Через пять часов он уже парковал машину возле скромного особняка и поднимался на второй этаж, где свил гнездо «профессор геологии». Так, во всяком случае, он представлялся немногочисленным соседям.

Самое сложное – ждать и догонять? Новиков, сидевший у камина, совершенно не тяготился ожиданием, а погоня вообще горячила кровь, словно вино. Он поставил рюмку с черри на столик, поправил плед и усмехнулся: «Не хватает трубки и доктора Ватсона».

Почти год прошёл с того момента, как Кирилл попал в это время, и оглядывая сделанное, можно было гордиться по праву. В подразделения НКВД уже поступало новое вооружение и снаряжение, и солдаты его роты уже не напоминали ополченцев, а выглядели вполне пристойно. Разгрузка, автомат со складывающимся прикладом, содранный с калашникова, и даже приборы ночного видения – всё это пока держалось в глубокой тайне и будет неприятным сюрпризом для немецкой армии.

Но и в линейных частях тоже были заметные сдвиги. Резко уменьшилось количество танков, а число обеспечивающих подразделений, наоборот, увеличено. Выведенная из состава подразделений бронетехника превращалась на заводах в разведывательные машины, зенитные установки и артиллерийские тягачи.

Возле строящейся в Сибири электростанции уже возводили цеха алюминиевого комбината, а вообще шла работа сразу на десятке крупных энергоузлов.

Вся разносортица авиационной техники и вооружения была сведена к разумному минимуму в виде лёгкого маневренного истребителя, тяжёлого истребителя сопровождения, штурмовика, бронированного бомбардировщика-штурмовика и двух бомбардировщиков. Дальнего и среднего радиуса действия.

Конструкторские бюро, жёстко прижатые новым заместителем наркома внудел Чкаловым, не занимались ерундой и не распыляли силы, а трудились на строго отведённых участках, выполняя общий план перевооружения армии.

Флоту, впрочем, тоже досталось. Несмотря на искреннюю любовь Сталина к большим кораблям, программу перевооружения флота пришлось пересмотреть, и огромные линкоры и крейсера так и остались на бумаге.

Зато высвободившиеся инженерные кадры и технологические ресурсы были брошены на сухопутную тематику, и первый в мире основной танк, пока существовавший под названием «Изделие А-30», обретал законченные формы. Немного жаль, но знаменитой тридцатьчетвёрки и воспетой во многих произведениях командирской башенки здесь уже не будет. Новый танк, под дизель мощностью в шестьсот лошадиных сил, был скорее похож на ИС-3 с небольшим дополнением в виде динамической защиты, благо что фабрика по производству гексогена уже набирала обороты.

Сформированный на Урале машиностроительный комплекс пополнялся инженерами и рабочими с Украины, а на западе было решено оставить лишь ремонтные предприятия и устаревшие станки.

Одновременно с этим шла работа по укреплению границы и того, что потом получило название «Линии Сталина» – цепи долговременных оборонительных сооружений. Под руководством Карбышева[124] возводили новые оборонительные узлы, переоборудовали старые.

Где-то в Сибири началась работа над атомным проектом, причём предупреждённые об опасности радиации, учёные особое внимание уделили безопасности.

Но главное, чем особенно гордился Новиков, была кардинальная перестройка системы исправительных лагерей. Пытки и расстрелы были полностью исключены из практики органов НКВД, а если такое и появлялось, то кара была мгновенной и достойной.

Ложимеры, как здесь назывались детекторы лжи, позволяли в большинстве случаев выявить и предателей и саботажников, и самое главное – избавить от незаслуженного наказания невиновного. В случае, когда органы сомневались в виновности подозреваемого, он получал два года условно, и в течение этого срока находился под гласным надзором НКВД.

Но ещё больше людей, занимавших когда-то руководящие посты, просто лишились должностей и были отправлены на стройки народного хозяйства или понижены в должности, невзирая на былые заслуги.

Через трое суток почтенный профессор, проверив напоследок оружие и боеприпасы, снёс тяжёлый кофр вниз и, уложив в багажник, неторопливо выехал на просёлок. Через сорок минут он уже был на точке общего сбора, выглядевшей словно пикник для большой семьи. Рядом стояли несколько легковушек и три грузовика, на которых предполагалось перевезти добычу к точке эвакуации.

Оглядев друзей, Новиков взглянул на часы.

– Пора!

Неторопливо компания начала собирать еду и мебель. Загрузившись, автоколонна направилась к будущему месту ограбления, которое, как надеялся Новиков, тоже станет легендарным.

Всю работу по планированию преступления уже проделали в тысяча девятьсот шестидесятом году, и ему оставалось лишь подправить сработавший план.

Увидев красный сигнал светофора, машинист остановил поезд и послал своего помощника узнать, в чём дело. В это время провода, ведущие к линейному телефону, были уже переключены на имитатор, и на станции даже не подозревали, что аппарат не работает.

Деньги перевозила небольшая группа невооружённых служащих, которые, увидев направленные на них пистолеты, даже не подумали о сопротивлении. Тем более что действовали налётчики слаженно, словно единый механизм, и кроме одного-единственного ругательства по-немецки не было произнесено ни слова.

Поезд проехал ещё немного, и грабители начали перегружать мешки с деньгами на грузовики. В двух вагонах было около двух с половиной сотен мешков, с купюрами от одного до пяти фунтов, что, по приблизительным подсчётам, могло составить сумму в шесть миллионов.

Надёжно связанные охранники и паровозная бригада уже лежали в запертом вагоне, когда последняя машина покинула место экса.

Двигаясь на приличной для этого времени скорости шестьдесят километров в час, они проскочили несколько графств, пока не оказались в крошечном городке Уитби на морском побережье, где их уже ждала быстроходная яхта.

Погрузив шесть тонн денег на борт, группа наконец покинула гостеприимную Англию и направилась в открытое море.

Через пять часов, когда берега уже давно скрылись за горизонтом, над головами раздался гул моторов и прямо на поверхность моря стал садиться огромный шестивинтовой самолёт Ант-27.

На зыбкой волне с погрузочными работами пришлось повозиться почти два часа, но солнце ещё не село, когда тяжёлая машина оторвалась от воды и взяла курс на Россию.

Великобритания,

Скотланд-Ярд

А на Острове разгорался скандал невиданных масштабов. Поднятые по тревоге подразделения полиции блокировали все дороги в радиусе ста километров от места преступления и проверяли каждую машину. Лучшие криминалисты рыли носом землю, но улов был совсем незначительный.

На стол главного детектива Службы лондонской полиции, квартировавшей в особняке под названием Скотланд-Ярд, легла обгорелая спичка, вымазанный в глине окурок и крошечный обрывок от упаковки с двумя буквами: «M».