— Огонь…

Кристал не зажёгся, и она перешла к следующей стихии. На этот раз её голос немного надломился.

— Воздух…

Ничего.

— Свет… Земля!

Зал озарила яркая зелёная вспышка и кристалл земли загорелся буйным призрачны пламенем, похожим на тот, который появился, когда декан призвал огонь. Только в этот раз он не просто погас, а превратился в зелёную звёздочку, которая поплыла по воздуху прямо к руке Мирай. Коснувшись её ладони, очаг словно растворился, а Мирай прерывисто вздохнула, обхватила себя руками, и её кожа на миг озарилась зеленоватым свечением.

— Отлично, следующий: Джури Раст!

Мирай пребывала все еще в состоянии прострации, когда возвращалась к нам. Ученики похлопывали ее по плечам и поздравляли, как первопроходца, а Раст, не дожидаясь ее возвращения, хищно улыбнулся и смело вышел вперед. Поднял руку, после чего твердо и уверенно приказал:

— Огонь.

И вот надо же, как таким по жизни везет! Кристалл огня мгновенно вспыхнул и, превратившись в звездочку, устремился к новому хозяину. Так же как и с Мирай, коснулся его ладони и растворился. Раст протяжно и с хрипотцой выдохнул, когда его кожа озарилась мягким красноватым свечением. Он провел ладонью по коротким волосам, смахивая золотистые искры огня, будто красуясь, а его дружки мгновенно взорвались аплодисментами и свистом.

— А ну, тихо! — рявкнул на них декан и, когда они заткнулись, огласил следующего претендента. — Дийстра Силика!

Возвращаясь к остальным ученикам, Раст одарил декана колючим взглядом и недовольно дернул верхней губой, а я подумала: жаль Флэмвель этого не заметил, наблюдал в этот момент за Силикой. Но карма не заставила себя долго ждать. Только Раст с рожей всемирного победителя встал между своих дружков, которые принялись его нахваливать и им восхищаться, как его лицо мигом вытянулось, стоило огненному кристаллу отозваться на немой призыв Силики.

— Прекрасно, Силика, — похвалил ее декан, пока она с удивлением взирала на свою ладонь, которой только что коснулась красная звездочка. — Поздравляю.

— Спасибо, профессор Реджес, — вежливо отозвалась она и бросила быстрый взгляд на Дамиана, чье лицо, по моему скромному мнению, не выражало ничего, а там как знать…

Следующим был Торбальт, у которого, как и у Мирай, не получилось с первого раза призвать стихию, но потом к нему прилетел огонек ветра. Истан Кай или по простому Принц получил свет, чем вызвал ропот среди учеников. Еще бы! Первый маг света на Боевом! Но вот Кай, почему-то этому совсем не удивился: «Ожидаемо», — произнес он, когда возвращался назад, а Силика, решившая встать ближе ко мне, нежели к Дамиану, заметила мое замешательство и тихо пояснила:

— Весь его род владеет светом, так что да — ожидаемо.

— А ты… — начала я, но Силика, не дослушав вопроса покачала головой.

— Нет, моя семья уже давно не придерживается Принадлежности, поэтому я не знала, что мне попадется.

Принадлежность… Я слышала о ней — это когда целый род старается придерживаться одной стихии. Зачастую в таких семьях браки по расчету, чтобы отец и мать были владельцами либо огня, как у Флемвелей, либо света, как у Истанов, либо других стихий, чтобы ребенок унаследовал ее же и все родовые знания о магии передались ему. Какой-то смысл в этом есть, потому что зачастую такие маги очень способные и перспективные. А некоторые богатые семьи больше не придерживаются полной Принадлежности, предпочитают заключать браки исходя из финансовых и влиятельных перспектив. Наверное, семья Силики была именно такой.

— Анике скорее всего достанется вода, — произнесла Силика, наблюдая за тем, как Колину Грегу, русому парню с поразительно голубыми глазами, первому достается стихия воды. — Зану земля, Мэрилу ветер…

Ее темные брови нахмурились, а на смуглом лице отпечаталась тревога:

— Только о двоих я беспокоюсь: о Дамиане и Сенжи.

— Почему? — не на шутку удивилась я, и даже не знаю, кому сильнее из ее списка: Дамиану или Сенжи, который непонятно как в него попал.

Я даже ни разу не видела, чтобы Силика здоровалась с ним, а тут выразила беспокойство.

— У Дамиана свои секреты, о которых тебе знать не обязательно, — сказала она, как отрезала. — А Сенжи…

Силика запнулась и посмотрела на меня:

— Я видела, как вы общаетесь, разве он тебе не рассказал?

— Нет, — покачала я головой. — Если только Несс…

Я обернулась, чтобы поинтересоваться о Сенжи у неё, но Несс рядом не было. Она стояла рядом с Сенжи, у которого от волнения даже испарина на лбу проступила, а губы подрагивали. Держала его за руку и шептала что-то успокаивающее, но Сенжи вряд ли понимал хоть какие-то слова. Он был бледным, словно мел, а его взгляд потемневшим, точно погасшие угли.

— Скоро сама всё поймёшь, — таинственно произнесла Силика, мазнув взглядом по Несс и Сенжи, и в этот же миг к нам вернулся Констант Нейл, которому досталась земля.

— Мальвин Ванессия! — озвучил декан, но Несс была так увлечена Сенжи, что не услышала. — Мальвин!

— Я здесь! — вздрогнула и мгновенно откликнулась Несс.

— Твоя очередь.

Мягко высвободив руку из побелевших пальцев Сенжи, она что-то ему шепнула и поспешила к статуям.

— Удачи, — шепнула я, когда она проходила мимо, на что Несс одарила меня слабой от волнения улыбкой.

Остановившись один на один со статуями, она тяжело вздохнула и вскинула руку. Прошла минута. Вторая… Третья. Все начали уже перешёптываться, а я беспокоиться. Ещё никто так долго не призывал стихию.

— Ну же… Давай! — дрожащим голосом произнесла Несс. — Огонь… Огонь!

Брови декана нахмурились, а моё сердце часто забилось. Она что? Даже не думает призывать другие стихии? Настолько сильно желает огонь?

— Мальвин… — не выдержал декан, но она не позволила ему ничего сказать, громко воскликнув:

— Огонь!

Красный кристалл вспыхнул. Замерцал, будто засомневался То словно бы гас, то вновь разгорался, а потом всё-таки превратился в звезду и подлетел к Несс.

— Есть! — радостно воскликнула она, получив стихию, о которой так сильно мечтала.

И чуть ли не вприпрыжку кинулась обратно к нам, а хмурый и явно озадаченный декан некоторое время продолжал молча стоять, задумчиво поглаживая нижнюю губу, но потом всё же вызвал следующего:

— Миреваль Сенжи.

Я метнула взор на Силику, которая стояла, сложив руки на груди и чуть опустив голову. Она словно была напряжена и насторожена. Сенжи, в свою очередь, казалось, сейчас потеряет сознание. С опущенной головой, точно в чём-то повинный, затуманенным взглядом и на слабых ногах он вышел вперёд. Поднял руку, которая поначалу немного подрагивала, но потом Сенжи смог с собой совладать. Он замер, и наступила гнетущая тишина. Сенжи не стал звать стихии вслух, но чуть поворачивался к каждой из статуй, отчего можно было понять, что именно он сейчас призывает. Первый был огонь, и он не откликнулся.