— И какая же у нее квалификация? — грозно поинтересовался Таунсенд, готовый с ходу признать ее непригодной.

— Она моя племянница, — последовал ответ, — а главное, она из эдинбургской ветви нашей семьи.

Таунсенд сразу не смог найти подходящий ответ.

— Ну ладно, пусть придет. Назначьте ей встречу, — он сделал паузу, — в следующем месяце.

— Она сидит в моем кабинете и может встретиться с вами прямо сейчас.

— Вы же знаете, как я занят, — Таунсенд опустил взгляд на пустую страницу ежедневника. Банти явно позаботилась, чтобы на утро у него не было никаких встреч. Она протянула ему лист бумаги, который держала в руке.

Он стал изучать резюме мисс Янгер, стараясь найти хоть какой-нибудь предлог, чтобы не встречаться с ней. Дочитав до конца страницы, он с неохотой произнес:

— Пусть зайдет.

Когда Хитер Янгер вошла в кабинет, Таунсенд встал и дождался, пока она займет место напротив. Мисс Янгер была довольно высокой девушкой, около ста семидесяти пяти сантиметров, и из ее резюме Таунсенд знал, что ей двадцать восемь лет, хотя выглядела она значительно старше. Она пришла на собеседование в зеленом свитере и твидовой юбке. Коричневые чулки навевали воспоминания о продовольственных карточках, а туфли мать Таунсенда назвала бы практичными.

Ее золотисто-каштановые волосы были уложены в аккуратный пучок, ни один волосок не выбивался из прически. В первый момент Таунсенду даже показалась, что перед ним мисс Стэдман, настолько четко и сдержанно мисс Янгер отвечала на его вопросы.

Собеседование длилось одиннадцать минут, и в следующий понедельник мисс Янгер приступила к работе.

Таунсенду пришлось ждать еще шесть недель, прежде чем он стал законным владельцем «Кроникл». Все это время он встречался со Сьюзен почти каждый день. Она часто спрашивала, почему он остается в Аделаиде, если «Кроникл» требует столько его времени и внимания, и он просто отвечал:

— Я ничего не могу сделать, пока не стану законным владельцем газеты. А если бы они хотя бы догадывались, что я задумал, они в ту же секунду разорвали бы договор.

Без Сьюзен эти шесть недель показались бы невыносимыми, хотя она частенько поддразнивала его из-за постоянных опозданий на свидания. В конце концов он придумал, как решить эту проблему, и предложил:

— Может, будет проще, если ты переедешь ко мне?

В воскресенье вечером, накануне официального перехода «Кроникл» к Таунсенду, они с Сьюзен вместе полетели в Сидней. По дороге в гостиницу Таунсенд попросил таксиста остановиться перед редакцией. Он взял Сьюзен под руку и перевел через дорогу. На другой стороне улицы он повернулся и посмотрел на здание «Кроникл».

— В полночь оно будет принадлежать мне, — произнес он со страстью, которой она прежде не замечала.

— А я-то надеялась, что это ты будешь принадлежать мне в полночь, — поддразнила она.

К удивлению Сьюзен, в фойе гостиницы их ждал Брюс Келли. Она удивилась еще больше, когда Кит пригласил его поужинать с ними.

Она скучала, пока Кит обсуждал свои планы на будущее газеты, как будто ее здесь не было. Сьюзен не могла понять, почему они еще не пригласили редактора «Кроникл». Наконец Брюс ушел. Они с Китом поднялись в лифте на верхний этаж и разошлись по своим комнатам. Кит сидел за столом, просматривая какие-то цифры, когда она проскользнула к нему через общую дверь между их номерами.

Наутро владелец «Кроникл» проснулся около шести часов и ушел из гостиницы, пока Сьюзен еще спала. Он прогулялся пешком до Питт-Стрит, останавливаясь по пути у каждого газетного киоска. Не так плохо, как в свое время было с «Газетт», думал он, подходя к зданию редакции, но могло быть и лучше.

Он попросил стоявшего у входа охранника передать редактору и исполнительному директору, чтобы они зашли к нему, как только придут, и велел немедленно прислать к нему слесаря. Когда на этот раз он шел по зданию редакции, никто не спрашивал, кто он такой.

Таунсенд впервые занял кресло сэра Сомерсета и стал читать второй выпуск утреннего номера «Кроникл». Он быстро набросал какие-то заметки, дочитав номер до конца, встал из-за стола и мерил шагами кабинет, изредка останавливаясь у окна и поглядывая на Сиднейский порт. Через несколько минут появился слесарь, и Таунсенд сказал ему, что нужно сделать.

— Когда? — спросил слесарь.

— Сейчас, — ответил Таунсенд.

Он снова сел за стол, думая, кто из этих двоих придет раньше. Стук в дверь раздался только через сорок минут. Когда Ник Уотсон, редактор «Кроникл» вошел в кабинет, Таунсенд с опущенной головой читал пухлую папку.

— Простите, Кит, — начал тот. — Я не думал, что вы придете так рано. — Таунсенд поднял голову, и Ник добавил: — Мы можем обсудить все по-быстрому? В десять я должен начать утреннюю летучку.

— Вы не будете вести ее сегодня, — сказал Таунсенд. — Я поручил это Брюсу Келли.

— Что? Но я же редактор, — недоумевал Ник.

— Уже нет, — заявил Таунсенд. — Я вас повышаю.

— Повышаете меня? — переспросил Ник.

— Да. Прочитаете объявление в завтрашнем номере. Вы станете первым в истории газеты заслуженным редактором «Кроникл» в отставке.

— Что это значит?

— «В отставке» означает бывший, а «заслуженный» означает, что вы это заслужили, — Таунсенд замолчал, наблюдая, как меняется выражение на лице Ника. — Не переживайте, Ник. У вас отличная должность и ежегодный оплачиваемый отпуск.

— Но вы же сами в моем присутствии говорили сэру Сомерсету, что хотите работать со мной.

— Я помню, Ник, — сказал он и слегка покраснел. — Простите, я… — он не закончил фразу, так как раздался стук в дверь.

Вошел Дункан Александр.

— Извини, Кит, но кто-то сменил замок на двери моего кабинета.

ИВНИНГ КРОНИКЛ, 20 ноября 1947 года:

СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ. СВАДЬБА БЛИСТАТЕЛЬНОЙ ПРИНЦЕССЫ ЕЛИЗАВЕТЫ И ЕЕ ГЕРЦОГА-МОРЯКА

Шарлотта решила не ходить на прием по случаю шестидесятилетия Арно Шульца, потому что пока побаивалась оставлять Давида с немецкой няней. С тех пор как она вернулась из Лиона, Дик стал более внимательным и иногда даже приходил домой пораньше, чтобы увидеть своего первенца, пока его не уложили спать.

В тот вечер Армстронг ушел из дому в восьмом часу. Он заверил Шарлотту, что зайдет ненадолго, выпьет за здоровье Арно и вернется домой. Она улыбнулась и пообещала приготовить ужин к его приходу.

Он торопливо шагал по городу в надежде, что придет до того, как все сядут за стол, и тогда он сможет быстро поздравить Арно и сразу уйти. Может, у него даже останется время, чтобы по дороге домой заглянуть к Максу Сэквиллу и сыграть пару партий в покер.