— Твоюжжж мать!!! — раздался одновременный выкрик, и парни сыпанули следом за мной с брони.

Я никогда в жизни так быстро не бегал. И по фиг, что на мне «плитник», сбруя, автоматные магазины, подсумки и еще много чего общим весом под двадцать килограмм. Я бежал будто бы был в сапогах-скороходах, а в голове только одна мысль: «Господи, пронеси, отведи, убереги ребенка если он есть в машине!!!»

Следом за мной топали ботинками десантники, парни бежали за мной гурьбой, совершенно забыв про элементарные правила безопасности, принятые на войне, забыли даже, что на «Ракушке» домчались бы быстрее. МДМка пронеслась мимо, когда до расстрелянной корейской иномарки было метров пятьдесят.

Евсегнеев спрыгнул с брони на ходу, не дождавшись, когда бронемашина окончательно остановится. Десантник с ходу рванул заднюю дверь и сунулся внутрь салона, а спустя пару секунд, которые показались для меня вечностью старший сержант выпрямился, держа в руках ребенка.

— Жив!!! Он жив, товарищ майор!!! Целехонек, все пули прошли мимо!!! Жив! Жив! — радостно орал Евсегнеев прижимая ребенка к груди.

Фууу! Отлегло, реально будто бы тонна свинца с плеч свалилась. Волна какой-то бесшабашной радости пронеслась в душе, детского счастья и невероятного облегчения.

— Внутрь «Ракушки» его! — закричал я, расслышав натренированным слухом знакомый звук «выходов» вражеских снарядов. — Уходим!!! Валим отсюда!

Укропы начали минометный обстрел, крыли «сто двадцатками». Не знаю «спецом» по нам работали или так случайно получилось, но отработал противник четко — за пару минут положил десяток мин, причем весьма кучно. Мы едва успели заскочить в «Ракушку», как поблизости легли первые мины. Евсегнеев прикрывал ребенка собой, а когда залез внутрь бронемашины еще и дополнительным бронежилетом укрыл спасенного мальца. Этот второй бронник ребенка и спас — осколок от близкого разрыва пробил броню МДМки, прошил насквозь старшего сержанта Евсегнеева и завяз в бронеплите второго бронежилета.

Когда я вытаскивал ребенка из цепких пальцев старшего сержанта, то Евсегнеев был еще жив, он, пуская кровавые пузыри и харкая кровью, еле слышно шептал:

— Как ребенок? Как ребенок?

— Жив, все нормально, жив и невредим, — отвечал я.

Спустя пару минут старший сержант Игорь Евсегнеев умер. Наша «Ракушка» получила еще несколько пробоин, мехвод на последнем издыхании машины увел её с дороги, снеся забор ближайшего частного дома. Мы сыпанули наружу, уходя из подбитого бронетранспортёра.

Стало понятно, что минометы работают конкретно по нам, а это значит, что где-то в небе весит вражеский БПЛА, оператор которого корректирует стрельбу. И он этот самый оператор видел, что мы забрали ребенка из машины. Видел, но его это не остановило. Мины плюхались все ближе и ближе, мы чесанули вдоль улицы, молясь и чертыхаясь про себя, в надежде, что нам помогут избежать смерти все Боги и Черти какие только есть на небесах и под землей.

Осколками от близкого разрыва убило рядового Егора Старицина и сержант Никиту Анциперовича. Они как работали вместе на АГС-40, будучи боевым расчетом автоматического гранатомета, так и погибли вместе.

Обстрел продолжался еще минут десять, за это время мы успели убежать метров на триста и спрятаться в развалинах СТО, где была глубокая смотровая яма.

Вот так мой отряд понес самые большие единовременные невосполнимые потери. Сразу погибли три хороших человека: Игорь Евсегнеев, Егор Старицин и Никита Анициперович.

Пусть земля вам будет пухом, пацаны! Вы шагнули в вечность!

Ребенка мы притащили в расположение и сдали на руки медикам. Через пару часов вернулись к месту обстрела на танке и БМП-2 и забрали тела погибших, не забыв и украинскую семейную парочку, которая пыталась подбить наш бронетранспортер. Они оказались мужем и женой, обоим было всего по двадцать три года, судя по документам, найденным в бардачке машины, их мальца звали — Игорек.

В этот момент я понял, что очень сильно ненавижу тех тварей, сидящих где-то там за океаном, которые стравили два братских народа. Ведь эти молодые люди, которые сейчас лежали в пластиковых мешках в салоне БМПе рядом с мертвыми телами российских пацанов, наверное, тоже хотели жить, растить своего ребенка, давать ему все самое лучшее. А в итоге, что? В итоге — внутри стальной коробки боевой машины пехоты сейчас лежит пять пластиковых мешков, в которых трупы молодых людей. И сколько этих мешков с трупами еще будет? Сотни, тысячи, десятки тысяч, а может и миллионы. Причем, все эти трупы будут принадлежать людям одной и той же народности — выходцам из бывшего СССР.

Западные партнеры ненавидят нас, они все сделают, чтобы мы перебили друг друга. Чтобы русские убивали украинцев, украинцы убивали русских, а когда Украина закончится, то подожгут Армению или Грузию, а может и Казахстан. Вокруг России много стран, которые можно поджечь и натравить на русских.

Так может не надо было 24 февраля 2022 года начинать СВО? Может надо было сразу ебнуть по Америке? Может так было бы правильнее? Не знаю, да и не узнаю теперь, наверное, никогда…

Глава 20

— Красный, десять! — раздался голос Баранова в динамике рации.

— Плюс, — лаконично отозвался я, подтверждая, что цель принял.

— Белый, семь! — вновь голос Баранова, но это уже не мне, а второй группе.

— Плюс, — так же емко ответил сержант Ляшин, который был назначен командиром второй группы.

— Парни приготовились, укропы на подходе, работаем по десятой цели, — шепотом обратился я к двум десантникам, которые уже приготовили трофейные гранатометы «Нлау» к стрельбе.

— Красный, работай, — спустя пару минут услышал я в динамике рации голос Баранова.

Чтобы запустить ракету, я должен захватить цель и сопровождать её в течение как минимум трех секунд, а по факту не менее пяти — семи, для того, чтобы блок электроники прицела произвел определение дистанции до цели, её угловой скорости, угла места цели, температуры порохового заряда маршевого двигателя — необходимые ему для расчета точки прицеливания, включая расчет необходимого упреждения при стрельбе. В течение трех секунд упреждение и вертикальные поправки рассчитываются автоматически, смещая марку прицела на рассчитанное электроникой расстояние. После этого спусковой крючок разблокируется и ракета может быть запущена.

Итак, до цели — танка