При лечении игромана я определяю стадию игровой зависимости, выясняю индивидуальные особенности фаз игрового цикла. Добиваюсь осознания пациентом невозможности вернуть свое первоначальное отношение к игре и необходимости полного отказа от игры. Рассказываю пациенту о причинах и симптомах заболевания, его течении и методах лечения, типичных ситуациях, провоцирующих срыв, а также о вариантах отношений с окружающими при отказе от игры. Выявляю иррациональные установки, связанные с игрой, и мотивы поведения, касающиеся игры и ее последствий. Обсуждаю причины прежних срывов и вырабатываю мотивацию овладеть навыками эмоциональной саморегуляции и контролировать игровое поведение.

Пациент должен понять, что отсутствие осознаваемого желания играть не означает способности контролировать игровой импульс и что с момента срыва он не в состоянии контролировать свое поведение. Я предлагаю ему живо вообразить свою жизнь, в которой никогда не будет игры. Желание играть резко усиливается, он осознает, насколько трудно, но необходимо контролировать его.

Я даю пациенту парадоксальное предписание играть в соответствии с указанным мною режимом. Составляю совместно с пациентом программу ближайших жизненных задач: выплата долгов, восстановление финансового благополучия, нормализация рабочих отношений. Затем заключаю с пациентом и его семьей договор, согласно которому он обязуется сделать все возможное для избежания срыва.

В процессе терапии я добиваюсь понимания пациентом того, каким образом он вводит себя в состояние транса после принятия решения играть, и как он может контролировать этот процесс. Учу его замечать признаки надвигающегося срыва: усиление фантазий об игре, нарастание эмоционального напряжения, появление уверенности в выздоровлении. Учу осознавать и различать постоянное желание играть и резкое ситуационное усиление игрового импульса под воздействием внешних обстоятельств. Пациент представляет себя способным воздержаться от игры в различных, все более провоцирующих ситуациях и закрепляет эти навыки в ролевых играх.

Пациент включается в групповую терапию, фокусированную на коррекции манипулятивного поведения и выработке мотивации к участию в обществе «Анонимных игроков», с помощью которого пациент решает свои финансовые и семейные проблемы. Используются публичные признания, групповое давление и пример бывших пациентов, бросивших игру. Эффективна также групповая психотерапия, направленная на работу с образами, эмоциями и проблемами общения, поскольку аддикты обычно испытывают значительные затруднения в этих сферах. Для изоляции азартного игрока от привычного окружения целесообразна госпитализация на 2–3 месяца, во время которой для купирования сопутствующего депрессивного синдрома обычно применяется литий, а также начинается психодинамическая терапия, которая продолжается после выписки из стационара.

Для освобождения от влияния религиозной секты используется депрограммирование, которое состоит в развитии у пациента критического, гибкого, творческого и независимого мышления и коррекции ложных представлений относительно культовой жизни. Член культа исследует соответствующую идеологию в свете логики и известных ему фактов. С помощью наводящих вопросов его нацеливают на систематический анализ вскрытых противоречий. Новичков информируют о том, что им придется посвятить свою жизнь этой группе, что их будущий супруг (а) и время вступления в брак будут выбраны за них лидером культа. Особенно полезно описать и объяснить процесс идеологической обработки, которой они были подвергнуты.

В процессе депрограммирования желание аддикта понять, что с ним происходит, нарастает до тех пор, пока не будет достигнуто состояние «ломки». Перед этим аддикт внезапно прекращает обсуждение, становится тихим и задумчивым или обнаруживает признаки шока. Затем у него наступает нервная дрожь, рыдания и паническая растерянность, рождается решение порвать с культом. Далее следует фаза неустойчивости, когда случайная встреча или телефонный звонок могут привести к рецидиву.

Окончательно от влияния секты можно освободиться только с помощью специально созданной команды близких и друзей аддикта, которые общими усилиями могут вернуть его к прежней жизни. Ядро команды составляют родные больного и его близкие друзья. В команду включаются также люди, с которыми адепт культа был связан до своего вступления в секту, другие семьи с аналогичными проблемами, бывшие члены секты. Подготовить такую команду для терапевтического вмешательства может семейный терапевт. Многих потенциальных членов команды обычно приходится убеждать в наличии проблемы. Людей, использующих защиту отрицанием, необходимо спрашивать: «Какие вам нужны доказательства, чтобы убедиться в существовании проблемы?» и предоставлять соответствующую информацию.

Часто члены команды нуждаются в опровержении ошибочных представлений, мешающих эффективной работе команды: «Никакого контроля сознания не существует», «Любое влияние есть попытка контроля над сознанием», «Ведь он по-своему счастлив!», «Нельзя вмешиваться в жизнь взрослого человека», «Он имеет право верить во что хочет», «Он достаточно умен и разберется сам», «Он так слаб, что ищет руководства», «Уж лучше секта, чем его прежняя жизнь», «Он уйдет сам, когда будет готов», «Мы потеряли надежду».

В ходе терапии приходится преодолевать ряд когнитивных стереотипов членов команды.

Абсолютизация прошлого опыта: он никогда не слушал моих советов, не послушает и сейчас.

Сверхобобщение: в прошлый раз мы поссорились, он всегда ненавидел меня.

Наклеивание ярлыков: да ты просто зомби!

Самообвинение: это моя вина, что он вступил в секту.

Отрицание: никто его не контролирует, просто сейчас он в растерянности.

Рационализация: если бы не секта, он был бы сейчас среди своих наркоманов.

Негативная фильтрация: мы чудесно провели вчерашний день, но он все равно вернулся в секту, это полный провал.

Поляризация: он так усердно трудится в своей секте, хотя все равно ничего не добьется. Персонализация (предположение, что все происходящее имеет отношение ко мне): я оставила для него три сообщения, а он все равно не позвонил; должно быть, он знает, что я обратилась к консультанту.

Чтение мыслей: конечно, ты расстроился, что я не предупредила тебя, прежде чем что-то делать.

Ошибки контроля: я выбью из него эту дурь! (или наоборот: мои попытки безрезультатны).

Эмоциональная аргументация: я так чувствую, что любой, кто верит в эту чушь, просто слабак.

Члены семьи адепта нередко страдают какими-либо аддикциями, и бывает полезно привлечь адепта для того, чтобы помочь им избавиться от этих зависимостей. Впоследствии роли меняются, и успешное выздоровление родственника служит положительным примером для адепта. Во избежание рецидива следует учесть, что после выхода из секты бывшего адепта могут мучить чувства стыда и вины. Вместо того чтобы искупить свою вину перед близкими, он может направить свои усилия на то, чтобы попытаться спасти друзей, оставшихся в секте, и это может затянуть его назад. Следует успокоить адепта, объяснив ему, что хотя его вина и велика, но не стоит преувеличивать ее. И лучшее, что он сможет сделать для оставшихся в секте друзей, – это показать им пример творческой самостоятельной жизни.