– Но что это за культ? – нетерпеливо перебил Майкл Харрис.

Бросив укоризненный взгляд на жену, Дэвид Чейзен принялся объяснять:

– Их называют еще душителями, хотя их подлинное имя Хиндустани Тага. Их религия сводится к культу убийства. Они должны постоянно проливать кровь, чтобы умилостивить свою богиню, служить которой поклялись. Они считают убийство благим делом. Должно быть, правда, что убийство семьи Эванс – дело душителей. Ходили слухи, что несколько членов этой секты пытались привить этот варварский культ на нашем острове. Но ведь убийство мог совершить какой-нибудь изгнанный из дома слуга. Я, например, склонен считать, что душители не имеют к этому отношения. Они бы не осмелились вырезать целую семью британских подданных. Можете мне поверить.

– Нет, конечно, нет, – откликнулась успокоенная Элинор.

Ее мать виновато посмотрела на мужа. Джонатан Харрис все еще хмурился.

– А какие они, эти душители? Как их можно узнать? Дэвид Чейзен суховато рассмеялся:

– В том-то и дело, что они внешне ничем не отличаются от других туземцев. Но если их посылают на убийство, тогда они украшают себя, протыкая кожу на теле крошечными копьями, и носят что-то вроде кольчуги. Во всяком случае, это то, что я слышал.

Внезапно Анна почувствовала, как по спине у нее пробежали мурашки. Она вспомнила, что видела человека в тюрбане, с металлической пластиной на груди и с чем-то блестящим. Неужели это была кольчуга?

Нет, конечно, нет. Должно быть, с ней сыграло шутку ее воображение. А возможно, это был просто местный житель, как и она, пытавшийся спастись от огня. Хотя...

– Добрый вечер вам всем.

Это прибыл наконеЦ-то Чарлз. Он поклонился своим друзьям и соседям, а потом подошел к ней.

И внимание всей группы было отвлечено от ужасных событий. Разговор принял общий характер. Чарлз окинул Анну внимательным взглядом.

– О, Анна, вы выглядите прелестно! – сказал он. – Приятно видеть, что вы наконец распростились с трауром. – Он понизил голос. – Может быть, мы поговорим об этом позже?

– Прошу к столу! – объявила Антуанетта.

Том Кэррол и братья Харрис принялись оспаривать друг у друга честь повести Анну к столу.

Но она была рада сослаться на свое обещание Чарлзу.

Обед был прекрасным, с ростбифом, картофелем, пудингом – меню, весьма необычным для Цейлона. Коровы для большинства островитян были священными животными. С ними обращались как с домашними любимцами, а не как со скотом, обреченным на заклание. Однако Антуанетте удалось с этим справиться, и обед оказался великолепным. Джулиан поедал его с особым удовольствием. Сидя по правую руку от хозяйки, он смеялся, болтал и ел с аппетитом, что особенно раздражало Анну. Конечно, дело было не в удовольствии, которое он получал от вкусной еды. Гораздо больше ее сердило то, что он, по-видимому, наслаждался обществом хозяйки.

Потом леди принялись болтать о модах и детях, а джентльмены наслаждались бренди и сигарами. К смущению Анны, Джонатан Харрис и Том Кэррол наперебой оказывали ей знаки внимания. Чарлз, направившийся к Анне, похоже, был этим удивлен.

Что же до Джулиана, то он едва удостоил ее беглого взгляда, после чего снова обратился к хозяйке дома. Уязвленная Анна постаралась очаровать поклонников и, к своему удивлению, весьма преуспела в этом.

– Как мы будем развлекаться? – спросила Антуанетта, вспомнив наконец об обязанностях хозяйки. Она обратилась ко всем присутствующим, но при этом обольстительно улыбалась Джулиану. – У меня есть фортепьяно. Мы могли бы спеть или потанцевать. А джентльмены могли бы сыграть в карты...

– О, давайте потанцуем, – пискнула Элинор, жеманно складывая руки под подбородком. Она пыталась изобразить детский восторг, и Анна заподозрила, что ради этого она практиковалась перед зеркалом.

– Пожалуйста, миссис Ноук, можно нам потанцевать?

– Конечно, моя дорогая, если все остальные согласны.

Антуанетта оглядела зал. Послышалось несколько благодушных слабых возгласов протеста от джентльменов постарше, потому что они предпочитали карты, но их бунт был тотчас же подавлен, так как их жены присоединились к гостям более молодого возраста и принялись мягко журить своих мужей за их вялость.

Грейс Кэррол предложили поиграть на фортепьяно. Она ударила по клавишам и заиграла какую-то мелодию. Анну сразу же принялись осаждать молодые поклонники. Выиграл Том Кэррол, без лишних затей потянувший ее на образовавшуюся для танцев площадку. Анна засмеялась. Оказалось, что она прекрасно помнила все па из этого живого сельского танца. Прыгая по залу с разгоревшимися щеками, она вдруг поняла, что получает от этого удовольствие.

Она поискала глазами Джулиана. Он танцевал с Антуанеттой Ноук, но через голову своей дамы наблюдал за ней. Черт бы его побрал! Он угадал ее настроение, но она призналась бы в этом, если бы только ее живьем сварили в кипящем масле. Судя по его загадочной улыбке, он прочел ее мысли по глазам.

– Анна, вы будете танцевать?

Протанцевав с каждым из своих новых поклонников, Анна ухитрилась тайком пробиться к стульям у стены, где обычно собирались матроны, мечтавшие посплетничать. Там ее и нашел Чарлз. Бог знает сколько времени прошло с тех пор, как она танцевала с кем-нибудь, кроме Пола! Сначала ей казалось, что не стоит танцевать с другими – это попахивает неверностью. Но Пол умер, и теперь, когда Джулиан против ее воли вытащил из траура, не было причины так уж отказываться от удовольствия. При этой мысли она вдруг почувствовала себя невероятно молодой и беззаботной.

– С удовольствием.

Она весело улыбнулась Чарлзу, позволив ему взять себя за руку. Сидевшие рядом дамы улыбнулись с одобрением, а Чарлз поднял ее, собираясь танцевать.

Грейс Кэррол заиграла другой бравурный сельский танец, и Анна с легкостью протанцевала его. Ей было так весело! Так славно смеяться и танцевать, даже невинно флиртовать с разными мужчинами. Приятно было сознавать, что на ней красивое платье. Приятно, что оно делало ее привлекательной. И чертовски было приятно видеть восхищение в глазах партнеров.

Джулиан, черт бы его побрал, конечно же, прав, заставив ее выйти из заточения. Прав, что привез ее сюда.

Она поискала его глазами. Теперь он танцевал с Элинор Чейзен. В своем вечернем наряде он выглядел невероятно красивым, с этими черными волосами, зачесанными гладко назад и перевязанными на затылке простой черной лентой, с дьявольскими искорками в глазах. Он явно поддразнивал свою изящную партнершу, а выглядел так, что у Анны дух захватывало.

Анна испытала укол ревности. Казалось, он без всяких усилий подчинял себе женщин. Это было для него столь же естественно, как дышать. Может быть, он решил увлечь ее, потому что не мог поступить иначе? Он что, считал необходимым очаровать каждую встречную женщину?