Он обхватил искусственные ноги Грейнджера, и во второй раз за ночь они покатились по земле.

Грейнджер не привык драться врукопашную, но он был крупнее и тяжелее своего противника, поэтому без труда взял верх. Мэтью надавил мальчишке на грудь титановым коленом и прижал его руки к камню:

– Послушай, парень, я же сказал, дай мне спокойно уйти, и никто…

– Нет! – мальчишка вырывался изо всех сил. Грейнджеру казалось, что он пытается удержать на месте осьминога.

– Да что с тобой, в конце концов? Что заставило мальчишку присоединиться к террористам? Почему ты?..

– Вы! – прокричал мальчишка. – Я присоединился к Стражам, чтобы добраться до вас. Вы… Я раньше вас боготворил. А потом вы отняли у меня всё! Отца. Дом. Вы убили мою мать!

Иона выдохся.

Эта вспышка гнева опустошила его. Короткий выброс адреналина, придававший сил, закончился, оставив его мокрым от пота и трясущимся.

Грейнджер отпустил руки Ионы и встал. Однако он больше не спешил к краю скалы.

Мэтью смотрел на Иону, нахмурившись, а тот не мог понять, почему противник прекратил драку. Иона сел, опершись спиной на балку, тяжело дыша и пытаясь удержать выступающие на глазах слезы.

– Мне очень жаль, – сказал Грейнджер.

– Что?

– Мне очень жаль. Насчет твоей мамы.

– Вы даже ее не знали!

– Я знаю, иногда мое желание создать лучший мир приводит к тому, что страдают люди. Я бы хотел, чтобы все сложилось по-другому, но…

– Это не так!

– Я говорю искренне, – сказал Грейнджер. – Я никогда не хотел войны между Стражами и Миллениалами.

– Моя мама не была Стражем, – ответил Иона. – Она просто… просто случайно оказалась на вашем пути. Вы даже не знали ее имени!

– Так скажи мне его, – попросил Грейнджер.

Иона знал, что нельзя отвечать на эту просьбу, знал, что лучше держать язык за зубами, но уже не мог остановиться. Его захлестнули гнев и боль, он должен был дать им выход. Иона хотел, чтобы Грейнджер знал, что натворил.

– Ее звали Мириам. Мою мать звали Мириам Делакруа.

Теперь пришла очередь Грейнджера открыть рот от удивления.

– Делакруа? – повторил он. – Ты имеешь в виду… ты сын Джейсона? Ты пришел сюда с ним? Джейсон здесь?

Иона покачал головой.

– Мой отец мертв, – сказал он. – Уже три года.

Очень долго Грейнджер просто смотрел на Иону.

А затем он сделал то, чего Иона ожидал меньше всего.

Запрокинул голову и беззвучно рассмеялся.

Глава 40

Иона сердито посмотрел на Грейнджера:

– Не вижу ничего смешного.

Грейнджер вытер глаза рукавом:

– Ребенок. Все это время я охотился за ребенком.

– Я не ребенок, – сказал Иона.

– Нет, – согласился Грейнджер. – Конечно, нет. Ребенку никогда бы не удалось зайти так далеко. Ты загрузил аватар отца в свой профиль, я полагаю?

Мягкий ночной ветерок обдувал плечи Ионы. Во всем мире не слышно было ни одного звука, кроме его собственного дыхания и голоса Грейнджера. Они были совершенно одни здесь, на вершине Айерс-Рок, под разбитыми солнечными панелями.

– Не только аватар, – продолжил Грейнджер. – Раз уж ты нашел это место, Южный Угол, значит, получил доступ и к его знаниям.

Иона ничего не ответил. Он нервничал и был измотан; к тому же он начал бояться, что сболтнул лишнего.

– Итак, – сказал Грейнджер, – ты скрывался за аватаром отца. Это ты был в «Икаре», в башне Сити Тауэр в Лондоне и в летной школе. Это ты встречался со Стражами в Дувре.

– Я все им рассказал, – солгал Иона. – Стражи знают координаты всех Четырех Углов, так что убивать меня бессмысленно.

– Я не собираюсь убивать тебя, Иона, – ответил он. – Ты же Иона, не так ли? Маленький Иона Делакруа… Джейсон все время рассказывал о тебе. Он очень гордился тобой.

– Не смейте говорить о нем так, – запротестовал Иона, – будто вы были друзьями!

– Насколько мне известно, – сказал Грейнджер, – мы были друзьями.

– Отец работал на вас, это все. И только потому, что…

– Потому что Стражи его попросили. Да, Иона. Сейчас мне известен этот факт. Но в свое время твой отец играл свою роль хорошо, может, даже слишком.

– Что вы имеете в виду?

– Джейсон был моим пилотом почти десять лет, – сказал Грейнджер. – Я доверял ему. Должен был доверять. А мое доверие не так-то легко заработать, Иона, поверь мне.

– И?

– Я собрал подробнейшее досье на твоего отца.

– Не сомневаюсь.

– Да, я послал агентов в вашу новую сувенирную лавку, в «Икар» и даже к вам домой. Все десять лет Джейсон и шагу не мог ступить без моего ведома.

– И все же одурачил вас.

– Да, Иона, – согласился Грейнджер. – Так оно и было. Скажу больше, он одурачил нас обоих. Возможно, для тебя станет большим шоком в конце концов узнать правду о нем.

– Я не понимаю, что вы…

– В твоих школах у меня также были агенты. Ты никогда не высказывал и намека на согласие со взглядами твоего отца. Твоя преданность мне была… вдохновляющей.

– Это… так было потому, что…

– Все нормально, Иона, – улыбнулся Грейнджер, – я понимаю.

– Мой отец не стал бы… Я знаю, он не стал бы лгать мне, если бы не…

– Я верю тебе. Есть вещь, в которой я уверен на все сто процентов: твой отец был хорошим человеком. Он делал то, что считал правильным.

Иона сомневался в реальности происходящего разговора. Это же человек, который убил его мать и много раз пытался убить его самого.

Много раз с момента ее гибели Иона представлял встречу с Грейнджером. Представлял совсем иначе. В его мечтах Грейнджер был крикливым и хвастливым монстром, не знающим, что такое раскаяние. Не таким спокойным. Не таким вдумчивым. Не таким разумным. И совсем не таким… убедительным.

Лучше бы он оказался монстром.

– Твой отец спас мне жизнь, – сказал Грейнджер. – Ты знал об этом?

Иона покачал головой.

– Это случилось в тот самый день, ужасный день. Мы приземлились в Хитроу. Я шел по взлетной полосе. Джейсон позвал меня назад к самолету. Сказал, что нужен мой отпечаток пальца в заявке. Первый взрыв сбил нас с ног.

– Он был с вами, когда?..

– Джейсон побежал в здание аэропорта, – ответил Грейнджер. – Видел, что там люди, и не раздумывал. Хотел бы я быть настолько смелым.