– Кто? – Гущин подался вперед. – Сынок… Адиль, вы только ничего от нас не скрывайте. Вы же за помощью ко мне пришли!

– Я вам назову фамилию лишь при одном условии. Вы поможете мне отыскать этого человека во исполнение приказа господина советника. Вы – полиция – сумеете найти кого угодно, а я в полном затруднении. Никогда подобным не занимался. Глянул в интернете сейчас: сведений – ноль. Галерея давно закрыта…

– Галерея? – быстро ввернул Гектор.

– Адиль, я вам обещаю – мы его с вами вместе из-под земли достанем. Я вам предоставлю всю информацию, ваш шеф останется доволен вами, – веско заверил Гущин.

– Нурсултанов узнавал у нас о потомках фотографа, исполняя просьбу своего хорошего знакомого, – заявил Кашгаров. – Он галерист, держал выставочный зал живописи. А Нурсултанов, оказывается, сам художник-любитель, помимо охоты, его хобби малевать картины. Владелец галереи его в прошлом выставлял регулярно, рекламировал, поощрял и даже приобрел три картины в свою коллекцию. Нурсултанов нам сам об этом объявил по видеосвязи. Он крайне признателен галеристу за поддержку в Москве, ему весьма лестно было просочиться в столичную богемную тусовку. Поэтому он сразу выполнил просьбу, когда галерист к нему обратился. Его фамилия Ковальчук.

ПАУЗА.

Кашгаров умолк, удивленно уставившись на их лица…

Катя замерла.

ВОТ ОНО – СВЯЗУЮЩЕЕ ЗВЕНО ВСЕГО в их невероятном деле. Скрытое… Потаенное… Основное… То, к чему они шли, пробираясь в лабиринте догадок, версий, предположений почти вслепую.

– Анатолий Ковальчук? – хладнокровно произнес Гектор.

– Да. Вы так на меня все смотрите, – Кашгаров встревожился. – Он вам знаком?

– Мы с ним уже встречались, Адиль, – тихо ответила за всех Катя.

Гектор поднялся и направился к официанту расплатиться. Они покидали ресторан. Катя поняла – их всех ждут весьма серьезные, возможно, знаковые события ночью. Она забрала конфеты-грильяж с тарелки и завернула в салфетку – с собой. Подсластить полную опасностей жизнь. Одну протянула Кашгарову:

– Угощайтесь, Адиль.

– Спасибо, – рассеянно поблагодарил он.

– Раз Абдулкасимов приказал вам срочно разыскать Ковальчука, – объявил ему Гектор, когда они выходили из ресторана, – вы можете прямо сейчас отправиться с нами. Или отказаться.

– С чего мне вдруг идти на попятную? – недоумевал Кашгаров. – А Ковальчук… он вообще кто? Я никак не врубаюсь, простите. Вижу лишь – он вам хорошо известен, и вы, кажется… даже знаете, где его искать ночью.

– Он убийца, Адиль, – мрачно ответил ему полковник Гущин. – У него на руках кровь четырех человек.

Глава 32

Жутко громко и запредельно…

– Ковальчук обосновался в Пушкино на реке Серебрянке, – объявил Гектор в машине. – Сам нам сказал в своей лавке, и Вероника Заборова потом подтверждала – логово его недалеко от Красного Железнодорожника. Ваша вотчина, Федор Матвеевич, областной полиции. Распорядитесь проверить: дома Толик или вдруг в бега подался?

Полковник Гущин позвонил напрямую участковому, обслуживающему территорию Серебрянки и дачных кооперативов. Спросил: есть такой? Участковый подтвердил: москвич, не дачник, построил хороший коттедж несколько лет назад для постоянного проживания. Гущин приказал участковому: сгонять к нему, визуально проверить – дома ли хозяин. В личный контакт не вступать.

Не дожидаясь ответа участкового, они отправились в путь. Катя видела: Гектор уверен – Ковальчук затаился дома, не сбежал. И точно, участковый перезвонил и сообщил: окна горят на втором этаже коттеджа и участок освещен, но за высоким забором деталей не видно. Дом на отшибе у самой реки. Соседей ближайших нет. Гущин велел ему уезжать с Серебрянки, ждать дальнейших указаний в пункте участковых. Он не вызвал оперативную группу из УВД.

– Сила – в тайне, – усмехнулся Гектор, глядя в зеркало на Гущина и Адиля Кашгарова на заднем сиденье «Гелендвагена». – Без всяких All the Kings man[23] обойдемся.

Полковник Гущин закивал, раскашлялся от волнения.

– Вдохните глубоко, бай-аке, – заботливо сказал ему Адиль. – Старики у меня дома не пьют микстуры при кашле. Они дышат, расправляют больные легкие крыльями.

– Гек, как поступишь на Серебрянке? – Катя старалась говорить спокойно, но сердце ее колотилось. Гектор вознамерился брать убийцу в одиночку. И полковник Гущин ему потворствует.

– Решу на месте. Надо взглянуть на его хату сначала. Где она расположена. Подходы к ней, – ответил Гектор. – Нет причин для беспокойства, Катенька.

– Этот Ковальчук убил инженера Шахрияра и Омуралиева? – с любопытством спросил Адиль Кашгаров.

– Да, – кашляя, прохрипел полковник Гущин. – И двух женщин.

– Зверь, – Кашгаров покачал головой.

– Жегич, – снова прохрипел Гущин. – Помните, вы мне слово перевели? Людоед.

– У меня странное чувство, – заметил Кашгаров нервно, – словно я попал в боевик.

Гектор ободряюще улыбнулся ему в зеркало заднего вида.

В Пушкино они прибыли уже за полночь. Гектор, сверившись с навигатором, свернул с шоссе на бетонку, ведущую в поля и садовые товарищества. Адрес им подсказал участковый. Они въехали в лес – дачная дорога, сменившая бетонку, петляла мимо кирпичных коттеджей. Миновали просеку ЛЭП, картофельные поля – и впереди тускло сверкнула вода в лунном свете. Гектор остановился.

– Логово его на берегу за деревьями, – объявил он. – Я машину оставлю здесь, прогуляемся пешком.

Они вышли. Гектор отдал ключи от внедорожника Кате. И еще фонарь, достав его из своего армейского баула в багажнике, но попросил пока его не включать. Они прошли метров сто и…

Свет. Верхушки сосен в желтом электрическом пятне. Крыша из металлочерепицы среди крон. Осень только начала раскрашивать подмосковный лес своими цветами. Уединенную дачу Ковальчука окружал глухой пятиметровый забор. Наверху его опутывали три ряда колючей проволоки. Въездные ворота и калитку освещал фонарь.

– Укрепился мужик капитально, – шепнул Гектор, делая всем им знак – «стойте, к освещенным воротам приближаться не надо».

Полковник Гущин захрипел и сразу зажал себе рот ладонью, он силился сдержать новый приступ кашля. Адиль Кашгаров быстро помассировал ему спину через пиджак и приложил палец к губам. Гектор оглядел верх забора в колючей проволоке:

– Подождите здесь, я пробегусь вдоль периметра. – Он исчез в темноте.

Катя смотрела на крышу дома – внутри все освещено и, кажется, музыка, шум… Ковальчук наслаждается кино по телевизору? Она вспоминала визит в «Комок Ностальжи». Анатолий Ковальчук говорил, что он разведен. Живет один, без семьи. Уже лучше. Гектор, конечно, с ним справится, не таких он брал. Но… ее бросало то в жар, то в холод. Убийца в логове… Жегич… Людоед? Он разыскивал потомков фотографа Шахрияра и нашел. Это ведь к нему прилетел инженер из Каракола. И затем Ковальчук его зарезал, собирался сжечь тело в машине, но ему помешали…

А в шестьдесят втором тела Велиантова и шофера тоже сожгли. Велиантову отрубили голову. Но голова инженера Шахрияра из Каракола цела… Ковальчук с детства знал Елену Краснову, и месяц назад они возобновили отношения. Она разыскивала архив пропавшей экспедиции для Ковальчука? А тот напоил ее отравленным кофе в понедельник? Он убил «гонца» на пустыре в Шалаево, не зная о содержимом его желудка? А если знал, отчего