное пятно притяжения, где был убит Шон Колман. В доме Рика слышалось движение, что-то тащили по деревянному полу.

Я постучала.

– Рик, это Лив.

– Минутку, – отозвался старик, прежде чем открыть дверь.

Сосед выглядел как обычно, однако на полу за ним стояла брезентовая спортивная сумка. Подняв было руки для объятия, он передумал и опустил их.

– Я ждал твоего возвращения. Твой приятель все мне рассказал. Да и Нина тоже. Но я хотел услышать от тебя, что все обошлось.

Я оперлась о косяк. Здесь можно говорить правду.

– Было очень страшно.

Слова царапали горло. Рик кивнул и жестом пригласил войти.

– Его арестовали, да?

Я прошла в гостиную и опустилась на диван, уставившись на сумку посреди пола и пытаясь понять, на что смотрю.

– Ага, задержали в Кентукки. – Я махнула в сторону сумки. – А ты куда собрался?

– Да вот, – сказал Рик, глядя куда-то вдаль, в окно, – решил съездить поговорить с сыном. – Он сглотнул, переминаясь с ноги на ногу. – Джаред в Атланте, не так уж и далеко.

– Что, прямо сейчас? – обалдела я. – Сегодня?

– Я думал, раз ты вернулась… Я тебя дожидался.

События последних дней, похоже, отозвались в каждом из нас. Мы все почувствовали разрушительную силу прошлого, снежным комом способного перекрыть настоящее. Вместе с тем каждый момент, который и сам тут же неминуемо отходил в прошлое, запускал новую череду событий.

– Ну что ж, отличная идея.

Рик шагнул ко мне и, понизив голос, спросил:

– А нож? Ты от него избавилась?

Я решительно кивнула.

– Не уверен, правильно ли мы поступили, – сказал он.

Уезжает именно теперь, чтобы избежать вопросов? Отдалиться от маячащего расследования, которое так усложнилось из-за нашего недоверия друг к другу – и к самим себе?

– Что сделано, то сделано, – твердо сказала я. – Ножа больше нет.

Оставлен в больничной палате, стерильный и неприметный. А мог бы теперь послужить уликой против Натана.

– Лив, ведь он, получается, проник к тебе в дом.

Я остолбенела, неожиданно осознав смысл его слов: Натан находился в доме, пока я спала. Он же занимался системами безопасности, знал, как что открывается. Я содрогнулась, вспомнив ощущение постороннего присутствия в доме по возвращении из больницы. Дребезжание приборов на кухне после смерти Элизы. Сколько раз он там побывал, сколько раз наблюдал за мной?

Сколько раз я была на волоске от совершенно другого развития событий? Возможно, еще до приезда Шона Колмана?

– Больше он не появится, – сказала я. – Во всяком случае, мне он уже не навредит.

Ну, почти. Натан мог попробовать раскрутить свою версию, найти тех, кто станет слушать. Но теперь он – маньяк и убийца, которому нельзя доверять. К тому же, по словам Эммы Лайонс, никаких доказательств у него нет.