- Чтобы развалить крепость Фарадора хватит только так, - немного подумав, ответил Вася, потом вздохнул и добавил, - Помолчи Акима.

Аким послушно примолк и так же завороженно, как и Вася, стал следить за приготовлениями Цапель. Тут сколько ни привыкай, не привыкнешь. Их способность к безмолвному взаимодействию все равно воспринималась чем-то сверхъестественным. Один заряжал, другой наводил пушку, третий смотрел на имперскую колонну. Ни переглядов, ни знаков, ни звуков, казалось, близнецы друг на друга внимания вообще не обращают.

Выстрел бабахнул неожиданно, будто наводящий просто пальнул, не глядя, безо всякого прицеливания, куда придется. Снаряд ушел выше и в сторону от тягача, попал в сосну, начавшую валиться с жалобным скрипом. Всего урона – только посыпавшиеся на имперцев сосновые иголки. Цапель промах не смутил, они меж собой даже не переглянулись. Второй снаряд был заряжен в ствол вслед за первым, затем наведение ствола… и новый «бабах».

Второй выстрел оказался удачным, передовому тягачу разворотило двигатель. Тягач проехал несколько метров по накату и остановился. Вася только крякнул неопределенно, все ж таки Цапли из пушки стреляли в первый раз в жизни, такую точность можно было списать только на везение.

Сами Цапли ни малейшей радости не выказали, как до этого не выказали сожаления о промахе. Один, выверенным движением, будто всю жизнь только тем и занимался, что пушки заряжал, загнал в ствол следующий снаряд. Второй тут же начал крутить рукоять наведения ствола, при этом на колонну имперцев даже не глянул. Третий продолжал смотреть как раз-таки на колонну, будто ничто другое его не интересует.

И опять без малейшего знака со стороны, наводчик шарахнул снарядом. Пушка, что была прицеплена к подбитому тягачу, от прямого попадания опрокинулась. Следующими четырьмя выстрелами Цапли разбили движки оставшимся тягачам и вторую пушку, а в походной кухне проделали дыру несовместимую с возможностью дальнейшего приготовления пищи. При этом отстрелялись с такой частотой, что полутысячный имперский командор решил, что по нему палит целая пушечная батарея.

- Всем залечь, - орал он, - Шквальный огонь с юга. Всем залечь!

- Три снаряда еще осталось, - Вася обалдело глазел на побитую имперскую технику и заметил подползшего к нему Цаплю, только когда тот тронул его за рукав. Лицо стрелка при этом сохраняло прежнюю невозмутимость и даже безмятежность, - Куда бить?

Вася потряс головой, от череды выстрелов он не сильно оглох, но от поразительной их точности был сильно ошарашен.

- У них тягачи каким-то добром загружены, - вместо Васи ответил Аким, - Хорошо бы им по кузовам долбануть. Как раз будет три выстрела на три кузова.

Цапля кивнул и вернулся к пушке. Оставшимися тремя выстрелами, не обманув Акиминых ожиданий, были разворочены кузова. Такого Вася никак не ожидал. Один точный выстрел можно было списать на удачу, но девять подряд!.. Оставалось признать, родовая способность братьев работает при стрельбе из пушки не хуже, чем при стрельбе из луков. К тому же из ружей Цапли тоже уже стреляли и даже сбили тогда на море дирижабль. Не иначе, принцип полета стрелы, пули и пушечного снаряда один и тот же.

Тащить пушку без боеприпаса бессмысленно, а оставлять недальновидно. Бобры посбивали с нее обухами все нифрильные приборы, так чтоб починить ее в полевых условиях стало невозможно. И, не дожидаясь, пока имперцы очухаются, Вася отдал приказ уходить.

Вряд ли имперцы пытались устроить за ними погоню, но для верности пробежали около десяти километров. Сделали привал, отдышались. Почти все улыбались. Что удастся нанести имперцам такой ущерб, никто даже не предполагал. Еще бы, разбили им всю технику и пушки. Аким так просто сиял от радости.

- Радуетесь, да? – Вася обвел всех слегка задумчивым, чуть-чуть грустным и немного снисходительным взглядом.

- А сего не радоваться-то, а? А сего не радоваться-то, а? – голосил Мышонок, - Как мы им тягаси – бах, пуски им – бах. Придут они под крепость Фарадора с одними КАКами наперевес и…, и…

- Дошло, я смотрю, - Вася криво усмехнулся, - Задание князя мы провалили.

На какое-то время повисла тягостная тишина. Блестящая победа неожиданно обернулась провалом.

- А может они теперь обратно вернутся? – осторожно предположил Макар.

- Может и вернутся, - Вася пожал плечами, - А нам в любом случае возвращаться пока рано.

***

Имперский полутысячный командор принимал доклады один безрадостнее другого. Оказалось, их обстреляли из их же собственной пушки. А ведь идея послать вперед полусотню для подготовки лагеря казалось такой здравой. Командор слишком поспешил с выводами, рано поверил, что показательный разгром средиземных крепостей должен был вселить в дикарей-северян суеверный ужас. Командор ошибся, решив, что, если отправить с бойцами еще и пушку, те разбегутся в страхе от одного ее вида.

То, что ошибочная оценка северян привела к потере тягачей, пушек и полусотни бойцов – еще только полбеды. Можно было бы связаться с командованием и получить разрешение на возврат. Вот только прибор дальней связи тоже разбит. А возвращаться без приказа – и думать нечего. Лучше прямо здесь застрелиться. А потому остается одно: идти дальше и надеяться, что пришлют дирижабль проверить, почему войско не выходит на связь…

Имперские солдаты пешком ходить плохо привычны. И так-то они шли с большим отставанием, что собственно и подвигло командора послать вперед полусотню для разбивки лагеря. А тут придется еще и груз тащить. Фляги с настоями, ящики с пулями, мешки с продовольствием. И именно в такой последовательности по степени важности…

Без нифрильных настоев – бойцы не просто ослабеют и утратят боевой настрой, их начнет ломать и корежить. Без пуль от них толку почти никакого, но без настоев они через сутки попередохнут. Командор тяжело поднялся с поваленного ствола, ему предстояло осмотреть, что из груза сохранилось после обстрела и решить, что брать с собой.

- Груза уцелело больше половины, - отчитался капрал-интендант, - Но радости нам с этого мало. На себе все не утащим.

- По сто пуль выдать каждому, личное оружие и боезапас пусть каждый сам тащит, - начал вслух рассуждать командор, - Снаряды и мины не понесем…

- Оставим? – удивился капрал, - А если эти…

- Не оставим, - поморщился командор, - Все, что с собой не унесем, подорвем. Так. Настоя сколько?

- Чуть больше двухсот пятилитровых фляг.

- Заберем весь. Меру выдачи придется урезать. М-да. А в остальном грузи продовольствием, из расчета пятнадцать килограмм на бойца. Больше они не утащат… хлюпики клубные, - командор сплюнул,