можно было чем-нибудь оправдать организацию, которая выступала за независимость Польши и при этом вооружала бы коммунистов внутри Польши»13 (с. 372).

Данное заявление Снайдера представляет собой уничтожающую критику Армии крайовой, хотя сам он, очевидно, того не понимает. Нацисты считали поляков «унтерменшами» («недочеловеками») и поставили целью истребить их с помощью массовых убийств. Советы не совершали массовых убийств поляков или других наций. Советской власти были чужды такие расистские понятия или направленные на геноцид цели. Ее стремления сводились к построению социалистического государства, которое служило бы интересам трудящихся, а не традиционным элитам, сохраняя дружественные отношения с соседними государствами, в противоположность довоенному польскому режиму, которое было настолько враждебно к Советскому Союзу, насколько можно вообразить.

Советы помогали восстановить социалистическое польское государство после войны. Польские коммунисты организовали реконструкцию страны и осуществляли ее. Восстанавливали ли бы нацисты польское государство? Вопрос отвечает сам за себя.

Если Армия крайова действительно считала власть Советов «ненамного лучшей, чем нацистский режим», тогда судьба большинства поляков им на самом деле была безразлична, пока статус польской элиты сохранялся. Что вполне могло быть правдой.

Если Армия крайова и лондонское польское правительство действительно стремились «представлять интересы всех поляков», как утверждал Снайдер, тогда они должны были вооружить коммунистов и евреев, как они вооружили других поляков. Но лондонское польское правительство в изгнании и Армия крайова – антикоммунисты, расисты и антисемиты, точно такие, как нацисты.

В действительности, конечно, Армия крайова просто не хотела «независимости». Армия крайова и польское правительство в изгнании боролись за капитализм и против коммунизма. Они также боролись за польский империализм, чтобы вернуть когда-то захваченные ими Западную Украину и Западную Белоруссию, которые они расценивали как свои, несмотря на то что поляки не составляли там большинства населения.

После Второй мировой войны слово «империализм» стало ругательным для большинства народов мира. Поэтому империалистические страны, включая Польшу, свои империалистические цели таковыми не именуют и называют их «борьбой с коммунизмом», «борьбой за свободу» и т. д.

Оценка восстания в Варшавском гетто Дариушем Либионкой противоречит оценке Снайдера

Дариуш Либионка сегодня по праву считается одним из крупнейших экспертов по еврейскому вопросу в Польше во время войны. Неудивительно, что Снайдер указывает его работу в качестве источника, избегая отметить только одно: в статье Либионки нет ничего, что могло бы подтвердить утверждения самого Снайдера. Либионка подробно пишет о почти полном безразличии Армии крайовой к еврейским боевым группам. Рассматривая данный вопрос, Либионка документально обосновывает отсутствие интереса Армии крайовой к еврейскому вопросу и к еврейским ополченцам в целом.

В интернет-приложении к данной главе подробно процитированы отрывки из статьи Либионки, так что читатели могут сами получить представление о ее содержании. Некоторые особенно поразительные фрагменты выделены жирным шрифтом для удобства читателя. Но все отрывки стоят изучения, как и вся статья, особенно для тех, кто умеет читать по-польски.

Снайдер утверждает, что впоследствии Армия крайова предоставила еврейским повстанцам большую часть оружия из своих собственных запасов:

«Это был мощный удар по антисемитскому стереотипу, утвердившемуся в Армии крайовой и вообще в польском обществе, согласно которому евреи не сражаются. Теперь варшавское командование Армии крайовой передало Еврейской боевой организации значительную часть собственного скромного запаса вооружения: винтовки, амуницию, взрывчатку»276 (с. 374).

Книга Казимежа Мочарского «Беседы с палачом» посвящена пребыванию автора в заключении вместе с Юргеном Штроопом, немцем и фанатичным нацистом, который командовал подавлением восстания в Варшавском гетто и уничтожением тысяч его еврейских граждан.

На с. 69 большой статьи Либионки, указанной Снайдером в ссылках, ничего не говорится о том, что польское правительство или Армия крайова предоставили какое-либо оружие евреям. В интернет-приложении к настоящей главе приведена большая часть из работы Либионки, где он продолжает обсуждать вопрос об оружии. Из процитированных фрагментов явствует, что Либионка не верит, что Армия крайова передавала еврейским отрядам оружие в сколько-нибудь значительных количествах.

И так утверждает тот самый источник, который цитирует сам Снайдер! Почему же он так поступает, ничуть не боясь опровержений? Мы подозреваем, что очень немногие читатели Снайдера потрудятся раздобыть статью Либионки, написанную по-польски и напечатанную в журнале, который нелегко найти, и проверить, действительно ли исследование Либионки доказывает именно то, что говорит Снайдер. С другой стороны, все выглядит так, будто Снайдер цитирует одного из наиболее уважаемых специалистов по данному вопросу, подкрепляя его работами свои умозаключения.

Барбара Энгелькинг (с. 193) рассказывает о пресеченной попытке одного из «аковцев» застрелить безоружных евреев, спрятавшихся в подвале, просто потому, что те были евреями. На самом деле существует много примеров убийств евреев Армией крайовой.

Снайдер утверждает, что Армия крайова помогала повстанцам Варшавского гетто

Снайдер пишет:

«Среди западных союзников только польские власти предприняли хоть какие-то прямые действия, чтобы остановить уничтожение евреев. К весне 1943 года “Жегота”277 помогла примерно четырем тысячам евреев, которые скрывались. Армия крайова объявила, что будет расстреливать поляков, шантажирующих евреев. 4 мая, когда евреи Варшавского гетто сражались, премьер-министр Владислав Сикорски издал обращение: “Я призываю всех сограждан предоставлять помощь и убежище тем, кого убивают, и в то же время, перед лицом всего человечества, которое слишком долго хранит молчание, я осуждаю эти преступления”. Как понимали и евреи, и поляки, варшавское командование Армии крайовой не могло спасти гетто, даже если бы отдало всех своих бойцов и оружие для этой цели. У него на этот момент почти не было боевого опыта. Тем не менее семь из первых восьми вооруженных операций, проведенных Армией крайовой в Варшаве, были направлены в поддержку тех, кто сражался в гетто. Двое поляков погибли в самом начале восстания в Варшавском гетто, пытаясь пробить его стены. Провалилось и несколько последующих попыток проломить стены гетто. Всего Армия крайова сделала около одиннадцати попыток помочь евреям. Советские же пропагандисты, воспользовавшись случаем, утверждали, что Армия крайова отказала в помощи сражавшимся в гетто»278 (с. 380).

Ни один из источников Снайдера не содержит свидетельств о «расстреле поляков, шантажировавших евреев». У Энгелькинг279 ссылка на «одиннадцать попыток» выглядит так:

«Согласно Стрембошу, акты вооруженной помощи гетто, которые включали около одиннадцати задокументированных историй, “обычно ограничивались нападением на отдельные посты или орудийные площадки”. Представляли ли [они] настоящую помощь для еврейских борцов, которые защищали себя в течение четырех недель?»

Энгелькинг полагает, что поддержка Армии крайовой носила символический характер.

Отрывки из статьи Либионки, приведенные в приложении280, показывают: Армия крайова крайне неохотно вооружала бойцов гетто и в действительности передала им очень мало оружия. Джошуа Д. Циммерман, источник, который Снайдер цитирует, но в другом месте столь же отрицательно высказывается об отношении Армии крайовой к вопросу