Мысли лениво текли, когда дверь дома распахнулась – и почти под копыта коня Эрико бросилась прехорошенькая девушка.

– Помогите!!! Умоляю!!!

Эрико присмотрелся.

Девушка и впрямь была очаровательна. Золотые волосы, синие глаза, невинное свежее личико, алые губки… только вот голубенькое платье разорвано так, что видна нежная кожа груди, а на руке виднеются синяки.

– А ну, стой! Ты куда, дрянь такая!?

Вслед за девушкой из двери вылетел здоровущий расхристанный мужик. Эрико невольно тронул лошадь так, чтобы она заслонила незнакомку.

– В чем дело, любезнейший?

Мужик сделал шаг, другой…

– А тебе чего надо, парень?! А ну, проваливай! Моя дочь – я ее уму-разуму учить и буду!

– Прошу вас, монтьер!

В стремя вцепились тонкие пальцы. Синие глаза взглянули с такой мольбой, что у Эрико захолонуло сердце.

– Ты чего дочь бьешь, а?

– Мое то дело…

– Отец, умоляю! Не вынуждайте меня выходить замуж за Фереса1 Он старый! Он страшный! У него дети старше меня!

– Молчи, дура! Кому ты еше нужна – без приданого!

Эрико все стало ясно.

Подлое сословие, что тут еще скажешь? Папаша присмотрел дочке жениха, как водится – повыгоднее, а что малышке не нужен старый пень в три раза старше нее, даже и не подумал. Дочка принялась умолять, папаша взялся за розгу, ну а та метнулась на улицу.

Помочь, что ли?

Эрико оценивающим взглядом осмотрел девушку.

А хороша…

Просто восхитительно хороша! Пожалуй, на такую не жалко и денег потратить, не только время. На Яблочной улице стоит домик, в котором он давно селит своих пассий. Пора крошке Жанне отправляться обратно в деревню, а ее место займет эта малышка.

– А хоть бы и мне? – обронил Эрико.

Мужик его не слушал.

С недоброй гримасой он надвигался на девушку, и в руке его поблескивал ремень с пряжкой. Кажется, этим и учили жизни малышку. Эрико облизнулся.

Это тоже можно будет попробовать – ему нравилось, когда женщина связана и беспомощна, нравилось ощущение своей власти над ней, нравилось, что только он может подарить ей боль или наслаждение…

Интересно, какова эта малышка в страсти? Стонет она или кричит, как смотрит, как стискивает мужские плечи… каждая женщина была для Эрико открытием, которое не могло надоесть. Какое-то время – точно. А там подворачивалась новая девушка и новое открытие.

Но это потом, а сейчас…

– Прочь пошел!

Эрико от души огрел мужика плеткой. Тот аж ахнул от неожиданности и выпустил девушку, которая уже не цеплялась за стремя, а просто смотрела на Эрико громадными синими глазами.

– Тьер, за что!?

– А ну пусти ее…

От неожиданности мужик разжал руки. Эрико наклонился с коня к очаровательнице и мягко спросил:

– Ты поедешь со мной?

Девушка прислушалась к его словам. Словно не понимая, о чем он говорит. Склонила головку, став при этом невероятно милой.

– Монтьер?

– Ты поедешь со мной? Я небогат, но крышу над головой тебе предложить могу. Все лучше, чем замуж за старого урода.

Синие глаза блеснули.

– Да, монтьер!

Эрико протянул руку. На его запястье сжались тонкие пальчики, и он одним движением поднял девушку в седло. Вот так…

К нему придалось гибкое тонкое тело, под тонкой тканью вздымалась и опадала пышная девичья грудь… Эрико сглотнул голодную слюну.

Хороша…

И тронул коня.

Позади остался растерянный мужик, опустивший плеть.

Позади остался дом, из которого выбежала малышка.

Позади осталась занавеска, прощально колыхнувшаяся на окне.

Предстоящий Эльнор наблюдал за спектаклем который лично написал, срежиссировал и поставил на сцене большого города.

Ему было известно, что Эрико Даверт падок на женскую красоту.

Ему были известны пути Эрико – от соглядатаев.

Оставалось просто подставить ему «девушку». Подходящая нашлась у содержательницы одного борделя.

Милая, красивая, хорошенькая гадина, насквозь больная «ореховой болезнью»[18], которую унаследовала от матери.

Что ж, Эрико Даверт, мне тебя даже не жаль. Несколько ночей с милой девушкой, которая вскоре сбежит от тебя- и довольно. А вот ты будешь гнить заживо! А твой отец будет за этим наблюдать и мучиться!

Мучиться так же тяжко, как страдаю я, вспоминая о своей несчастной дочери!

Эттан отнял у меня самое дорогое, что было в жизни – мое продолжение. Ну так я отберу его сыновей!

Тьер Эльнор довольно улыбнулся и направился вниз, в гостиную.

– Благодарю, Карло.

Здоровущий мужик, сейчас спешно снимающий грязную драную рубаху и надевающий новую, улыбнулся в ответ.

– Всегда к вашим услугам, монтьер.

– Тебе придется пожить здесь еще месяц. За аренду заплачено.

– Как прикажете, монтьер.

– Если сюда явится этот щенок… ты его запомнил?

– На всю жизнь.

Мужчина хмыкнул. Ему, всю жизнь проработавшему наемником, то на службе короны, то у какого-нибудь дворянина, которому спешно понадобились люди, умеющие лить чужую кровь, было смешно глядеть на Эрико.

Сопляк самонадеянный!

Да пожелай Карло – растер бы мальчишку по мостовой, там бы и косточки не хрустнули!

Плетью он замахиваться будет…. х-ха! Да когда б не тьер Эльнор, отнял бы Карло у мальчишки его плетку и в такое место запихал, что тот бы месяц на оное место не сел! Так-то!

Тьера Эльнора мужчина знал издавна, еще когда тьер только начинал свою карьеру Возносящего. А заодно занимался благотворительностью – работой в домах лечения для бедняков. Тогда-то Карло и попал к нему в руки.

Попал с нехорошей раной, которая грозила воспалением. Все лекари требовали отрезать руку, но тьер Эльнор не разрешил. Сам сидел рядом с Карло, составлял мази, накладывал повязки, которые вытягивали гной из раны…

Карло отлично понимал, что лучше ему сдохнуть, чем жить без руки – и тьер Эльнор рискнул вместе с ним. Пусть даже его вела жажда познания – разве это столь важно? Долги мы возлагаем на себя сами!

Вот Карло свой и отдавал.

Чай, невелик труд, по просьбе тьера Эльнора доставить девушку из одного города в другой, да спектакль разыграть?