Она пожевала губами, собираясь с мыслями. Одно слово Раза, один жест, один меткий взгляд — и она снова уничтожена. Слова не имели смысла. У Раза была своя правда.

Но все же Вэл должна была попытаться озвучить все, что наболело в душе. Не для него. Для себя.

Стоило хоть на миг попробовать заглушить чувство вины, сделать его слабее, тише, скрывшись за обвинениями. Назвать Раза на «ты» — это ведь уже проявление смелости?

Может быть, озвучив ему в лицо все больное, накопившееся, она хоть ненадолго забудет о своей жалкой трусливой душонке, предавшей себя в угоду собственному спасению. Хоть ненадолго вернет себя прежнюю — молчаливую, одинокую, но свободную от чужой воли девушку по имени Тень, в которую так верил Никс.

— Я постоянно думаю и думаю, почему ты это сделал. Наказал меня? Неужели то, что я ушла, — это так задело твою гордость? — Голос Вэл звучал слишком пусто для той, кто так страстно желал бросить в лицо Раза все, что накопилось в истерзанной виной душе.

Она говорила и пыталась понять, почему ничего не чувствует. Ответа не находилось.

— Да, я подставила тебя, унизила в глазах окружающих, но я не знала, что мой поступок приведет к такому. И все же… — Вэл тихо улыбнулась, — ты справился. Ты так силен, ты добился таких высот.

Она взяла в руки злосчастную вилку, которая все не давала ей покоя, приподняла ее и посмотрела на Раза сквозь блестящие зубчики.

— Видишь, у тебя теперь даже вилки серебряные! С ума ведь можно сойти от этой роскоши.

Раза не ответил, не спуская с нее глаз.

Вэл вздохнула, положила вилку на стол, поежилась, почувствовав холод, и продолжила:

— Не понимаю. Прошло время, неужели ты был так зол на меня, что просто взял и убил мальчишку, который ничего тебе не сделал? Тебе следовало убить меня, и тогда это было бы честно, Ра.

Вэл назвала его кратким именем, переходя последнюю черту. Специально, желая вывести его на эмоции, какими бы разрушительными они ни были. Ей хотелось сломать бледную маску спокойствия, увидеть в ее глубоких трещинах пусть и ярость, но что-то настоящее, из самого сердца.

Не получилось.

— Это было только между нами, понимаешь? Ты должен был довести дело до конца. Ты ведь почти это сделал.

Раза поднял темный, очень ровный взгляд.

— Ты ошибаешься. Я не убил бы тебя.

Глупости, конечно. Пустая фраза, которую можно было понимать как угодно, но сердце, не спрашивая разум, решило само, подскакивая до самого горла.

Вэл провела вспотевшими ладонями по коленям.

— Что?

— Даже когда лезвие коснулось твоего горла — я не убил бы тебя, — повторил он. В уголках его глаз затаилось напряжение — единственная эмоция, которую он себе позволил. — Если ты хочешь знать правду, то вот она тебе — правда. Я убил мальчишку, чтобы сохранить тебе жизнь.

— Ра, — неслышно, одними губами сказала Вэл.

В груди стало тесно и немного больно.

Раза окинул прямую, застывшую, словно превратившуюся в лед фигуру задумчивым взглядом.

— Ты столько времени провела в этом городе и до сих пор не понимаешь наших законов. Ты удивительный человек, Вэл. Ты всегда закрываешь глаза на то, что мешает тебе спокойно жить, просто переставая замечать это. Как я мог сохранить тебе жизнь, не пролив крови?

Вэл молчала, внимая спокойному голосу. Холодок опустился в живот, выкручивая кишки, разрезая внутренности острыми ножами.

Раза протянул руку, отщипывая еще одну виноградинку. Оценивающе, с прищуром посмотрел на нее, будто в его руках был драгоценный камень.

— Ты вернулась так внезапно, ниоткуда, и все это на глазах толпы. Конечно, тебя мало волнует, но я все же скажу — нас обсуждали во всех тавернах и на каждом углу. Мое имя полоскали, как только можно, все кому не лень. А когда все забылось, когда я заткнул поганые пасти — ты возвращаешься, и что я должен был делать? — Черные глаза устремились на Вэл, рассыпая по ее спине дрожь, болезненно сбегающую вниз по позвоночнику. — Ты хамишь мне, ведешь себя, как будто это я виноват перед тобой. Они кричали, чтобы я убил тебя. Ты хоть слышала их, скажи мне? Или была ослеплена собственной гордостью?

Вэл мучительно сглотнула, затем чуть кашлянула, прочищая горло, опасаясь, что иначе не сможет вымолвить ни слова.

— Слышала, — сипло произнесла она.

— Слышала. Хорошо, — удовлетворенно кивнул Раза, играя с виноградинкой, перекатывая ее в длинных пальцах, — что ж, раз ты слышала, скажи мне, как я должен был поступить?

Щеки полыхнули жаром. Возможно, это был единственный вопрос, на который Вэл знала точный ответ.

— Ты должен был убить меня. Меня, Ра! Но не невинного ребенка, — горячо воскликнула Вэл, сжимая ладони в кулаки.

Раза долго молчал, меряя ее тяжелым непроницаемым взглядом. Вэл тяжело дышала, сердце прыгало в груди, билось в горле, но она не смела опустить голубые, сверкающие влагой и пламенем глаза.

Черные ресницы дрогнули. Раза пожал плечами, его кожаная куртка чуть скрипнула.

— А если я не хочу убивать тебя? Что тогда? Кровь за жизнь, Вэл. Это наши порядки, и я дал им кровь.

Вэл замолчала, ослепленная и оглушенная.

Так просто, да? Одна фраза черноволосого демона, а она уже забыла обо всем, слушая, как с грохотом рушится ледяная корка, захватившая в плен ее сердце.

«О боги, что происходит? Возьми себя в руки и вспомни о гордости».

Она пыталась, но не могла.

Разрозненные рваные мысли все никак не желали собраться в единое целое, насмешливыми птахами порхая в опустевшей голове.

Вэл проглотила горькую слюну, опустила голову, прячась от пронзительных, вдруг ставших невыносимыми глаз Раза.

— Я не просила тебя оставлять меня в живых, — смотря на свои дрожащие ладони, понизив голос, проговорила Вэл. — Ты спрашивал, зачем я вернулась. Я думала, что здесь у него мог быть шанс, а оказалось, все решает случай. Встреть мы тебя не на улице, он был бы жив, верно?

Ответ последовал незамедлительно:

— Не веди ты себя так глупо, он был бы жив.

Вэл глотнула воздух и замерла, вмиг уничтоженная. Голубые глаза, распахнутые в тихом безумии, смотрели в никуда. Влага, скопившаяся в уголках глаз, пролилась парой крупных слезинок, прочертивших влажные дорожки по побледневшим щекам.

— Значит, в его смерти виновата я? — Вэл не узнала свой тихий, полный боли голос. Она знала ответ. Ей не нужно было слышать его. Каждый день она гнала прочь мысли о том, что одной меткой фразой озвучил Раза. Легко и просто, в один удар сердца ставя свою бывшую любовницу на колени.

Вполне в его стиле. Жестоко, больно и очень действенно.

Поэтому, когда он наконец заговорил, Вэл, еле удерживающая себя в разуме, изумленно вскинула на него влажные глаза.