Вот уж придурки!

Не знают они ни души, ни понятий законных воров. Их, видать, этим премудростям в академиях МВД не учили. Хотя, может, они судят о законных по этой шелупони – новой поросли «коронованных», которые за большие бабки себе короны покупают. Уж не сами ли менты эту мелкоту плодят, чтобы потом с их помощью держать под контролем воровское сообщество?

Но разве это так делается! Просчитали бы все как следует. Ведь имеются же аналитические отделы. Чего же они не подскажут?

Сами себе ведь яму роют. Даже ему, с колоссальным опытом работы в различных колониях, едва удалось приоткрыть дверку воровской кухни. Однако свои дела он проворачивал куда умнее и тоньше – имея дело с самыми настоящими ворами. Взять хотя бы Щеголя… С ним много дел наворотили на зоне. Многих авторитетов заставили стоять по стойке смирно. Жаль, что его больше нет, как, впрочем, и его ближайших помощников: с приходом на зону Варяга их как чумой покосило.

Вспомнив о своей разваленной империи, созданной им за долгие годы работы на зоне, Беспалый помрачнел. Теперь все придется начинать сначала. Он выстраивал свою империю терпеливо, кропотливо, по камушкам, не торопя событий и веря в то, что наступит день, когда его труд будет по-настоящему востребован и признан.

Вот отец, замаливая грехи молодости, верой и правдой служил Советской власти, всю жизнь провел за «колючкой», а что получил в награду – выцветшие листочки благодарностей да пару-тройку орденов. Нет, это не дело. Беспалый-сын твердо знал, что его служебные успехи – это не дань высокой идее и уж тем более не покаяние, а вехи славной карьеры. Но теперь, после загадочных смертей его основных секретных агентов (прежде всего Щеголя), после нелепого бунта, после побега заключенного, ему показалось, что все рухнуло.

Что же будет дальше?

Беспалый перешел на другую сторону Тверской и шагал к Центральному телеграфу. Он вошел в Газетный переулок – бывшую улицу Огарева – и остановился на углу дома. Опять ни одной вывески. Как же они в Москве любят все покрывать мраком тайны! То ли дело в райцентре. Райотдел МВД – гpoмадная вывеска на двери. Райотдел ФСБ – опять же издалека видно. А тут – хрен! Словно боятся кого.

Александр Тимофеевич толкнул тяжелую дверь – но та не поддалась. Зато висящий у двери на уровне глаз решетчатый ящичек ожил и глухо спросил:

– Вам кого?

Беспалый еще раз подивился и ответил, как его научили на Житной:

– Я ищу в/ч 1076.

– К кому? – пророкотал ящичек.

– К генерал-лейтенанту Артамонову.

Дверной замок лязгнул, дверь раскрылась сама – Беспалый вошел и оказался перед другой, тоже закрытой дверью. Тем временем наружная дверь медленно закрылась, лязгнул замок, после чего открылась внутренняя дверь.

Беспалый оказался в большом, ярко освещенном холле с высоким потолком. Он едва не налетел на широкий стол, за которым сидел старший лейтенант внутренних войск.

– Я к генералу Артамонову, – повторил Беспалый и зачем-то добавил: – По вызову.

– Вы откуда? – поинтересовался старлей.

– Из Северного Городка. Подполковник Беспалый.

Старлей снял телефонную трубку и почти неслышно проговорил:

– К Кириллу Владимировичу прибыл подполковник Бесполый.

– Бесп-а-лый! – едва ли не рявкнул Александр Тимофеевич.

Ему здесь уже все не нравилось. Его фамилия имела некоторое отношение к физическому недостатку, но не до такой же степени!

Но старлей даже не поднял глаз.

– Есть, – кивнул он и, положив трубку, сказал вкрадчиво: – Подполковник Беспалый, пройдите в кабинет 14. Пo коридору налево.

Подполковник, с остервенением сжав ручку портфеля, стремительно протиснулся сквозь никелированный турникет и пошел по тускло освещенному коридору. На дверях табличек не было – только медные овалы с цифрами.

Вот и 14-й кабинет.

Беспалый согнул крючком указательный палец правой руки и сильно постучал.

Кирилл Владимирович Артамонов был видный высокий мужчина, черноглазый, чернобровый, с пышной черной шевелюрой и ранней сединой на висках. В сложной иерархии МВД он за последние лет пятнадцать занимал важные должности, хотя мало кто знал круг его непосредственных обязанностей. В прошлом году его назначили начальником спецуправления собственной безопасности МВД – созданного тогда же подразделения, призванного бороться с коррупцией в рядах МВД.

Ветераны министерства отнеслись к новой затее министра с иронией: поговаривали, что «старые волки» жили по принципу колобка – «я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, собственная безопасность, и подавно уйду».

Молодняк же как будто слегка побаивался артамоновского управления – впрочем, атмосфера вседозволенности и безнаказанности, укоренявшаяся в МВД из года в год, настолько разохотила даже молодую поросль эмвэдэшных чиновников, что те торопились не упустить своего – кто в дачном строительстве, кто на ниве улучшения городских жилищных условий, кто в области «мерседесоизации».

Говорили так, что генерал Артамонов залетел в свое нынешнее кресло из другого теплого местечка – до прошлого года по линии ГУОПа он курировал Северо-Западный регион. Впрочем, он как был, так и остался членом коллегии министерства и членом совета по борьбе с организованной преступностью. После нового назначения Артамонова в Петербург направили генерала Калистратова – старика, которому перед пенсией дали возможность получить оклад повыше. Но удаление Калистратова из Москвы, к которому приложил руку и генерал Артамонов, имело не только благотворительный смысл. Калистратов стал сильно мешать Артамонову, потому что в последний год снюхался со старыми комитетчиками, втайне мечтавшими выкинуть «свердловскую банду» из Москвы и опять выйти на первые роли.

Калистратову явно была по душе эта «старая гвардия», и, как показало дело Варяга, он вел свою игру хоть и топорно, но упрямо – видно, ему дали карт-бланш и пообещали какие-то бонусы в случае успеха операции.

Операция прошла успешно.

Но не секретная стратегическая операция «старогвардейцев» МВД – ФСБ, а хирургическая, известная всей стране. Хозяин Кремля после очередного тяжелого зимнего кризиса все же пошел на поправку – и спутал «старой гвардии» все карты. Они предприняли паническую перегруппировку сил, дали задний ход, но было уже поздно.

Правда, нагадить они успели немало.

Самое ужасное – им удалось уничтожить Eгopa Нестеренко и Владислава Игнатова. А вместе с ними и весь верхний эшелон воровского мира. Это было напрасно, потому что, лишив «теневую экономику» России руководящего костяка, они не успели, а точнее, не смогли заменить его новым, таким же жестким, отлаженным, дисциплинированным, не давящимся из-за трех копеек. Теперь в вакууме власти «теневой бизнес» грозил перерасти в беспорядочные войны группировок, в бесконечные разборки и массовые отстрелы строптивых авторитетов. Короче говоря, над Россией замаячил призрак полного криминального беспредела.