Генрих ликовал. Он чувствовал, что теперь он имеет право ругаться, важничать и целоваться с кем угодно, к своей радости. Ловкому дипломату простительны маленькие пороки.

Овдовев, Жанна полностью посвятила свою жизнь делу гугенотов. Энергичная от природы, она нуждалась во всепоглощающем занятии, которое позволило бы ей забыть горечь семейной жизни. Теперь она наконец освободилась от Антуана, от вечных мыслей о нем, которые долго мучили ее. Жанна связывала все свои надежды с детьми; наибольшее беспокойство вызывал Генрих, ее наследник. Он был очаровательным мальчиком, но очень напоминал своего деда и ее дядю, короля Франциска Первого. Сходство бросалось в глаза; в Генрихе уже ощущалась чувственность, присущая этим мужчинам. Если бы она могла присматривать за ним лично — о чем Жанна мечтала, — эта черта беспокоила бы ее меньше. Его мужское начало было бы направлено в нужное русло. Но что может случиться с таким ребенком в аморальном дворе Валуа? Жанну тревожил цинизм королевы-матери. Катрин сочтет шалости Генриха забавными, обрадуется им, будет поощрять их.

Славная маленькая дочь Жанны не вызывала у нее подобных волнений. Катрин была хорошенькой и умной, однако послушной, домашней. Ею можно было гордиться. Жанна, конечно, гордилась и Генрихом — гордилась им и тревожилась за него.

Жанна знала, что после смерти Антуана она оказалась в опасности. Поскольку гражданская война временно затихла, преследование Жанны осуществлялось другими методами — более коварными, подлыми, хотя ей не угрожала физическая расправа.

Ее отлучили от церкви. Велика беда! Папа римский внушал ей презрение. Но, вспоминая о том, что она едва не оказалась в лапах инквизиции, Жанна невольно вздрагивала. Она не была трусихой, но знала кое-что о пытках святых отцов. Иногда ей снилось, что она попала к ним, что безжалостные глаза палачей смотрят на нее; она видела грубые руки, сжимающие раскаленные щипцы, слышала треск хвороста у ее ног.

Везде таилась опасность. У Жанны отняли сына; их королевство было в опасности. Если бы Франции стало выгодным поддержать Испанию, Жанна потеряла бы свою землю; она оказалась бы в мрачных подвалах инквизиции. В этом вопросе Катрин, как ни странно, являлась ее союзницей; она защищала Жанну от испанцев; но королева Наварры ни на мгновение не забывала о том, что это объяснялось личным интересом Катрин, не желавшей дальнейшей аннексии наваррских территорий испанцами.

Жанна похолодела, думая о замысле объявить ее детей незаконнорожденными, схватить ее и увезти в Испанию. Она постоянно ощущала неприятное внимание испанцев. Она немного знала о характере мадридского тирана, правившего большой империей. Однажды он просил руки Жанны, но брак не состоялся. В глазах его Католического Величества смерть стала бы недостаточным наказанием для Жанны, совершившей дерзкий проступок. Подобное отношение он проявлял также к Элизабет Английской. Он желал полного краха Жанны Наваррской и Элизабет Английской, поскольку обе они отвергли его руку.

Заговор потерпел неудачу, но лишь случайно. Жанну хотели бросить в темницу Святой Инквизиции, а ее детей заточить в испанскую тюрьму. Умертвив королеву и ее потомство, испанцы захватили бы Нижнюю Наварру. В этом заговоре, кроме Филиппа Испанского, участвовали многие другие люди, в том числе распутный, хитрый кардинал Лоррен Жанна горячо верила в то, что Господь на ее стороне, поскольку некто Диманш, гонец, посланный с сообщением в Испанию, заболел и в бреду раскрыл тайный план. Это долетело до ушей Элизабет Испанской, которая пренебрегла возможным гневом мужа — никто другой не поступил бы так, — и вовремя предупредила Жанну; королева Наварры успела укрепить границу и предотвратить осуществление замысла.

В каком враждебном мире она жила! Многие жаждали ее гибели.

В конце концов она победит. Она была уверена в этом. Фанатизм занял в сердце Жанны место, которое еще недавно занимали любовь к мужу и жажда семейного покоя.

Теперь ничто не имело значения, кроме Веры; Жанне казалось не важным, каким путем она и ее сторонники дойдут до цели. Главное — достичь ее.

Франциск, герцог де Гиз, был убит. Колиньи заявил, что он не платил Полтро де Мерею за убийство герцога. Но если бы он и сделал это, что с того? Что значит подобная ложь, произнесенная во имя праведного дела? Что такое убийство? Если Колиньи поспособствовал смерти врага, все настоящие гугеноты должны только радоваться.

Жанна постепенно менялась. Ее любовь к искренности слабела. Горькие унижения, разочарования, несчастья, опасности… и Вера… сделали глубоко порядочную женщину фанатичкой, улыбкой реагировавшей на убийство.

И теперь прибыло сообщение о том, что подслушал ее маленький Генрих в галерее Байонна. Планировалось массовое убийство гугенотов — бойня более грандиозная, чем все предыдущие.

Не теряя времени, Жанна написала Колиньи и Конде; она предупреждала их о том, что услышал ее сын во время беседы королевы-матери и герцога Альвы. Она знала, что это приведет к новым смертям; весьма вероятно, что опять разгорится кровопролитная война.

Это не имеет значения. Важна лишь борьба за дело гугенотов. Пусть ее сын продолжает жить при развратном дворе Валуа, пусть он обретает дурные привычки. Где еще он сможет так эффективно шпионить?

Принцесса Элеонора болела в замке Конде; она знала, что конец близок.

Ее муж уже не был пленником католиков, она могла вызвать его, но не спешила сделать это. Она с грустью думала о нем, о начале их совместной жизни, о его жизнелюбии и оптимизме, о том, как Луи учил ее быть такой же, как он. Они могли жить счастливо, как и Жанна с Антуаном, если бы не их положение в этой неспокойной стране.

Она и ее муж когда-то значили все друг для друга; она пробудила в нем желание сражаться за Веру. Она всегда знала, что ему недостает ее религиозности, что прежде всего он был воином, нуждавшимся в приключениях. Но, приняв ее Дело всей душой, он хранил верность ему. В отличие от брата Конде не отрекся от веры и обязательств перед собственной женой. Бедная Жанна, как она, должно быть, страдает! Какому унижению подверг ее Антуан!

В замке Конде постоянно молились. Рядом с Элеонорой находились ее дети; она просила Господа о том, чтобы они жили честно и достойно. Она пыталась выкинуть из головы мысли о Луи и его красивой шлюхе, Изабелле де Лимей.

Почему он изменил ей? Как он мог проявить такую слабость, зная, что Изабелла — шпионка королевы-матери? Какими чарами околдовала его эта женщина в подобных обстоятельствах? Он не был в отличие от Антуана глупцом. Возможно, именно любовь к приключениям, к опасностям придворной жизни сделала ее мужа легкой жертвой интриг королевы-матери.

Катрин Медичи сознательно разрушила счастливую семью — не только принцессы Конде, но и Жанны Наваррской. Бедный Луи! Он так красив, женщины находили его неотразимым. Так было всегда — даже в большей степени, чем с Антуаном. Возмущение народа принцем Конде вызвала не только его связь с Изабеллой де Лимей — кроме нее, были и другие женщины. Кальвин писал Конде, Колиньи умолял его одуматься. Луи вечно хотел сделать это, он сожалел о своей слабости; но затем — бокал вина, веселая песня, пара ярких глаз, и он снова попадал в женские сети.