и наигранности, которые так часто демонстрируют женщины. Брюнетка перевела взгляд на часы, что стояли на раритетном комоде из тёмного дерева: десять утра.

- Доброе утро, - её сонный голос чуть заметно хрипел, и Марк широко улыбнулся. Повернулся на бок, тем самым оказываясь с ней нос к носу.

- Выспалась?

- Что там за шум? – Иви проигнорировала его вопрос и, нахмурившись, уставилась на дверь.

- Думаю, это Влада, – он был в этом уверен. Руслан был вынужден взять с собой свою невесту. Это чуждое для него слово: "невеста", словно инородный предмет в голове, казалось ему совершенно лишним. Оно резало слух. Когда-то они были твёрдо убеждены, что женитьба и семья – это те вещи, которые не должны их коснуться. Они просто не имели на них право. С их образом жизни и той деятельностью, которой они промышляли... это непозволительная роскошь. Но первым на кривую дорожку ступил их общий друг Николас. Марк помнит ту борьбу, те метания и почти осязаемый страх друга. Перед своими чувствами. Помнит, как Нико сломался, когда его слабость оказалась в руках не у тех людей. Нико почти сдох. Это был живой мертвец. Затем и Руслан нашёл свою отдушину в девчонке, которая не раз пыталась его прикончить. Жизнь слишком непредсказуема. И что теперь?

Теперь сам Марк готов сдохнуть за то, чтобы Иванка была в безопасности. Что произошло? Когда он иначе посмотрел на неё?

- Влада – невеста Руслана.

- Невеста? – лицо брюнетки вытянулось, а карие глаза округлились. Она стала похожа на маленького испуганного кролика, и Марк, не сдержавшись, громко рассмеялся. Его бархатистый смех ловко и незаметно пробрался под кожу девушки. Иванка ощутила приятный холодок в области грудной клетки, и россыпь крошечных мурашек покрыла её плечи и руки.

Иванке не нравилось это ощущение. Ей не нравилось то, что его смех вызывает такие противоречивые чувства. Не нравилось даже то, что рядом с ним она больше не чувствовала беспокойство и страх. С каких пор безопасность стала синонимом его имени?

- Ты удивлена? Чему? – успокоился, пробираясь под её спину рукой и притягивая девушку ближе к себе.

- Он заставил её? – скептически выгнула тёмную бровь. Сделала попытку отодвинуться, но мужчина не позволил.

- Заставил? О чём ты вообще, женщина? – снова засмеялся, запрокидывая голову.

Иванка недоумевала, что именно вызвало такое веселье. Недовольно фыркнула и толкнула его в грудь.

- О том, что за таких, как вы, нормальная женщина никогда не согласится выйти замуж по своей воле. Она либо дура, либо её заставили...

Маркус замолчал. Полные губы сжались в полоску, а пальцы на её рёбрах сжались чуть сильней.

- Считаешь, что таких, КАК МЫ, - делая акцент на паре слов, - нельзя полюбить?

- Разве можно полюбить человека без сердца? – Не унималась, добивая его острыми, как лезвие словами.

- Кто сказал, что у нас нет сердца?

- А разве есть? Там не сердце, – ткнула пальцем в крепкую мужскую грудь, – там просто мотор.

Глава 39

Иванка, подперев плечом дверь, снова внимательно наблюдала за тем, как Марк устанавливает протез на свою правую руку. Несмотря на абсолютно каменное выражение лица, его взгляд был сосредоточен. Мужчина был погружен в свои мысли. Казалось, что он даже не замечает её. Обиделся? Однозначно. Виду не подал, но она чувствовала его отрешенность и внезапный холод. И... чувствовала сожаление. За свой язык. Но признается ли она ему в этом? Никогда.

- Как ты потерял руку? – любопытство одержало верх.

- Я разве тебе не рассказывал? – он даже не взглянул на девушку. Опустившись на борт ванной, Марк завершал свои манипуляции.

- И всё же? Когда это случилось?

- Около двух лет назад. Может, больше, – не стал заострять внимание на цифрах. Включил в кране воду и набрал пригоршню. Выпил и только тогда посмотрел на брюнетку. – С чего вдруг такой интерес?

- Ни с чего, - пожала плечами. Ей хотелось знать больше. Ей бы хотелось знать всё. По возможности. Откуда он родом. Каким он был ребёнком? Как пришёл к тому, кем он сейчас является? – просто...

- Женское любопытство? – хмыкнул, выкручивая вентиль и закрывая воду. Стряхнул с бороды капли. – Это был мой промах. Я не рассчитал свои силы. Была перестрелка. Мне досталось. Моей руке – в частности. Раздробили в крошку все кости. Нужны подробности?

- Нет, - трудно было представить, что испытывает человек в подобный момент. Да, и не особо-то хотелось. – Но... ты, как я вижу, привык.

- Ты, как я вижу, тоже привыкла? – гадкая ухмылочка на его лице, подбросила ей недвусмысленный намёк.

- Я должна посмеяться сейчас?

Иванка оттолкнулась от двери и отступила в сторону, позволяя Марку выйти из уборной. Он прошёл мимо неё, оставляя за собой шлейф, который она уже узнает из сотни запахов. Говорят, что память обоняния – самая долговечная. Человек может забыть лица, местность, страницы книг и многое другое, но не запахи.

- Нет, - перебил её мысли, - ты должна сейчас спуститься вниз и позавтракать... или пообедать. Заодно познакомишься с Владой.

- А что дальше?

- Дальше будешь ждать меня. Здесь. В этом доме. – Его потяжелевший взгляд замирает на её лице. – Без глупостей.

- Не доверяешь мне? – настал её черёд гаденько улыбнуться.

- Ты дома. А дома храбрость становится неоправданной. Не думай, что здесь у тебя остались друзья. Да и... ты же не на столько глупа, чтобы идти на верную смерть?

- Спасибо, что напомнил.

- Всегда рад услужить тебе, птичка.

Лёгкий щелчок по носу застаёт её врасплох. Иванка вздрагивает, и вся напрягается. Он откровенно потешается над ней. Говнюк.

...

Влада оказалась не старше её самой. Красивая брюнетка со слегка задранным аккуратным носиком, полными губами, чёрными глазами и выразительными яркими бровями. Эдакая фарфоровая куколка. А Руслан... рядом с ней он казался совершенно другим человеком. Совершенно не тем, кого она видела ранее. Этот взгляд на Владу: он говорил о многом. Но в первую очередь он говорил о том, что эта маленькая девушка – вся его жизнь. Удивительно, но на миг, она засомневалась в своих же словах. Может, сердце всё же есть?

Оба мужчины спешно покинули дом. Ива даже не успела поесть, как услышала их голоса в прихожей дома. Влада выскочила из-за стола и скрылась там же. Иванка слышала русскую речь, и даже