— Я же говорю, что ничего не смогу сделать! Черт, Эйдан! Я понятия не имею, как связаться с Евой.

— Тогда скажи Снежане пока.

Я услышал Снежкин сдавленный крик и ударил ладонью по решетке. Дерьмо!

— Эйдан, мать твою! Если ты причинишь Снежане вред, клянусь, что убью тебя!

— У тебя два дня, — сообщил он, — а потом я начну причинять ей боль, о которой она до этого дня и не подозревала.

В трубке повисла тишина. Я сжал его в пальцах, несколько секунд не двигался, пытаясь переварить информацию, а потом услышал голос Александры.

— Я все слышала. Этот Эйдан, он ничего ей не сделает. Блеф чистой воды.

— А если нет? — я вернул смартфон и сунул руку в карман джинсов. — Я не могу рисковать здоровьем своей девушки.

— Понимаю, — с сочувствием произнесла Алекс. — Постараюсь поскорее вытащить тебя отсюда.

— Тогда я буду вечно тебе обязанным, — кивнул ей.

Когда она ушла, я снова попытался раздвинуть прутья решетки. Так хоть не думал о том, как Эйдан может навредить Снежане. Гнев постепенно начал остывать.

Когда Эйдану позвонил Дарен, мне казалось, они сумеют договориться, и все будет хорошо. Но нет. Эйдан не сдавался. Его желание поквитаться с моим отцом оказалась слишком сильным. Ну это понятно — они с Соней близнецы. Даже представить боюсь, что он чувствует, потеряв частичку себя…

— Тогда скажи Снежане пока, — ворвался в мысли голос Эйдана, и я очнулась от размышлений.

Он схватил меня за подбородок и с силой сжал. Я сдерживалась, как могла, чтобы не закричать от боли, но все-таки не сумела удержать крик. Но он скорее походил на писк.

Я услышала, как возмутился Дарен в телефоне. Или же это было плодом моего воображения, потому что хотелось верить, что ему не все равно, и он найдет способ образумить своего бету и спасти меня.

Когда Эйдан закончил разговор и сунул телефон в карман темно-синих джинсов, я спросила:

— И что дальше? Дарен, правда, не знает, куда Ева увезла моего отца. Только она может тебе помочь. Теперь ты меня убьешь? Давай вернемся в стаю и забудем обо всем.

— Нет! — рявкнул Эйдан и вышел из комнаты, закрыв дверь.

По квартире я передвигалась спокойно, без ограничений. Меня не держали, как пленницу. Дверь всегда была открыта. Заперта лишь входная, ключи от которой Эйдан держал в кармане джинсов — в месте, куда моей руке вход закрыт. Но я смирилась со своей участью, потому что знала, что рано или поздно Эйдан одумается.

И оказалась права — он не собирался пытать меня или причинять другой вред. Наоборот, был очень заботливым и осмотрительным. Вечером принес мне жареные яйца, прислуживал, как какой-то принцессе. А то! Я же все-таки девушка его Альфы. И раз Эйдан так надо мной печется, то причинять мне вред не собирается. Он просто хочет разозлить Дарена, чтобы тот сдал ему отца. Но ничего не выйдет. Только Ева знает, где он. С ней папа в безопасности.

Я улыбнулась своей мысли, дожевывая последний кусочек яичницы. Запила соком и легла в кровать.

— Спокойной ночи, Эйдан, — негромко сказала, зная, что он услышит.

Повернулась на бок и вскоре начала засыпать, чувствуя, как проваливаюсь куда-то за пределы реальности.

Мне снился ужасный сон. Будто Дарен тонет в колодце и не может оттуда выбраться. Я проснулась вся в поту. Открыла глаза и прислушалась к себе. Сердце неугомонно билось под ребрами. Кошмар или предчувствие? Разобрать так и не смогла.

Вскоре пришел Эйдан, принес еду. Снова жареные яйца. Я молча съела их и запила соком. Попыталась поговорить с Эйданом, но он молчал, словно воды в рот набрал. Я разозлилась, закричала на него.

— Перестань делать вид, что меня здесь нет! Если я тебе не нужна, так отпусти!

— Я не хочу разговаривать. Если у тебя есть, что мне сказать — говори, если нет, просто молчи. Пожалуйста. Вот, возьми пульт, посмотри телевизор в зале. Давай, иди!

Я взяла его и пошла в другую комнату. Она была еще больше той, где меня держал Эйдан. Интересный интерьер в темно-фиолетовых и белых тонах. Стеклянный журнальный столик, кожаный диван, различные вазы и статуэтки. Я опустилась на диван и включила здоровый телевизор, который висел на противоположной стене. Пощелкала каналами, остановилась на музыкальном. Потом он наскучил, и я переключила на фильм. От тоски не заметила, как уснула. Проснулась, накрытая пледом, хмыкнула и села, подогнув под себя ноги. Настенные часы показывали семь вечера.

О, Вселенная, сколько еще будет продолжаться мое заточение? Сейчас Эйдан напоминал мне папу, когда тот садил меня на домашний режим за проступки.

О мысли об отце сердечко тоскливо встрепенулось. Что, если Эйдан не одумается? Если он все-таки найдет папу и… Дальше развивать мысль не стала. Нижняя губа затряслась, как у маленькой, а из глаз покатились слезы. На душе совсем паршиво. Так гадко, что хотелось просто выплеснуть эмоции через слезы, и я не стала сдерживать их.

— Что случилось? — услышала голос над головой, но решила проигнорировать.

Но Эйдан проявил настойчивость. Сел рядом на диван и попытался заглянуть в глаза. Неужели именно сейчас ему вздумалось поговорить?!

Я вытерла влагу со щек и отвернулась. Нечего ему видеть, как я реву. Совсем расклеилась, балда.

— Ты прости, я не хотел, чтобы тебе было плохо. — Эйдан прикоснулся к моему лицу и повернул к себе за подбородок. — Скоро Дарен найдет Сергея, и все закончится. Ты вернешься к Дарену.

— И ты думаешь, мне станет легче?! — взорвалась я, слезы хлынули ручьем. — Убьешь моего отца, и дашь мне жить обычной жизнью?!

— Вообще-то, он не твой отец.

— Он воспитал меня, не дал умереть. Он хранил вашу тайну долгие годы, черт побери! А теперь еще и Еву встретил. Между ними пробежала искра. Он заслужил хотя бы капельку счастья, тебе так не кажется?!

— Все, что он заслужил — это смерть. Все, хватит реветь! Женские слезы делают меня слабым. Ненавижу, когда кто-то ревет. В детстве Соня постоянно пользовалась этим приемом, чтоб разжалобить меня… Так что перестань, — рыкнул он и поднялся, а я вжалась в мягкую спинку дивана.

Вскоре уловила с кухни запах жареных яиц. О, Вселенная, только не это! А когда в комнату вошел Эйдан с тарелкой в руке и протянул мне, я скривилась, глядя на ее содержимое.

— А есть что-нибудь другое? Я уже смотреть не могу на эти яйца! — возмутилась я. — Меня стошнит, если съем хоть кусочек.

— А на них не нужно смотреть, — улыбнулся Эйдан. — Извини. — Плечи передернулись. — Это единственное, что я умею готовить и что есть в холодильнике. В этой квартире никто не живет. Она совсем новая. Я купил ее для Сони, но не успел подарить…Так что тебе придется довольствоваться яичницей.