Случившаяся в 1564 году кончина короля Фердинанда, который в 1558 году стал преемником своего брата, Карла V, на троне Священной Римской империи, а также вступление на престол его деятельного сына, Максимилиана II, привели к тому, что между Османской империей и Габсбургами вновь разгорелась вражда. Главным поводом для новой военной кампании стала невыплата Максимилианом дани султану. После одиннадцатилетнего перерыва Сулейман, которому теперь было далеко за шестьдесят, снова решил лично возглавить свою армию. Возможно, его решение в какой-то степени было следствием упреков со стороны дочери, Михримах Султан, которая обвиняла его в том, что он уклоняется от своей священной обязанности возглавить армию в священной войне с неверными. Весной 1566 года, впервые за последние 23 года, Сулейман, вместе со своим великим визирем, Соколлу Мехмедом-пашой, двинулся в поход на запад. 7 сентября, за четыре часа до рассвета, Сулейман умер, находясь под стенами находившейся в южной Венгрии крепости Сигетвар, которую его армия осаждала уже в течение месяца.

На следующий день крепость пала, и территории к югу от озера Балатон были оккупированы.

Как это часто бывало с ходившими в походы султанами, Сулейман I умер вдали от своей столицы. Его пережил только один из сыновей, но Селим находился в Малой Азии, на посту принца-губернатора Кютахьи. По этой причине Соколлу Мехмед-паша опасался не борьбы между братьями за престолонаследие, а возможности того, что вакуум, образовавшийся в самом сердце государства, вызовет честолюбивые устремления у претендентов, не входящих в османскую династию. Пренебрегая строгими правилами ислама, согласно которым погребение и предшествующие ему формальности должны осуществляться как можно быстрее, Соколлу Мехмед пошел на преднамеренный обман, с целью сохранить смерть Сулеймана в тайне до того момента, когда Селима можно будет провозгласить султаном. Призвав его со всей поспешностью выехать из Кютахьи, великий визирь продолжал вести государственные дела от имени Сулеймана. Рассылая депеши о победе и взятии османской армией венгерских крепостей, он создавал видимость того, что его владыка жив. Армии было объявлено, что традиционное присутствие султана на пятничной молитве состоится в наспех построенной мечети, а его последующее отсутствие на церемонии под предлогом подагры мало кого удивило. Когда бюрократы из Стамбула стали прибывать в Сигетвар, войска в Венгрии и их командиры заподозрили неладное, но Соколлу Мехмед еще на какое-то время сумел сохранить все в тайне.

Только через три недели после смерти султана Сулеймана Селим прибыл в Стамбул из Кютахьи, губернатором которой он являлся. Соколлу Мехмед-паша настолько искусно скрывал уход султана из жизни, что многие были удивлены, когда 29 сентября его сын появился в столице. Тотчас провозглашенный султаном (Селимом II), он через три дня отправился на венгерский фронт. Впрочем, Соколлу Мехмед предупредил Селима о том, что он не должен продолжать наступление дальше Белграда, так как в походной казне осталось слишком мало денег, чтобы заплатить войскам традиционное вознаграждение в честь вступления нового султана на престол. Под предлогом завершения ремонта крепости Соколлу Мехмед задержал армию в Сигетваре до того момента, когда он смог объявить, что уже слишком поздно продолжать кампанию, и 20 октября войска получили приказ немедленно возвращаться домой.

Когда на следующий день армия выступила в направлении Стамбула, войскам все еше не было объявлено о смерти Сулеймана и восхождении на трон Селима. После смерти Сулеймана его тело было омыто и временно погребено под его шатром. Теперь его извлекли из земли, чтобы забрать домой. Один из пажей покойного должен был сидеть в его карете и вести себя так, чтобы войска принимали его за султана. Хронист Мустафа-эфенди из Солоник (Фессалоник), в молодости принимавший участие в походе на Сигетвар, был одним из тех шести человек, которые должны были идти рядом с каретой и декламировать из Корана. Он пишет, что у назначенного двойником Сулеймана пажа было очень бледное лицо, крючковатый нос, редкая борода и забинтованная шея и что, судя по его внешности, он был не слишком здоров. Он сообщает, что хотя к тому времени все знали о том, что Сулейман мертв, официально об этом было объявлено только через 48 дней после его смерти, когда кортеж уже приближался к Белграду, где его ожидал новый султан. Там, в присутствии Селима, был совершены погребальные моления, которые позднее повторили перед недавно построенной мечетью его отца в Стамбуле. Это было сделано для того, чтобы дать жителям столицы последнюю возможность вспомнить покойного султана и его деяния. Впоследствии султан Сулейман был погребен в том месте, которое он сам в свое время выбрал, но, в нарушение традиции, оно находилось не напротив стены молитв мечети, носившей его имя, а в гробнице, построенной в саду этой мечети, рядом с гробницей его супруги Хюррем Султан.

Церемония, которой сопровождалось вступление османского султана на престол, была традиционно скромной. Нового правителя посадили на трон, а его государственные деятели принесли ему клятву верности. Однако Селим II невольно создал прецедент для будущих султанов. Подобно тому, как до него это делали его отец и дед, он, после принятия титула султана, посетил усыпальницу Ай-юба Ансари (сподвижника пророка Мухаммеда, гробница которого была чудесным образом вновь найдена во время осады Константинополя в 1453 году), чтобы перед отбытием на войну снискать благословение святого. Новым было то, что Селим совершил это паломничество сразу же после возведения на престол, и впоследствии каждый новый султан посещал усыпальницу, и это стало неотъемлемой частью церемонии восхождения на трон. Одним из преимуществ этого паломничества было то, что оно давало новому султану возможность совершить триумфальное шествие через весь город на виду у своих подданных.

Соколлу Мехмед-паша с трудом сумел утихомирить войска в Белграде, где во время своей первой встречи с новым султаном они потребовали традиционного вознаграждения по случаю его вступления на престол. Он выдал небольшую сумму, достаточную для того, чтобы их успокоить, и пообещав позднее доплатить, поднял жалованье им, а также различным чиновникам и служащим, которые участвовали в походе. Возвращение домой проходило достаточно спокойно, но когда армия подошла к Стамбулу, взбунтовались янычары. Султан и его свита вошли в город через ворота Эдирне, в непосредственной близости от мечети, строительство которой финансировала сестра Селима, Михримах Султан, но когда они подошли к своей площадке для парадов, находившейся возле мечети Шехзаде, янычары отказались продолжать движение в сторону дворца Топкапы. Целый час они упорствовали, но затем все же двинулись в путь, а потом снова остановились, на этот раз перед банями султана Баязида II. Там один из визирей Селима и главный адмирал Пиале-паша сделали им замечание. Оба были сброшены с лошадей и из, казалось бы, тупиковой ситуации удалось выйти, раздав янычарам пригоршни золотых монет. Те из них, кто был назначен нести службу во дворце, продолжили движение, но оказавшись за его стенами, они сразу же закрыли перед султаном ворота. Разрешил этот кризис Соколлу Мехмед-паша, подсказавший Селиму, что единственный выход из этой потенциально опасной ситуации состоит в том, чтобы немедленно выплатить оставшуюся сумму вознаграждений по случаю вступления на престол.