Хотел бы Фрэнсис такой судьбы для сына? Ох, очень вряд ли.

Но в следующую минуту Альто, улыбаясь, уже подсаживал Яна на серую в яблоках лошадь, и я легко вспрыгнула на соседнюю, каурой масти, с великолепной чёрной гривой.

Глядя на Альто, который уже сидел на вороном коне слева от меня, я ощутила странную двойственность. Сердце ныло от одной мысли, что мы с Фрэнсисом никогда не увидимся, не проскачем по степи на лошадях, взявшись за руки, не проплывём на лодке меж кувшинок и Фрэнсис не воткнёт одну мне в волосы. Даже печеньем мне придётся хрустеть без него -всю жизнь.

Я улыбнулась сквозь слёзы. Но я глядела на Яна и Альто, и сердце делало радостный кульбит. Я была не одна. Если бы только бунты остались в прошлом, Нарисс провалился в канализацию, и.

Наверное, впервые в жизни я пожалела, что родилась ринией.

А потом карусель тронулась, воздух наполнился радостными криками, звоном и звуками простенькой мелодии, и я восторженно выдохнула вслед за Яном и десятком других детей, которые весело махали всем вокруг.

- Украду ключи и притащу тебя ночью при лунном свете, - прошептал Альто мне на ухо, наклонившись к моей лошади.

- И вот тут-то нам и устроят засаду, - прошептала я в ответ.

- Твои люди или мои?

- Ради такого случая? Да они объединятся!

- Тогда нам тоже надо создать свою политическую партию, - серьёзно сказал Альто. -Ринии-девственницы и бунтовщики-монахи.

- Угу. Вот только ты споишь всю монастырскую братию так, что те пересоблазняют всех девственниц. И кончится всё пожаром, погромом и оргией.

- Нелегка жизнь политического лидера, - согласился Альто. - Куда отправимся после карусели? Возьмём лодку?

- Чур, гребёшь ты! - мгновенно отреагировала я. - Хватит с меня посуды.

- Сложно сравнить весло с чайным сервизом, - согласился Альто. - Первым можно огреть куда весомее. Идёт.

Наши пальцы сплелись, и дальше мы плыли на карусели, взявшись за руки.

В лодке я дремала, пока Альто мерно грёб вдоль канала. Ян вертелся по сторонам, чуть не перевернул лодку, чтобы потереть нос высовывающейся из воды скульптуре бронзового тролля, и перелезал с борта на борт, пока Альто не вручил ему вторую пару вёсел. Мои брюки и блузка тут же нахватали брызг, но глаза Яна горели так ярко, что у меня не хватило духу ругаться.

Устроившись на скамье поудобнее, я разглядывала ряды розовых кувшинок, а Альто негромко расспрашивал Яна об учёбе в интернате. Судя по доносившимся до меня ответам, мальчик очень неплохо знал историю и основы общественных наук. Я невольно улыбнулась, представив, как Альто вводит его в семейный бизнес и делает блестящим предпринимателем с авантюрной жилкой или, напротив, консервативным и осмотрительным дельцом. Или даже членом нового парламента. Ведь у нас был когда-то парламент, где заседали мужчины и женщины. Очень-очень давно, это был каприз одной из риний дома Прето, который тогда был первым домом, и после её смерти всё рассыпалось. Высшие ринии не очень-то желали делиться властью.

- .. .А стихи? - донеслось до меня. - Какие стихи вы учили наизусть?

- Гадость всякую, - буркнул Ян в ответ. - Чего её учить? Мы сами сочиняли. Во дворе, когда время было.

- Продекламируешь?

- Вот ещё!

Альто хмыкнул, отворачиваясь и показывая всем своим видом, что не очень-то ему и интересно.

- Как упавшая ветка, - вдруг произнёс Ян, - её сердце мне под ноги бросится метко, и пульс от него накроет землю, а я водой его залью бесцельно. Ледяная зима не скоро, и дом мой в сгоревшем притоне, но я сердце ладонями накрою, пока мир твой не будет достроен.

Я невольно заслушалась. Это было грустно и немного неуклюже, но я ещё не слышала, чтобы про хрупкую, едва оформившуюся любовь писали - так. Даже дети.

- Обречённо и талантливо, - серьёзно сказал Альто. - И ну её, строгую рифму, кому она сейчас нужна?

- Правда? - настороженно произнёс Ян. - Тебе прямо понравилось?

- Когда я был примерно вдвое тебя старше, - промолвил Альто, - я сам сочинял такие стихи про упавшие ветки и сердце в ладонях, и мне самому они казались очень красивыми. Правда, длилось это всего пару недель.

- Почему?

- Потому что потом я оказался у ног высшей ринии, которая стала моей хозяйкой, и другие чувства, стихи и прошлые увлечения выветрились у меня из головы, - развёл руками Альто.

- С риниями не шутят, знаешь ли. Это почище сования пальцев в розетку.

- «Не влезай - убьёт?» - заинтересованно спросил Ян.

- Ещё как.

Ян нахмурился. Перевёл озадаченный взгляд на меня.

- Но как же она? Кора? Она ведь с нами, и ты сам сказал...

- Кора. не совсем ещё риния, - мягко сказал Альто. - Не настоящая.

- А что будет, когда она станет настоящей?

Мы с Альто переглянулись. Мне вдруг стало зябко.

Альто перевёл взгляд на остров с аттракционами.

- Гребём к берегу, - решительно сказал он. - Отведу вас в самое головокружительное место в Ларетте. Надеюсь, вы оба боитесь высоты.

- Вот уж нет! - выпалил Ян.

Я немного боялась. Иногда. Но лишь с независимым видом пожала плечами.

Альто бросил на меня острый взгляд и чуть улыбнулся:

- Не бойся, - негромко сказал он. - Я никогда не дам вам упасть.

И я почему-то ему поверила.

К колесу обозрения мы подошли уже в сумерках. Уже приближаясь к входу, я заметила напряжение на лице Альто. Волнение? Нетерпение? Думал ли он о моём письме к Тейе, которое уже, должно быть, достигло адресата?

Тейя в Ларетте. Моё сердце в очередной раз пропустило удар. С ней всё в порядке? Она не ранена? Её не... не... не обидели?

- Ты ведь расскажешь мне, если получишь ответ? - тихо спросила я.

- Разумеется, - негромко ответил Альто.

- И. как ты сам? С тобой ведь не всё в порядке. - Я бросила взгляд на его бок.

- Накачался обезболивающими, - отозвался Альто сквозь зубы. - Сейчас не время валяться в постели. Кроме того, после выхода из комы лёгкая рана, обработанная вовремя, - это сущая мелочь, поверь мне.

Я не очень-то поверила. Но Альто действительно держался спокойно и прямо, грёб в лодке без малейших усилий и лишь пару раз морщился, вылезая из машины.

- Наверное, я просто не могу поверить, что ранение настолько. м-м-м... лёгкое. - Я покосилась на Яна, который с открытым ртом уставился на жонглёров-огнеглотателей. Пламенные факелы летали в сумерках, и мальчишке было не до чего.

- Правда? - Альто поднял бровь. - Если бы я не знал тебя лучше, ледяная принцесса, я бы подумал, что ты беспокоишься.