Во многих случаях дезорганизующая роль эмоций, очевидно, связана не столько с их модальностью, сколько с силой эмоционального возбуждения. Слабая и средняя интенсивности эмоционального возбуждения способствуют повышению эффективности перцептивной, интеллектуальной и двигательной деятельности, а сильная и сверхсильная – снижают ее (Hebb, 1949; Рейковский, 1979). Однако имеет значение и модальность эмоции (рис. 6.2). Страх, например, может нарушить поведение человека, связанное с достижением какой-либо цели, вызвав у него пассивно-оборонительную реакцию (ступор при сильном страхе, отказ от выполнения задания). Это приводит либо к отказу от деятельности, либо к замедлению темпов овладения какой-либо деятельностью, представляющейся человеку опасной, например при обучении плаванию (Дашкевич, 1969; Шувалов, 1988). Дезорганизующая роль эмоций видна и при злости, когда человек стремится достичь цели во что бы то ни стало, повторяя одни и те же действия, не приводящие к успеху. При сильном волнении человеку бывает трудно сосредоточиться на задании, он может позабыть, что ему надо делать. Один курсант летного училища при первом самостоятельном полете забыл, как сажать самолет, и смог совершить это только под диктовку с земли своего командира. В другом случае из-за сильного волнения гимнаст – чемпион страны – забыл, выйдя к снаряду, начало упражнения и получил нулевую оценку. Отрицательное влияние сильных эмоциональных реакций на поведение обнаруживается и в опытах на животных. Е. Л. Щелкунов (1960) обучал крыс находить выход из лабиринта, а потом постепенно убирал часть перегородок. Оказалось, что при сильном болевом наказании они переходили к стереотипному повторению однажды выработанного навыка, вместо того чтобы искать короткий путь, как это наблюдалось при пищевом подкреплении.

Рис. 6.2. Изменение эффективности деятельности и поведения при различной выраженности эмоционального возбуждения.

Рядом ученых дезорганизующая роль эмоций отвергается или подвергается сомнению. К решительно отвергающим эту роль относится Р. Липер (Leeper, 1948). «Поведенчески, можно ли говорить о дезорганизации индивида при страхе или гневе? – спрашивает Липер. – Если да, то футбольный тренер совершает весьма недалекие поступки, затрачивая колоссальные усилия на то, чтобы эмоционально возбудить свою команду» (с. 180). В. К. Вилюнас (1984) считает, что дезорганизующую роль эмоций можно принять лишь с оговорками. Он полагает, что дезорганизация деятельности связана с тем, что эмоции организуют другую деятельность, которая отвлекает силы и внимание от основной деятельности, протекающей в тот же момент. Сама же по себе эмоция дезорганизующей функции не несет. «Это значит, что нарушение деятельности является не прямым, а побочным проявлением эмоций, иначе говоря, что в положении о дезорганизующей функции эмоций столько же правды, сколько, например, в утверждении, что праздничная демонстрация выполняет функцию задержки автотранспорта» (с. 15).

Можно согласиться и с Липером, и с Вилюносом. Такой функции, запрограммированной природой, у эмоций действительно нет. Было бы странно, если бы эмоции появились в эволюционном развитии живых существ для того, чтобы дезорганизовывать управление поведением, в том числе при страхе и гневе. И все же дезорганизующее влияние на поведение и деятельность эмоции, помимо их «воли», играть могут, о чем и говорят многочисленные примеры из жизни. Дело в том, что одной из характеристик эмоций как психофизиологического процесса является уровень возбуждения эмоциональных нервных центров. Влияние же уровня возбуждения на эффективность деятельности и поведения подчиняется закону оптимума-пессимума Н. Е. Введенского, который гласит, что при оптимальном возбуждении эффективность наибольшая, а при сверхоптимальном возбуждении нервных центров возникает состояние парабиоза, при котором может происходить неадекватное реагирование человека на стимулы, вплоть до полного торможения (ступора). В связи с этим законом тренер правильно делает, эмоционально возбуждая свою команду, только при этом он не должен переусердствовать, т. е. не довести игроков до крайнего возбуждения.

Некоторые психологи в качестве примера дезорганизующей роли эмоций приводят аффекты. При этом утверждается, что аффекты «неизбежно приводят к дезорганизации предшествующей активности» (Бреслав Г. М. 2004, с. 106). Действительно, ужас, паника дезорганизуют поведение и деятельность человека, как, впрочем, и сильная радость (недаром говорят: «Обалдел от счастья»). Однако известно много примеров, когда именно аффективное состояние человека помогает ему организовать свои действия, мобилизовать энергию на достижение цели. Хрестоматийным стал случай, когда под влиянием аффекта женщина подняла задок грузовика, чтобы освободить свою малолетнюю дочь из-под колеса машины. Очевидно, что влияние аффекта на поведение и действия человека во многом зависит от типа нервной системы. Кроме того, надо учитывать, о каком аффекте идет речь. Одно дело – физиологический аффект, а другое дело – патологический (Калашник Я. М., 1984).

В психологии эмоций волнение не рассматривается как самостоятельная категория. Оно является скорее бытовым понятием, отражающим состояние беспокойства, ситуативной тревожности, страха. О нем писал еще Б. Спиноза. Выделял его и К. Д. Ушинский, относя состояние к первой ступени душевного страха: «Мы еще не знаем, как придется новое явление к нашим жизненным стремлениям, а отсюда возникает то сердечное беспокойство, которое соответствует умственному беспокойству или сомнению. (…) На этой ступени мы можем назвать страх сердечным беспокойством или сердечным сомнением», – пишет он (1974, с. 398).

Из сказанного ясно, что речь идет о волнении, проявляемом человеком перед значимой для него деятельностью или встречей, а также об эмоциональном настрое на это. Волнение в таком недифференцированном по знаку переживаний виде понимается как повышенный уровень эмоционального возбуждения.

Эмоциональное возбуждение, связанное с настроем человека на предстоящее событие, изучено психологами в спорте на примере предстартовых и стартовых состояний спортсменов. Однако очевидно, что эти состояния имеют место не только в спорте, но и у артистов перед выступлениями, у учащихся перед экзаменами и т. д.

А. Ц. Пуни (1959) разделил предстартовые состояния по уровню активации (эмоционального возбуждения) на три вида: состояние лихорадки, боевого возбуждения и апатии (рис. 7.1).

Предстартовая лихорадка, впервые описанная О. А. Черниковой (1937), связана с сильным эмоциональным возбуждением. Она сопровождается рассеянностью, неустойчивостью переживаний (одни переживания быстро сменяются другими, противоположными по характеру), что в поведении приводит к снижению критичности, капризности, упрямству и грубости в отношениях с близкими, друзьями, тренерами. Внешний вид такого человека сразу позволяет определить его сильное волнение: руки и ноги дрожат, на ощупь холодные, черты лица заостряются, на щеках появляется пятнистый румянец. При длительном сохранении этого состояния человек теряет аппетит, нередко наблюдаются расстройства кишечника, пульс, дыхание и артериальное давление повышены и неустойчивы.