— Мне еще нет тридцати. Я пока не гоняюсь за девственницами, чтобы их испортить. И не виню тебя в том, что ты в это веришь.

— Не важно, — быстро проговорила она. — Вы не можете сделать такую глупость — привязать себя к женщине из-за этого. Вы сказали, что не женились бы ради тысячи фунтов, и хотите сделать это из-за куска плоти? В этом нет смысла.

Сколько девушек теряют невинность случайно? На лошади или по тысяче других причин. Не понимаю, почему природа вообще создала такую вещь. От нее одни только неприятности.

Вариан покачал головой:

— Мог бы догадаться. Эсме логическая, вот как это называется. Нельзя было оставлять тебя этим утром. Нельзя давать тебе ни минуты на раздумье. Я знал, что за тобой надо приглядывать. Но это делают другие, а у меня не было опыта за кем-нибудь следить.

— Я не нуждаюсь…

— Нуждаешься. Иди сюда. — Он выпустил ее руку.

— Куда?

— Как ты думаешь куда? Куда твой любовник захочет, чтобы ты шла? В его объятия, конечно.

— Вы не…

— Да, я твой любовник. Не глупи, Эсме.

Он ее любовник — или был им, — и она не могла сопротивляться его приглашению, как ночь не может противиться рассвету. Она застенчиво вползла к нему на колени. Он обхватил ее руками, как свою собственность, и ее сердце растаяло от облегчения. Она уткнулась лицом в его сюртук.

— Так-то лучше, верно? — Его голос стал мягче. — Да.

— Потому что у нас излишне кружится голова друг от друга, так?

— Да. По крайней мере у меня, Вариан, — пробормотала она в шерсть сюртука.

— Вот почему мы занимались любовью. Я отнюдь не находил это утомительным. Моя беда была в чувстве вины. Я тебя очень люблю и не хотел тебя обесчестить. Ты храбрая, сильная и красивая, и великое множество моих соотечественников потеряют головы от любви к тебе. Если бы я оставил тебя нетронутой, ты могла бы выйти замуж за одного из них. Как видишь, у меня были благие намерения. К несчастью, они не совпадали с моим эгоизмом и вожделением — и если бы ты сказала «нет», ты бы с ними покончила. Я хочу, чтобы ты поняла: ты не очень виновата, Эсме. Во мне осталось не много чести, но для этого мне нужно было услышать «нет»… я так надеюсь.

Она откинулась, чтобы посмотреть на него.

— Конечно, вы ждали. Как вы думаете, почему я этого не сказала? Только не говорите, что я не очень виновата. Если бы вы мне отказали, я бы попыталась вас убить.

— Тогда ты, видимо, меня поймешь, если не согласишься выйти за меня замуж и я захочу тебя убить.

Эсме закрыла глаза. Каждый раз, когда она пыталась от него убежать, она чувствовала себя так скверно, что хотела умереть. Но привязать его к себе в глазах всего мира и самого Господа?

Она — грубая, неуправляемая девчонка-сорванец, он — английский лорд… и распутник. Его натура не вынесет уз брака. А когда его страсть к ней увянет — а так должно быть, — он ее бросит, если не фактически, то духовно. Его взгляд станет холодным, презрительным… Как она это стерпит? Лучше, разумнее порвать с ним сейчас.

— Я слышу, что ты думаешь, — угрюмо произнес он. — Это приведет к беде.

— Вариан…

— Попробуй сосредоточиться вот на чем. — Он поднял ее лицо и приблизил губы, остановившись в дюйме от ее губ.

Она машинально потянулась к нему.

— Нет, — сказал он. — Если ты не выйдешь за меня замуж, я тебя больше никогда не поцелую.

Теплое дыхание касалось ее лица, сильное тело давало защиту. Руки были такими нежными, они ласково поглаживали ее по щеке. У нее упало сердце.

— Это нечестно, Вариан.

— Я не играю честно. Да или нет? И так он победил.

«Она была осуждена на брак», — сказал себе Вариан час спустя, вжимая губы в ее шейку. Обречена с того момента, как они встретились. Не удовольствовавшись убийством отца, судьба послала ей Вариана Сент-Джорджа, чтобы уничтожить ее будущее.

И все равно ему не удавалось прочувствовать свою вину, когда это красивое, своенравное создание лежало в его руках и молило о любви. Видит Бог, ей не было нужно, чтобы ее уложили в постель. Он хотел заняться с ней любовью с того момента, как проснулся. Он это сделал и хотел еще.

Но он не мог весь день валяться в постели. Внизу Перси и Кериба ждут заверения, что Эсме не станет чинить препятствий к свадьбе. Больше тревожила мысль об Исмале, который тоже мог ждать — где угодно.

Последнее соображение вытащило Вариана из кровати. Он стал одеваться.

— Я пришлю сюда твою бабушку с какой-нибудь одеждой, — сказал Вариан, натягивая брюки. — Она уже занята упаковкой.

Эсме зарылась в подушки.

— Ага, она все время порывалась выдать меня замуж. Это все ее штучки?

— Это мои штучки. — Вариан надел рубашку. — Кериба просто помогает. Независимо от того, застал бы я сегодня утром ее и Персиваля внизу или нет, результат был бы тот же. Не воображай, что кто-то заставил меня жениться или что я действую из абсурдных понятий благородства.

Он вернулся к кровати и сурово посмотрел на нее.

— Я не благородный. Я практически с самого начала хотел сделать тебя своей. Как только ты прекратишь мне противиться, ты такой и станешь. Все очень просто, Эсме. Не усложняй.

Она устремила на него укоризненный взгляд зеленых глаз.

— Я вижу, как это будет. Ты опьянишь меня своей любовью, чтобы я не могла думать, и я стану отвечать: «Да, Вариан. Нет, Вариан. Как пожелаешь, о светоч небес».

Он невольно улыбнулся:

— Именно так.

— Ну, погоди, — предупредила она, — я еще привыкну к твоим трюкам.

— А будет поздно, потому что к тому времени мы уже поженимся. — Вариан влез в сюртук, избегая ее взгляда. — Больше никаких кувырканий не будет. Через несколько часов мы отправляемся на Корфу. Там у тебя будет компаньонка.

Она подскочила на кровати.

— Компаньонка? Ты не можешь говорить это всерьез!

— Тебе следует знать, что сегодня утром Персиваль приготовился к дуэли, чтобы защитить твою честь. Ты не можешь и дальше шокировать его юношеские чувства, живя с женихом в грехе.

Вариан направился к двери, но остановился на полпути:

— Тебя будут окружать не только незнакомые люди. Кериба согласилась поехать в качестве твоей компаньонки, а семья Доники, как я понял, обеспечит соответствующую албанскую церемонию еще до того, как мы надлежащим образом обвенчаемся путем положенной англиканской церемонии с англиканским священником. — Он кинул на нее виноватый взгляд. — Не бойся, ты не останешься без друзей в свой свадебный день.

Он не ждал ответа и был уже в дверях, когда Эсме его окликнула. Он остановился на пороге, еле сдерживая вспышку гнева.