— Прислушайся к звуку воды, Каулквейп, — сказал Прутик.

Каулквейп склонил голову набок. Звенящий звук стекающей воды затих. Вместо него было слышно тихое, но настойчивое: кап-кап-кап! — с таким звуком капли воды плюхались в пруд у подножия горы.

— Он высыхает, — мрачно заметил Прутик. — А когда воды Риверрайза перестанут течь… — И замолчал, озадаченный своими же словами.

— И что тогда, Прутик? — тихо спросил Каулквейп.

— Когда воды Риверрайза перестанут течь… — повторил Прутик. Он сжал голову руками. — Каулквейп, ну почему я слышу, как мой отец произносит эти слова? Я… я… нет, это бесполезно, — разочарованно произнёс он. — Не могу вспомнить…

— Пойдём, — позвал его Каулквейп. — Может быть, ответ лежит в Риверрайзе.

По мере того как они поднимались, становилось всё теплее. Облака приближались и приближались. Клубящиеся, тонкорунные — удивительные! Вдруг сквозь них прорвалось яркое солнце и затопило всё вокруг золотистым светом.

— Мы над тучами! — обрадовался Каулквейп. — А помотрите-ка туда! — Он указал вперёд. Конец подъёма был уже близок.

Каулквейп бросился вперёд, сердце у него колотилось от радостного предчувствия. Прутик бежал рядом с ним, а Гуум и Лесорыб поспевали сзади. Прямо над ними описывала круг огромная Птица-Помогарь, казавшаяся маленьким расплывчатым пятнышком на фоне оранжевого неба. Зоркие глаза Прутика вмиг оглядели вершины высоких гор. Птица взмахнула широкими крыльями и взмыла ввысь.

Когда головы путешественников высунулись над верхним краем скалы, ослепительный солнечный свет ударил им в глаза. Друзья подняли руки, загораживаясь от солнца, и стали всматриваться в то, что открывалось их взорам. Каулквейп ахнул и упал на колени.

— Риверрайз, — с дрожью в голосе выговорил он.

При виде такого удивительного пейзажа четверо путешественников замерли с радостным трепетом. Они стояли на огромной плите белого мрамора, повернувшись к широкому бассейну некогда гигантского озера, от которого теперь остался лишь мелкий прудик, а вокруг всего этого царило невероятное буйство растительности.

Там были деревья с изумрудно-зелёной листвой, густой сочный кустарник, и везде фрукты и цветы — красные, малиновые, жёлтые, оранжевые и синие, — наполнявшие воздух опьяняющим ароматом.

— Это просто огромный сад, — пробормотал Каулквейп.

Перед ними за остроконечные светящиеся горные пики, венчавшие этот край, как огромная золотая корона, медленно садилось солнце. Удлиняющиеся тени подползли к ногам и стекли вниз по плодородным садам на склонах, по иссохшему бирюзовому роднику, рядом с которым они стояли.

— Взгляните вон туда, — указал Каулквейп. На дальнем конце озера в пространство небес упирался острый выступ скальной породы. — Вот оттуда вода стекает в нижний пруд. — В тишине эхом отзывался звук падающих капель. — Это и есть Риверрайз!

Солнце село за мраморные скалы, которые, будто священный храм, возвышались теперь на фоне тёмно-красного неба. Вскоре станет совсем темно. Прутик повернулся к водному вэйфу.

— Каменный Пилот? — спросил он. — Где Каменный Пилот, Лесорыб?

Лесорыб поднял руку, призывая всех к тишине. Его уши топорщились и дрожали. Он вглядывался в мраморные, изрезанные желобками каменные плиты, висящие рядом с источником.

— Что там, Лесорыб? — спросил Прутик. — Ты кого-нибудь слышишь?…

И тут он тоже услышал. Тихое шуршание нарушило тишину. У молодого капитана перехватило дыхание. Он сделал шаг вперёд, его тело слабо светилось. И в этот миг на другой стороне источника возникла чья-то фигура. Человек подходил ближе, то исчезая, то вновь появляясь из-за деревьев; его стало лучше видно, и он тоже начал светиться. Каулквейп разглядел тоненькую девушку с бледной, почти прозрачной кожей и копной огненно-рыжих волос. Он даже рот раскрыл от удивления. Ведь не мог же это быть оставшийся член команды? Но она светилась…

— Ух-ух! — прорычал Гуум.

— Прутик, эта девушка и есть Каменный Пилот? — спросил Каулквейп.

Прутик не ответил. Девушка подошла ближе.

— Капитан Прутик? — робко позвала она.

— Моджин, — прошептал Прутик. — Так это ты.

— Да, капитан, — ответила девушка, подбежала и обняла его. Капля воды упала вниз со скалы. — Я знала, что ты придёшь за мной.

— Разве я не поклялся, что никогда не оставлю свою команду? — ответил Прутик и улыбнулся. — Ты последняя, Моджин.

Моджин отодвинулась от него.

— Последняя? — переспросила она.

— Да, Моджин.

Внизу ещё одна капля плюхнулась в тёмный пруд.

Моджин смущённо посмотрела на Лесорыба и Гуума:

— Но где же остальные? Тарп Хаммелхэрд? Шпулер?

Прутик отвёл глаза:

— Шпулер умер, а Тарп, Тугодум и Рован Хит ждут нас в Санктафраксе.

Моджин в тревоге взглянула на него.

— В Санктафраксе? — переспросила она. — Но ведь с ними всё в порядке?

Прутик засмеялся.

— Они остались в моём кабинете в Школе Тьмы и Света, — объяснил он. — Живы и здоровы.

— Но, капитан, — продолжала Моджин. Её лицо сделалось напряжённым. Тоненькие морщинки появились в углах рта. — Разве ты не помнишь, что тебе сказал Облачный Волк?

Прутик замер.

— Облачный Волк? — прошептал он. — Я… нет, я не помню.

Моджин нахмурилась.

— Он объяснил тебе, что ты должен сделать, — сказала она. — Там, на «Громобое», в открытом небе, — тихо добавила девушка, пытаясь расшевелить его память. — Перед тем как разразился белый шторм…

— «Громобой»? Белый шторм? — переспрашивал Прутик, качая головой. — Я ничего не помню. Никто из нас не помнит, — объяснил он, оглядывая остальных. — Совсем ничего, с тех пор как мы вошли в атмосферный вихрь… — Он повернулся к Моджин. — Но ты-то помнишь. Потому что на тебе был этот тяжёлый костюм с капюшоном, шторм не замутнил твою память… Расскажи мне, что случилось, Моджин. Расскажи мне, что ты помнишь.

Звук ещё одной капли, упавшей в пруд, эхом пронёсся в тишине. Моджин отвернулась.

— Расскажи мне! — потребовал Прутик. — Я должен знать.

— Да, расскажи ему те вещи, что у тебя в голове, — вставил Лесорыб. — Или я ему расскажу.

Моджин вздохнула:

— Ты не оставляешь мне выбора. — Она вновь шумно вздохнула и подняла на Прутика глаза. — Когда Птица-Помогарь улетела, после того как ты обрезал верёвку, я боялась…