Тук-тук… тук-тук-тук… тук-тук-тук…

Она с ободряющей улыбкой проводила лакея взглядом до аварийного люка. Тут прибыл полковник Брендон, и миссис Дженнингс известила его о плане сестер Дэшвуд покинуть Станцию и после визита к Палмерам вернуться домой.

— Ах, полковник, и что мы с вами будем делать без милых мисс Дэшвуд? — безутешно сетовала она. — Они твердо решили возвращаться от Палмеров домой — как одиноки мы с вами будем, когда я вернусь! Господи! Будем с вами сидеть и глядеть друг на друга, скучные, как кошки, — причем одна старая и немножко не в своем уме, а вторая с шевелящимися слизистыми щупальцами вместо усов!

Возможно, миссис Дженнингс надеялась, что эта живописная картина сподвигнет полковника Брендона решиться на предложение, которое дало бы ему шанс избежать такого будущего, и если так, то вскоре у нее появился повод думать, что цель достигнута, поскольку стоило Элинор отойти к стеклу купола, чтобы посмотреть, как лакей сражается с рыбами, которых становилось все больше с каждой минутой, полковник с решительным видом проследовал за ней и разговаривал с ней наедине несколько минут. Но разговор шел вовсе не о чувствах, как надеялась миссис Дженнингс. Полковник рассказывал Элинор, что по всей окружности Станции в купол бьются такие же рыбы и жители всех крайних отсеков посылают слуг на его защиту.

Предпочитая не думать о возможном исходе столь неприятных обстоятельств, несколько минут они беседовали о другом. И хотя миссис Дженнингс обладала слишком благородным сердцем, чтобы подслушивать, и даже пересела подальше от купола и поближе к фортепьяно, за которым Марианна играла нежную минорную аранжировку «Йо-хо-хо и бутылки рома», но и оттуда не могла не заметить, как Элинор вдруг побледнела и начала внимать его словам с взволнованным вниманием. Чуть позже, когда Марианна доиграла «Бутылку рома» и приступила к «Как хорошо быть пиратом», ее слух невольно уловил несколько слов полковника, в которых он, похоже, извинялся за то, что его дом недостаточно хорош, — и это лишило ее последних сомнений. Конечно, она удивилась, что он вообще счел нужными подобные извинения, но потом решила, что он лишь следует букве этикета. Ответа Элинор она не разобрала, но, приглядевшись к ее мимике, рассудила, что та не сочла состояние дома важным обстоятельством, — и миссис Дженнингс всем сердцем одобрила ее искренность. Еще несколько минут она не могла разобрать ни слова, но вот Марианна снова прервала игру, и до нее донесся спокойный голос полковника:

— Боюсь, она состоится не скоро.

Потрясенная миссис Дженнингс чуть не воскликнула: «Господи! Да что вам теперь-то мешает!» Она так увлеклась догадками, что не заметила, как снаружи одна из рыб проткнула лакея насквозь; двое товарищей подхватили его под руки и быстро потянули на поверхность. К счастью, рыбы за ними не погнались, а продолжили настойчиво биться в стекло купола.

Когда Элинор и полковник Брендон закончили разговор и разошлись в разные стороны, миссис Дженнингс отчетливо слышала, как Элинор с чувством сказала:

— Я всегда буду считать себя бесконечно вам обязанной.

Миссис Дженнингс возликовала и удивилась лишь тому, что, услышав такое, полковник нашел в себе силы покинуть их, — что он немедленно и сделал, в полнейшей невозмутимости, вежливо взмахнув щупальцами на прощание, не найдя нужным даже ответить! Она и не предполагала, что ее старый друг окажется столь бесстрастным женихом.

На самом деле между ними произошло вот что:

— Я слышал, — сказал полковник с неподдельным сочувствием, — как несправедливо семья обошлась с вашим другом мистером Феррарсом. Если не ошибаюсь, мать отреклась от него за то, что он отказался разорвать помолвку с очень достойной девицей. Но правду ли мне сказали? Так ли это?

Элинор подтвердила, что ему не солгали.

— Как ужасна жестокость, — продолжал он, — бессмысленная жестокость, с которой разлучают или пытаются разлучить юные сердца. Я встречал мистера Феррарса лишь два или три раза на запруде Харли, но остался о нем очень высокого мнения. Как я понимаю, он намеревается искать вакантный маяк. Сегодняшней почтой меня известили, что делафордский маяк снова опустел, поскольку прежнего смотрителя из-за какой-то мелкой распри утащил пират Страшная Борода. Не будете ли вы так любезны передать мистеру Феррарсу, что, если он решит принять эту должность, Делафорд ждет его? Жаль только, что место не из самых доходных. Это всего лишь озеро, причем маленькое, с одним-двумя некрупными чудовищами в глубинах. На берегу расположено несколько деревень, которые эти чудовища держат в умеренном ужасе. Покойный смотритель зарабатывал не больше двух сотен в год, и, хотя вполне возможно, что доход удастся немного увеличить, боюсь, до внушительного ему все равно будет далеко. Сам маяк тоже мало заслуживает свое название — это всего лишь полуразрушенный коттедж с парой факелов, закрепленных на верхних ветвях ближайшей сикаморы. Тем не менее, если он подойдет, то я буду чрезвычайно рад услужить мистеру Феррарсу. Прошу вас, передайте ему это.

Элинор вряд ли удивилась бы больше, если бы полковник и в самом деле предложил ей руку и сердце. Возможность поправить свои дела, всего два дня назад казавшаяся немыслимой, позволит Эдварду жениться — и из всех людей именно она должна сообщить ему об этом! Ею овладели почти те самые чувства, какие приписало ей воображение миссис Дженнингс, но по другой причине. Впрочем, какие бы неприятные нотки им ни сопутствовали, свое уважение к щедрости полковника и признательность за несомненную дружескую приязнь, подвигшую его к этому поступку, она выразила горячо и совершенно искренне. Поблагодарив его от всего сердца, она отозвалась об убеждениях и нраве Эдварда с тем одобрением, какого, без сомнения, они заслуживали, и пообещала полковнику с удовольствием выполнить его просьбу в течение дня. Получив от нее эти заверения, полковник высказал радость, что обретет столь достойного и приятного соседа, и с сожалением отметил, что дом невелик и не в лучшем состоянии.

— Не могу понять, как это может доставить им неудобства, — возразила Элинор, — ведь дом будет соответствовать их доходу.

Полковник несказанно удивился, когда понял: она ожидает, что за вступлением мистера Феррарса в должность последует свадьба. Он считал, что делафордский маяк не может обеспечить смотрителю достойный образ жизни, если тот женится, о чем и не замедлил сообщить.

— Простой маяк у озера обеспечит ему разве что холостяцкую жизнь. Чтобы жениться, его будет недостаточно. Мне жаль, что больше я ничем не в силах помочь, да и вряд ли мое дальнейшее вмешательство будет приличным. Однако если мне представится случай оказать мистеру Феррарсу еще какую-либо услугу, я буду только рад. То, что я делаю сейчас, — это сущий пустяк, который мало приблизит его к самой желанной цели. Женитьбу, так или иначе, придется на некоторое время отложить, и боюсь, она состоится не скоро.

Вот из-за каких слов, не поняв их, миссис Дженнингс испытала столь праведное возмущение.

Они вышли из комнаты, а новые рыбы-мечи за стеклом все прибывали. Только что их была дюжина, но вскоре уже две, а затем и три дюжины холоднокровных тварей размером какая с кошку, а какая и с лошадь, бились в стекло своими крепкими острыми клювами. То же самое происходило вокруг всего купола: к ночи тысячи зловещих золотистых глаз мерцали в темноте, укутавшей купол снаружи. Их приплыла целая армия — враждебная человеку армия рыб. Часть из них продолжала стучать, но большинство собралось как зрители — холодные, бесстрастные, устремившие безжалостные взоры внутрь, под стекло.