Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Самая большая нервотрёпка случилось в тот момент, когда я сообщил им о необходимости использовать косметику. Наверное, на Земле мусульмане отреагируют не так экспрессивно, если я им на стол поставлю жареную свинину. Для еретиков такая маскировка оказалась сильным ударом по чести и достоинству. Всё закончилось лишь после того, как я сломал ноги двум самым крикливым после их слов, что они сами всё сделают без меня. А перед этим предупредил Аббая и Фиирда, что проведу освящение алтаря в этот же день, выбрав для этого первый попавшийся булыжник. Поступлю так, если они не приструнят своих вспыльчивых и гордых сородичей.
Наверное, нужно ещё сказать, что одновременно с нашим отрядом из тайного места вышел ещё один. В нём были в основном женщины, дети и старики. Им предстояло совершить двухдневный переход вглубь пустыни до следующего схрона. В старом лагере остались немногие мужчины, юноши и те женщины, что владели оружием на приличном уровне. Всего две дюжины человек. Сделано это было из-за опасения, что по нашему следу придут многочисленные враги. Еретиков и так мало осталось, а при таком развитии ситуации могут погибнуть те, кто слабее всего. К тому же прорываться сквозь кольцо врагов проще без балласта из детей и стариков. Всего лишь предосторожность, но если нам не повезёт, то она поможет спасти многие жизни.
Когда наш отряд подошёл к воротам Нихгрха, то я напрягся, когда увидел стражников рядом с ними. Кажется, мои опасения сбылись: власти поставили на этом важном посту опытных вояк. От того сброда, что находился тут ещё два дня назад, эти парни отличались, как породистые овчарки от дворняжек. Здесь они были нужны, скорее всего, не столько для охраны ворот, сколько на них кое-кто возлагал определённые надежды на их внимательный взор. Что ж, на такой случай у нас имелся подходящий сценарий.
— Фаинэлия, играем роль твоей охраны. Ты — видная дама, иностранка. Веди себя так, чтобы стражники смотрели в основном только на тебя, — тихо сказал я единственной женщине в отряде. — Фиирд, Аббай, вы слышали?
— Да, господин, — в один голос откликнулись они.
— Не подведите. За нашими действиями следит сама создательница, — добавил я. Уже заметил, что упоминание Пристэнсиллы очень хорошо бодрит еретиков, делая из них нормальных людей. И теперь раз от раза стараюсь пользоваться этим «допингом». — И молчите, а то по вашему говору только глухой не поймёт, что вы пустынники. Говорить будем мы с первожрицей.
Про первожрицу я тоже специально ввернул. По мере своих сил стараюсь вложить мысль в головы еретиков, что эльфийка скоро станет правой рукой создательницы в мире смертных. А то очень многие всё никак не желают смириться с этим фактом. И этим меня изрядно бесят. Ведь самих-то уже можно по пальцам пересчитать, а всё борются за мифические плюшки, не упуская шанса подставить единоверца или союзника. Не стану скидывать со счетов, что тут есть и моя вина. Может, не стоило мне заявлять, что создательница направила меня помогать своим верующим. Тогда бы те не загордились и не понапридумывали бы бог знает чего.
Несмотря на мои опасения, через ворота мы проехали без проблем. Стражники хоть и сверлили подозрительными взглядами наш отряд, но наличие меня и эльфийки, в которых они опознали иностранцев, помогло избежать ненужных вопросов и задержек. Да и осветление кожи с перекраской волос из жгуче-чёрных в чёрные с эдакой рыжинкой заметно изменило облик еретиков. Может, помогло наличие Фаинэлии ещё и тем, что большая часть внимания солдат была прикована к её экзотическому облику. Не так часто здесь появляются эльфы, чтобы на них перестали обращать внимание.
Следуя легенде, мы заняли несколько комнат на постоялом дворе в порту. Как только заселились, я собрал всех в одной комнате.
— Ведём себя спокойно, за оружие не хватаемся и смотрим на окружающих не как на врагов, — сказал я и обвёл собравшихся взглядом. — Чтобы не было такого, как на улице. Или считаете, что я не заметил того, как вы разглядывали прохожих, а? Вы, чёрт побери, смотрели на них так, словно через секунду наброситесь на них и начнёте резать им глотки.
— Они наши враги! — выкрикнул Иррат, один из воинов, которых выбрал Фиирд для миссии. Это был высокий, отлично сложенный молодой мужчина около тридцати лет. Отлично владел кривым мечом, копьём и луком. Обладал настолько молниеносной реакцией, что мог наколоть на кончик кинжала летящую муху.
— И ты готов поставить под угрозу задание создательницы? Считаешь, что ты со своими хотелками выше Пристэнсиллы? — поинтересовался я у него.
— Иррат, замолчи, — приказал смутившемуся солдату его командир. Возмутителю спокойствия хватило упоминания той, кого он почитает и молится, чтобы сдуться. Плюс, на нём скрестились недовольные взгляды его товарищей, которым не понравилось поведение (в моей трактовке) Иррата. — Господин, — поставив на место подчинённого, Фиирд, обратился ко мне, — этого не повторится. Мы будем себя вести, как то приличествует наёмникам из Фалларсы, которыми назвались.
— Надеюсь.
Девять воинов под командованием Фиирда остались в снятых номерах, а я с эльфийкой, Аббаем и ещё одним бойцом отправился в порт. Полчаса мы слонялись по нему, расспрашивая местных про корабли и капитанов, которые могут доставить наш отряд через море. Точнее, расспрашивал я. Еретикам было противопоказанно открывать рты, эльфийке по «статусу» невместно решать такие вопросы.
Оставив след для возможной слежки, наша группа пошла гулять по городу. И, конечно, путь наш проходил по улицам с храмами. В Нихгрхе их было два, один посвящён морскому богу, второй богине природы. Первый имел сходство с многоярусным тортом: несколько «шайб» — каждая верхняя была меньше нижней — стояли друг на друге. А вот богине плодородия, очага и прочего воздвигли культовое сооружение в три ступенчатых этажа с двумя боковыми узкими высокими башенками, сильно похожими на минареты, и характерными концами крыш на каждом этаже, как у пагод.
Каждый храм имел просторную территорию, обнесённую высокой каменной стеной. В каждой стене были вырезаны широкие ворота, выходящие на главную улицу. И две калитки, что вели в переулки. Скорее
