– А почему бы и нет! Мы с тобой уедем! Только ты и я, больше никого! И не надо мне показывать свою крутизну! Я все про тебя знаю! Мне не надо ничего доказывать!

– Что ты про меня знаешь?

– Все! И это все меня вполне устраивает!..

– Ладно, звони Францеву, скажи, что за тридцать два лимона я в принципе согласен.

– А как насчет Тропинина?

– Ну, ты же не хочешь, чтобы я ославил твоего мужа?

Салтан кисло скривился. Трофим своей самодеятельностью конкретно подставил его под Францева, нельзя было его за это прощать. И идти ему навстречу. Если Салтан упрется рогом, Францев не будет настаивать на выполнении своего глупого условия. Он обойдет его и двинется дальше. Он банкир, и плевать ему на честь и совесть там, где на кону большие деньги.

– Нет, не хочу, – мотнула головой Оксана.

– Тогда давай опустим этот вопрос…

– А как же Марьяна?

И Марьяну Салтан сдавать не хотел. Но в то же время он должен был проверить ее на вшивость. И, главное, через нее можно выйти на самого Трофима. Салтан постарается взять его живьем, а если не получится, то вместе с ним грохнут и Марьяну. В конце концов, за предательство наказывают очень жестоко…

– Ну, если она согласится, то пусть едет к Трофиму.

– А она согласится?

– Этого я обещать не могу…

– Заставь ее силой! – Оксана с ожесточением смотрела на него – так сильно хотела она избавиться от соперницы.

– Это требование?

– Это мое требование!

– Я согласен. Звони Францеву!

– Это не телефонный разговор.

Оксана уехала, но через час вернулась и сообщила, что Францев согласен заплатить двадцать пять миллионов. И не важно, оправдает Салтан Трофима или нет. Двадцать пять миллионов – это потолок, и точка.

Салтан согласился, и Францев назначил ему личную встречу. Причем на ночь глядя. Сначала он должен был заключить выгодную для себя сделку, а потом уже отмазать Салтана.

Францев заразил его спешкой, но с толку не сбил. Еще до встречи с банкиром Салтан пробил ситуацию по следствию. Действительно, все так и было, как говорила ему Оксана. Его судьба действительно зависела от Францева…

Что ж, двадцать пять миллионов – это не так уж и плохо. Главное, чтобы эти деньги были окроплены кровью жертвенного барана. Он обязательно отомстит Францеву. И Трофиму…

Просторные, ярко освещенные комнаты с белоснежными стенами, подвесные потолки, декоративный паркет, лестница из красного дерева. Большой дом, красивый, его совсем недавно сдали «под ключ». Правда, обставлена была только кухня и главная спальня. Из двух ванных комнат полностью оборудована только одна. Но разве мог Трофим на это жаловаться?

Не обманул его Францев. Привез его в этот дом, поселил здесь, его телохранители забили продуктами большой двухдверный холодильник. Не жизнь, а лафа… Только вот Марьяна все никак не появлялась. Но, видимо, не ладится у банкира…

Трофим отдыхал, набирался сил. Он не верил, что Марьяну преподнесут ему на блюдечке, поэтому готовился взять ее силой. Пока он еще доверял Францеву, но если ничего не изменится, он уйдет из этого дома. И плевать, что ему придется испортить чью-то игру…

Трофим подошел к окну, глянул вниз. Он старался держать ситуацию под контролем и по мере возможности наблюдал за обстановкой вокруг дома.

За три дня ничего не произошло. Даже телохранители Францева ни разу не появились. Как привезли продукты, так и все… Но сейчас Трофим увидел, как плавно открываются ворота. Он напрягся, увидев, как во двор заезжает «Гелендваген» со знакомыми номерами. Такая же машина у Салтана, а номера можно подделать. Да и у Францева могли измениться планы насчет него. Может, лимит его благодарности уже исчерпался?

Машина остановилась посреди двора, из нее вышел знакомый качок в черном костюме и открыл дверцу, выпуская из машины Марьяну. Светлые волосы распущены, плечи оголены, черное короткое платье изящно облегало точеную фигурку. В груди у Трофима ухнуло. Все-таки есть на свете справедливость!

Он бегом спустился на первый этаж, выскочил на крыльцо. Марьяна так и стояла посреди двора, глядя вслед уезжающей машине. Телохранители Францева даже не стали ничего объяснять, но так это и не обязательно.

Трофим спустился с крыльца и остановился, наткнувшись на ее сердитый взгляд.

– Зачем? – раздраженно спросила она.

Трофим сглотнул слюну, чтобы смочить пересохшее вдруг горло.

– Кто тебя просил решать за меня?

– Ты можешь уехать, – выдавил он.

– На чем? – Марьяна возмущенно махнула рукой в сторону ворот.

– Ну, я позвоню, закажу такси…

– И отпустишь меня к Салтану?

– Ну, если ты хочешь…

– Хочу! Так и будем здесь стоять? Может, кофе угостишь?

– Ну, конечно…

Трофим пропустил Марьяну в дом. Она стремительно прошла мимо него в гостиную, села за стойку спиной к нему и спросила:

– Выпить есть?

– Ну, есть. Водка, виски. Водка нормальная, а виски дешевый. Может, «паленка».

– Не важно, все равно я больше не пью.

– Зачем тогда спрашиваешь?

– Ты должен знать, почему я не пью. Я обещала Салтану… Я и раньше обещала, но раньше я его не любила… – Она взяла паузу, ожидая встречный вопрос.

Но Трофим промолчал. Он включил чайник, чтобы приготовить растворимый кофе. Ничего другого он предложить Марьяне не мог. Мебель на кухне была в полном комплекте, но кофеварка отсутствовала. Даже простой турки не было…

– Я и пить начала, потому что меня от него тошнило… Думала, стерпится – слюбится. А «стерпится» под коньяком вроде ничего шло…

Трофим достал из холодильника бутылку водки, скрутил пробку и сделал несколько нервных глотков из горла.

– И еще я проклинала себя за свою слабость… Тюрьмы испугалась… А надо было бы в тюрьму…

– За что в тюрьму?

– За то, что ударила его ножом… Он уложил меня, думал, что я жертва. А я его ножом… Жаль, не убила…

– Тогда бы ты точно села. Его гнилая жизнь этого не стоит…

– Он меня все равно посадил. Я обещала ему постель за свою свободу, а сама начала динамить. Он меня и посадил. Потом вытащил… С тех пор мы вместе. С тех пор я выпиваю…

– Я слышал, ты отравить его хотела.

– Да был у меня друг детства, бегал за мной когда-то. Мы с ним случайно встретились, а я злая на Салтана была. И деньги имелись. Да Гена и не брал много… В общем, дернул меня черт. А ничего не вышло… Салтан узнал, приехал за мной, отвез в какой-то дом. Думала, он меня там и похоронит… И похоронил бы, если бы его не вспугнули… Но не было бы ничего этого, если бы мы с тобой уехали. А ты меня не простил, – вздохнула она, – и за собой на край света не позвал…