Уже через час де Лейберн с Гриффином и восемью воинами поскакал в замок Тьюксбери, а оттуда — в приграничный район между Англией и Уэльсом. Эдуард жаждал присоединиться к Роджеру, но сумел побороть порыв, ибо утром явился еще один гонец с сообщением, что король прибыл в лондонский Тауэр.

«Кто же этот человек, за которого я имела несчастье выйти замуж?» — спрашивала себя Розамонд, метавшаяся по комнате словно разъяренная тигрица. Нетерпеливо откидывая гриву золотистых волос, она пыталась решить, что делать.

«Приходится мириться с тем, чего нельзя исправить…»

Насмешка жестоко ранила ее гордость. Нет, она не станет мириться! Если они окажутся по разные стороны в этой войне, ее браку конец — она не будет жить с бесчестным отступником!

Подумав, Розамонд поняла, что лучшим выходом будет бегство к де Монфорам. Нэн, пожалуй, не стоит брать: принцесса Элеонора не сможет без нее обойтись. Позже Нэн сама решит, у кого служить. Кроме того, надо оставить Чирк в Виндзоре — и так бедняжка полжизни провела в дорожной корзинке.

Розамонд взяла с собой несколько платьев, зеркальце и щетку. Леди Элеонора и Деми одолжат ей все необходимое. Розамонд велела слуге передать Нэн, что уезжает, выскользнула в средний двор с первыми лучами солнца и направилась в конюшню. Игнорируя любопытные взгляды конюха, седлавшего Нимбуса, она поискала взглядом вороного жеребца Роджера. Стойло оказалось пустым. Розамонд с облегчением вздохнула — не хватало только столкнуться с мужем!

Она поскакала вдоль реки, поеживаясь от холода и жалея, что не взяла у Элеоноры свой подбитый мехом плащ. Слава Богу, впереди показался Вестминстерский дворец! Отсюда совсем недалеко до Дарема.

Стражник без расспросов впустил Розамонд, но, к ее удивлению, двор казался непривычно пустым. Из конюшни выбежал конюх и взял лошадь под уздцы.

— Разве де Монфоров нет дома? — осведомилась Розамонд, не в силах скрыть тревоги.

— Граф Симон уехал в Оксфорд несколько дней назад, госпожа.

— А леди Элеонора и Деми? Я приехала в Дарем погостить немного.

— Они на пути в Кенилуорт — лорд Симон опасается за их безопасность. Вчера с первыми лучами солнца они отправились в путь.

У Розамонд замерло сердце. Ей оставалось либо вернуться в Виндзор, либо попытаться догнать леди Элеонору. Мысль о возвращении была невыносима, значит…

— Не будешь ли так добр напоить мою лошадь? Я возьму еды на кухне и попробую перехватить леди де Монфор.

Розамонд знала, что путники непременно остановятся в Беркемстеде, огромном замке, где обычно ночевали по пути на север. Однако ее расчет оказался неверен. Когда стало совсем темно, ей пришлось искать убежища в сельской церкви. Розамонд привязала Нимбуса под крытым проходом на кладбище, покормила овсом, а сама прокралась внутрь и легла на деревянную скамью. В каменном строении царил ледяной холод. Розамонд боялась призраков, хотя и упрекала себя за разыгравшееся воображение: скорее, следует опасаться живых. Здесь, в глуши, она совершенно беззащитна. Кроме того, не исключено, что ей опять приснится прежний кошмар.

Розамонд вспомнила, как прогонял ее страхи Роджер, как наполнял своей силой, и неожиданно теплая постель в Виндзоре, где ждет муж, показалась ей самым уютным местом на свете. Она стала молиться Святому Иуде, покровителю обиженных:

— О Святой Иуда, апостол и мученик, сподвижник Иисуса Христа, верный заступник тех, кто нуждается в покровительстве твоем в минуту нужды! К тебе я взываю и смиренно прошу тебя, которого Господь наделил могуществом, прийти мне на помощь, а в благодарность обещаю прославлять твое имя.

Постепенно Розамонд начала согреваться, обрела спокойствие и уверенность. Завтра она непременно увидится с леди Элеонорой и Деми.

Она и в самом деле нагнала кавалькаду, но только в замке Беркли, в тридцати милях от Беркемстеда. Элеонора долго сокрушалась, что подопечная осмелилась пуститься в столь опасный путь в одиночку.

— Не думала я, что у тебя хватит ума болтаться по незнакомым местам без охраны! Неужели не понимаешь, что могло с тобой случиться? Надеюсь, тебе известно, что в стране война?

— Да, разумеется… Поэтому я и хотела вернуться с вами в Кенилуорт. Я не могу изменить вам и графу Симону.

— А твой муж об этом знает, Розамонд?

— Да, я все ему высказала! Не могу жить с таким бесчестным человеком! — страстно вскричала Розамонд.

— Я давно поняла, что женские представления о чести разительно отличаются от мужских. Ты ошиблась: де Лейберн — человек благородный, просто это иное благородство, не то, что под этим словом понимаешь ты.

— Когда я согласилась стать женой сэра Роджера, вы обещали, что я смогу в любое время вернуться в Кенилуорт, — напомнила Розамонд.

— Я люблю тебя, дитя мое, и желаю тебе только самого хорошего.

— Лучшего места для меня, чем Кенилуорт, не придумать. И самое главное — я смогу быть рядом с вами! — воскликнула Розамонд.

Роджер де Лейберн встретился с лордом Эдуардом в Уоллингфорде, на обратном пути из Кенилуорта. Принц и Ричард Корнуэльский командовали большим королевским войском и прибыли в Уоллингфорд в надежде вступить в бой с силами де Монфора вблизи Оксфорда.

— Мне посчастливилось застать Мортимера и Клиффорда в поместье Хея. Они держали военный совет. Все три барона поклялись в верности королю при том условии, что ты будешь на стороне отца. Новости не слишком хорошие: де Монфор захватил в плен епископа Херефордского, а его армия ворует скот, чтобы прокормиться. Бароны наводнили западные графства, требуя дани у землевладельцев, преданных королю. У тех, кто противится, сжигают поля.

— Не поверишь, — прошипел Эдуард, — но этот маленький негодяй Гилберт де Клар открыл ворота Глостера де Монфору. Ричард де Клар призвал к себе рыжего щенка!

— Гилберт боготворит графа Симона. Не стоило недооценивать юнца. Где сейчас армия де Монфора? — осведомился Род.

— К западу от Оксфорда, — сообщил Ричард Корнуэльский. — Мы должны перехватить их завтра!

— Нет, господин, мы проезжали Оксфорд. Город опустел — де Монфор ускользнул от вас.

— Иисусе сладчайший! — воскликнул Эдуард. — Он передвигается с невероятной скоростью! Должно быть, попытается занять Лондон. Нужно отрезать его до того, как он достигнет долины Темзы.

— Необходимо перебросить армию в Ридинг, и немедленно! — заключил Ричард.

Добравшись до Ридинга, они обнаружили, что снова опоздали. Симон де Монфор уже пошел на Лондон.

— Думаю, Симон, прежде чем осадить Лондон, нападет на королевские войска, которые удерживают морские порты Суррей и Кент, — предположил де Лейберн.

— Лондон должен принадлежать ему, если он замыслил править Англией, — настаивал Ричард Корнуэльский.

— Но выход к морю жизненно важен. Подкрепления из Франции могут прибыть только через пять портов: Дувр, Хаит, Гастингс, Ромни и Уинчелси, — возразил Род.