Эди проснулся от всего этого шума, но продолжал лежать. Отчего-то ему не хотелось вставать и еще более не хотелось делать зарядку в этом смрадном помещении. Но воспитанная годами тренировок дисциплина требовала действий, невзирая ни на что, и он встал.

Минут через тридцать, после зарядки и водной процедуры, он вновь вернулся к своей койке.

К тому времени Бизенко, успевший завершить утренний туалет, сидел на койке и перечитывал свое послание приятелю. В другой раз Эди не обратил бы на это внимания, посчитав его слишком придирчивым к своему творчеству, но в данном случае он был уверен, что Бизенко проверяет лист бумаги на предмет отсутствия на нем проявившихся признаков тайнописи.

— Вы уже успели написать? — спросил Эди, присаживаясь напротив.

— Да, теперь остается передать адресату. Здесь есть имя и адрес, — произнес Бизенко, протягивая сложенный вчетверо лист бумаги.

— Хорошо, передам, как только объявится Юра, — сказал Эди и положил записку в карман брюк.

— Вы сказали, что он будет сегодня или завтра?

— Да, если ему ничего не помешает, — коротко заметил Эди.

— Я уверен, что все будет нормально, но, если вы не хотите ждать, поручите это сделать вашему адвокату.

— Как адвокату? — удивленно спросил Эди, отметив мысленно, что шпион прорабатывает возможность получения еще одного канала связи со своими людьми на воле.

— Очень просто, вы же с ним каждый день видитесь. Так попросите его оказать вам услугу — получить у человека долг, положить его на сберкнижку на предъявителя и передать ее вам при очередной встрече. Ничего в этом незаконного нет.

— Можно попробовать, — согласился Эди после некоторых раздумий. — Правда, как-то неудобно с Юрой получается, хотя нет, я ему позже все объясню.

— Вот и хорошо, так что будем действовать, не дожидаясь Юры, — улыбнулся Бизенко.

— Почему бы и нет, если обстоятельства этого требуют, — промолвил Эди, слегка растянув губы в улыбке, что соседом, вероятно, было воспринято как проявление неких сомнений и скорее всего поэтому, слегка коснувшись его колена, что ранее не отмечалось, он тепло сказал:

— Эди, не сомневайтесь, все будет нормально и Юра, являющийся настоящим другом, иначе он так о вас не беспокоился бы, все поймет правильно. К тому же у нас с вами к нему будут и другие просьбы.

— С чего вы взяли, что я сомневаюсь, — холодно заметил Эди, подчеркнув для себя, что Бизенко уже начал говорить об их совместных поручениях Юре. Это могло быть тестом на проверку его реакции на подобные пассажи, но и реальной оценкой сложившейся ситуации. Как бы то ни было, Эди посчитал целесообразным не реагировать на них.

— Извините, показалось, вспомнил, как вы реагируете на непривычные просьбы.

— В этом вы абсолютно правы. Иногда даже не знаю, как их воспринимать. Но, учитывая ситуацию, в которой вы оказались, пытаюсь понять и помочь. Тем более это может принести дивиденды.

— Спасибо, можете быть уверены, что в моем лице вы всегда будете иметь надежного и заботливого друга, — произнес Бизенко, вновь коснувшись его колена.

В таком духе они разговаривали еще некоторое время, пока с шумом не открылась кормушка, к которой, тут же постукивая пустой алюминиевой посудой, зашагали зэки.

Через час после завтрака заключенных начали вызывать на допросы. Не избежал этой участи и Бизенко, который, услышав свою фамилию, быстро глянул на Эди и, делая от волнения глотательные движения, произнес:

— Мне что-то не по себе стало, когда услышал гнусавый выкрик этого краснопогонника. Чувствую, что сегодня чекисты подкинут мне очередную свинью.

— Вы поручите себя Парки, и все будет нормально, — сочувственно посоветовал Эди, удивленный тем, что Бизенко каким-то шестым чувством ощутил, что именно сегодня ему будут предъявлены свидетельства его шпионской деятельности.

— Кому поручить? — растерянно спросил Бизенко.

— Парки, богине судьбы из римской мифологии.

— Готов хоть самому дьяволу поклониться, лишь бы пронесло, — подавленным голосом сказал Бизенко и направился к выходу.

Не успела за ним закрыться дверь, как к Эди подошел Долговязый и предложил переговорить. Когда Эди кивнул ему в знак согласия, он присел напротив и рассказал, что имеет поручение от Справедливого передать ему, чтобы опасался надзирателя по имени Вася, который вчера поклялся нанести Эди увечья, используя в этих целях отморозков, практически вышедших из-под контроля пахана. Он снабдил их заточками, и сегодня, когда Эди поведут на допрос, Вася со своим напарником попытается затолкать его во вторую камеру, где уже находятся эти отморозки. Среди них будет и Чалый, затаивший на Эди злобу и мечтающий отомстить ему за вчерашнее унижение.

Эди внимательно выслушал Долговязого, заставляя его повторять некоторые детали, чтобы их могли зафиксировать операторы. В конце беседы он попросил передать добрые пожелания Справедливому и, как бы выражая свое отношение к затее надзирателей, недовольным голосом произнес условную фразу тревоги:

— Жалко терять на этих гавнюков драгоценное время.

Поговорив еще некоторое время, Долговязый вернулся к себе, а Эди стал ожидать дальнейшего развития ситуации, прикидывая, как он поступит, если случится, что операторы не смогут своевременно доложить о получении сигнала тревоги ребятам или если они окажутся в недосягаемости. Но, зная из практики, что подобные сигналы очень часто доходят до адресатов с опозданием, он внутренне готовился к худшему.

Увлеченный этими рассуждениями, Эди не сразу обратил внимание на то, как открылась форточка и кто-то через нее начал разглядывать камеру. Спустя какие-то секунды в нее крикнули: «Атбиев на выход!» Вслед за этим открылась и сама дверь.

Эди медленно встал и направился к выходу, у которого маячила фигура надзирателя Васи, а за ним еще одного, кого он раньше не видел. «Значит, ребята не успели», — решил Эди и шагнул в коридор.

Как только процессия поравнялась со второй камерой, идущий впереди надзиратель остановился и, быстро вставив ключ в замочную скважину двери, начал проворачивать его. Но Эди, ожидавший подобных действий, молниеносно шагнул к нему и с силой оттолкнул его от двери, отчего тот отлетел в сторону и упал. Вася тут же с бранью бросился на Эди, нанося удары дубинкой и ногами, чтобы оттеснить его от двери, но Эди парировал их, не нанося ответных ударов. Второй надзиратель, уже поднявшийся на ноги, отчего-то не ввязывался в драку, хотя Вася и требовал у него поддержки. Все это продолжалось секунд пятнадцать, пока из-за открывающейся коридорной решетки не послышалась громкая команда Карабанова:

— Прекратить.

Увидев приближающегося в сопровождении трех бойцов конвойного наряда Карабанова, Вася растерялся и, развернувшись в обратном направлении, хотел было убежать, но, услышав новую команду:

— Стоять, — остановился, тупо уставившись в пол.