Да, в лице Августа им попался просто исключительный случай!

– Меня интересует вот какой вопрос, – сказал Сандерсон, ни к кому конкретно не обращаясь. – Если это не Сотников, то кто же тогда Сотников?

– Очень, очень странно, – согласился с ним Зидлиц. – Впрочем, я полагаю, что все в свое время прояснится… А вот и его величество! Господа, будущий российский император!

На пороге гостиной только что появился невысокий коренастый молодой человек с мясистым лицом, действительно несколько напоминающий Константина Павловича. Однако вовсе не внешность претендента поразила наших героев, а дама, которая сопровождала грядущее императорское величество. Ибо была эта дама чернокудра, синеглаза, обольстительна и дьявольски хороша.

– Мистер Сандерсон, я пыталась развлечь его величество, – томно объявила Антуанетта, по привычке строя глазки всем присутствующим, – но вы так и не поднялись к нам, хоть и обещали явиться, когда настанет время… Его величество захотел познакомиться со своими союзниками, и, согласитесь, это вполне законное желание!

Тут она увидела возле стены Владимира, здоровяка артиллериста и Добраницкого, который выглядывал из-за спины Ферзена, приподнявшись на цыпочки. Один бог ведает, чего стоило в это мгновение Полине Степановне удержать на устах глупо-кокетливую улыбку, да еще похлопать ресницами, чтобы все окончательно убедились в том, что вновь прибывшую ни в коем случае не стоит воспринимать всерьез.

– Ах да, – спохватился Сандерсон. – Ваше величество, прошу меня извинить… Непредвиденные обстоятельства в лице некоторых докучливых людей…

– Что? – завопил Август. – Так это и есть ваш хваленый претендент?

– Сэр, – с неудовольствием промолвил Зидлиц, – должен вам сказать, что…

– Нет, это потрясающе! – не слушая его, кричал Добраницкий. – Да ведь я же знаю его! Ты что от меня отворачиваешься, а? Шельма! Сейчас я тебе все припомню, голубчик, все! Ты у меня узнаешь, как кружить голову честным женщинам! – зачем-то добавил он.

– Мсье, – шепнул французу Ферзен, – может быть, пора выводить всех троих и того?..

– Претендент! – продолжал возмущаться Август. – Будущий император… да какой он император? Это же Пашка Бородин, шулер! Подбросил мне крапленые карты и меня же обвинил, что я плутую…

– Что? – пролепетала Розалия, меняясь в лице.

– Что? – ахнула Изабелла.

– Тоже мне, самодержец! – победно припечатал его Август. – Вы только посмотрите, посмотрите, как у него глаза-то забегали! Узнал меня, да? Сразу же узнал! А ну, отдавай мои шесть тысяч! Я их честно выиграл… а еще я тебя сейчас на дуэль вызову! За то, что ты меня же в плутовстве тогда обвинил, каналья!

– Однако, – пробормотал старичок с упрямым подбородком, – вот это оборот так оборот!

– Вы ведь ему деньги обещали, да? – спросил Август, оборачиваясь к заговорщикам. – На восстание! Обещали ведь? Так вот: наверняка он выдумал эту аферу, чтобы вас надуть и с деньгами скрыться! Император! Он император жуликов, вот кто!

– Господа, – завопил без пяти минут самодержец, багровея, – я протестую! Он сумасшедший! Я не знаю этого человека! Что он мелет? Он николаевский агент! Его нарочно подослали, чтобы меня опорочить! У меня есть документы, я знаю, кто я такой, и могу доказать!

– Значит, все-таки Сотников, – вздохнул Сандерсон. – Должен признаться, это очень умно – внушить нам сомнение в том, что наш претендент настоящий. Вы чертовски ловкий человек, сэр, – продолжал он, поворачиваясь к Августу. – Я горжусь тем, что мне пришлось действовать против вас, но, сами понимаете… Все зашло слишком далеко.

– Действительно! – промямлил претендент. Судя по всему, он до сих пор переживал, что его обозвали плутом.

– Я надеюсь, они умрут без мучений, – строго сказал Зидлиц, обращаясь к Ферзену. – Прошу вас проследить за этим!

– С удовольствием! – искренне ответил тот. – Шагайте, господа! Теперь уже недолго вам осталось!

И десяток вооруженных до зубов типов повели трех безоружных пленников из гостиной. Изабелла, глядя им вслед, только покачала головой.

– Жаль, что здесь нет священника, – задумчиво промолвила она. – Было бы чудесно обвенчаться с паном Добраницким, чтобы через несколько минут овдоветь! Уверена, это был бы идеальный брак!

Розалия, пившая воду, поперхнулась. Она и сама была далеко не образцового поведения, но манеры кузины шокировали даже ее.

– Нам надо бежать, – прошептал Владимир, когда троих друзей вели к лестнице. – Иначе конец!

– Их слишком много, – вздохнул Балабуха. – Вот если бы удалось их как-то отвлечь…

Должно быть, стоящий за спиной Ферзена рыцарь в доспехах услышал его слова, потому что внезапно со скрежетом качнулся.

– Берегись! – завопил кто-то из стражей.

В следующее мгновение рыцарь, к ужасу присутствующих, поднял в воздух кулак в железной перчатке и как следует приложил гусара в лоб. Ферзен закатил глаза и, как срубленное полено, повалился на пол.

– Ну, держись! – прогремел Балабуха, срывая со стены остро заточенную алебарду.

Что же до Владимира, то он от души врезал одному из нападавших выше колен, но ниже пояса, выхватил у него два пистолета и, прежде чем остальные успели опомниться, в упор застрелил двоих стражей.

Балабуха молча кромсал супостатов алебардой, причем с одинаковой ловкостью ухитрялся действовать как лезвием, так и древком. Добраницкий схватил какой-то старинный щит и отбивался с не меньшим успехом.

– На помощь! – отчаянно завопили их противники, отступая в беспорядке. – На помощь!

– Антон, Август, – закричал Владимир, – скорее, бежим! Сюда прет целая толпа!

Трое друзей кинулись к лестнице, но наперерез им выбежали несколько человек с пистолетами. Пуля ударила в стену у самой головы Августа. Они бросились в первую попавшуюся дверь, которую Балабуха захлопнул перед носом преследователей. Владимир швырнул ему какой-то железный прут, попавшийся на глаза, и артиллерист втиснул его вместо засова.

– А теперь куда? – закричал Добраницкий.

Они выскочили в другую дверь и побежали через анфиладу комнат.

– Ищи выход, Август! Мы на втором этаже, нам надо спускаться!

– А, черт бы побрал эти старые замки… – выругался Добраницкий. – Не дом, а лабиринт какой-то!

Тем не менее они отыскали боковую лестницу и помчались по ней вниз.

– Сюда! – крикнул Гиацинтов, завидев впереди спасительный выход, но тут прямо перед ними с потолка спустился на невидимой ниточке огромный паук, покачиваясь в воздухе и перебирая лапками. Гигант артиллерист как-то всхлипнул, втянул голову в плечи и подался назад.

– Нет, нет! – завопил он и что есть духу понесся по ступеням, которые вели в погреб.

– Антон! – закричал Владимир, устремляясь за ним. – Куда ты! Стой, черт тебя подери! Здесь нет выхода!