— Но это было так жестоко, — вздохнул Стерлинг. — Я никогда не видел ничего подобного за все годы работы редактором. Я пытался хоть как-то подготовить ее к этому, но не думаю, что она поняла всю серьезность своего положения. Она считала, что я смогу спасти ее, но я не мог, я действительно не мог…

— Да и никто бы не смог. Кроме того, окончательное решение все равно принимал Лайонел, а не вы, — возразила Тесс.

— Да, но какая-то часть меня все равно участвовала в этом решении. И не только меня, всех нас. Мабри только выразил общее мнение. Но мне начинает казаться, что если Розита и монстр, то все мы — Франкенштейны.

Тесс хотела смягчить его переживания, напомнить ему, что сам по себе он замечательный человек, просто работает в такой жестокой и не знающей сострадания сфере, как журналистика. Она попыталась обнять его за плечи, но ей мешала сделать это спинка мягкого и глубокого кресла, поэтому Тесс просто прижалась щекой к его щеке. Его лицо было горячим, и сердце бешено билось, судя по тому, как быстро стучал пульс у него на виске.

Стерлинг первым отстранился.

— Ну, что ж, теперь вы полностью избавились от «Бикон-Лайт».

— Полагаю, да. Причем мне, чтобы покинуть здание, не нужно двух охранников, мне даже не придется забирать из кабинета личные вещи, у меня их здесь просто нет.

— Возможно, пройдет не одна неделя, прежде чем вы получите свой гонорар. Наш финансовый отдел не очень-то обязателен насчет своевременной выплаты нашим внештатным сотрудникам.

Так вот, значит, кем она была для него — всего лишь «внештатным сотрудником»!

— Ничего страшного, — она схватила сумочку и направилась к двери. У нее больше нет поводов, чтобы встречаться с ним. И оказывается, и это тоже было частью сделки…

Голос Стерлинга заставил ее остановиться.

— Тесс… Да, все время хотел спросить вас: это уменьшительное от какого имени?

— Тереза.

— Уитни иногда называет вас Тессер.

— Вы с Уитни говорите обо мне? — она не могла понять, нравится ей это или нет.

— Перед тем как мы наняли вас в качестве частного детектива, я попросил ее кратко рассказать о вас. Помните нашу первую встречу? Когда я даже описал ваш характер и привычки? Так вот, большую часть информации я получил от Уитни.

— В таком случае она была двойным агентом, потому что мне она поведала то же самое о вас. Ну, а Тессер… это я так произносила свое полное имя — Тереза Эстер, — когда была ребенком.

Казалось, Стерлинг готов был улыбнуться, но его плохое настроение снова одержало верх.

— Каждый из нас когда-то был ребенком. Невинным и полным надежд на будущее. Вы. Я. Розита. Винк. Никто не планировал обманывать, совершать преступления и уж тем более умирать.

— Я, конечно, ничего такого не планировала, но саму возможность не исключала.

Ну, наконец-то он рассмеялся. Странно, но его сочувствие и снисхождение к Розите делало Стерлинга в глазах Тесс еще более привлекательным. Он сегодня был единственным — помимо самой Розиты, — кто понимал, что другого шанса у нее уже не будет. И вряд ли появится возможность начать все заново. В свои двадцать четыре года мисс Руиз была законченной лгуньей. Может, если бы она поступила на юридический факультет и стала бы работать в области, где отношение к правде несколько иное, — важны не сами факты, а то, как их подать, — то она вполне могла бы добиться успеха, но карьера в журналистике для нее была окончена раз и навсегда.

Стерлинг встал и мягко произнес:

— До свидания, Тесс. И удачи. Все, чему я стал свидетелем, говорит о том, что из вас выйдет превосходный частный детектив. Могу поспорить, что и журналистом вы были первоклассным.

— Спасибо. Я бы сказала, что это было интересно и увлекательно, но…

— …но радостного в этом деле не было ничего, я понимаю, — закончил за нее Стерлинг. — Послушайте, Тесс, я не хочу, чтобы вы считали меня еще одним Уитменом, — хотя, конечно, у меня нет жены и пятерых детей. Вы не против, если я иногда буду приглашать вас поужинать со мной?

— Конечно, нет, — она помолчала, ожидая, что последует дальше: назовет ли он место и время, или это всего лишь проявление вежливости.

— Как насчет вечера субботы?

— Я свободна.

И теперь, когда она произнесла это, ей придется сделать так, чтобы это оказалось правдой.

Тесс нашла массу причин не возвращаться сразу домой. Сначала она заехала в контору Тайнера, затем отправилась к Дурбану, где планировала пробежать десять километров по беговой дорожке, но в итоге пробежала пятнадцать. Больше идти было некуда, и она поехала домой.

Когда она вошла в квартиру, Кроу возился на террасе. Выглядел он более чем забавно, высаживая в кадки цветы и при этом напевая какую-то песенку. Эски находилась тут же и заинтересованно заглядывала в мешки с мульчей и землей, одновременно требуя внимания со стороны Кроу. Лучи заходящего солнца выхватывали фиолетовые пряди в его черных волосах. «Это что-то новое, или я просто не замечала их раньше?» — подумала Тесс. Ей внезапно пришло в голову, что он похож на ребенка, играющего в «куличики». Но правда была в том, что он и казался тем, кем был на самом деле: мягким, добрым романтиком, мужчиной-ребенком, именно таким мужчиной, которого Тесс мечтала найти, когда училась в колледже. Он опоздал всего на семь лет.

— Еще слишком холодно для цветов, даже для анютиных глазок, — сказала она немного резко. — Разве ты забыл, что еще сегодня утром шел снег? И в апреле наверняка будут заморозки.

— Я собираюсь занести их в комнату и поставить у двери на террасу. Там для них будет достаточно света. Я уже подумываю над тем, чтобы посадить помидоры, они так весело будут смотреться на балконе. А еще я хочу устроить небольшой садик для зелени: петрушка, шалфей, розмарин, чабрец. И базилик. У нас все лето будут собственноручно выращенные витамины, — Кроу улыбнулся. — Представляешь, сделаем спагетти с помидорами и базиликом? Поверь, ничего вкуснее ты просто не пробовала.

Тесс неопределенно хмыкнула, что вполне могло сойти и за восторг. Она не хотела планировать летнее меню в марте. В данный момент она вообще не хотела ничего планировать вместе с Кроу. Кроу любил ее, заботился о ней и вообще был очень хорошим человеком, но ни одно из этих качеств не могло вернуть парню ее любовь.

— Ты знаешь, чем важен апрель? — спросил он.

— День дураков? Начало тренировок? Самый тяжелый месяц? Пасхальная реклама двадцать четыре часа в сутки, потихоньку сводящая с ума?

— В апреле у нас годовщина — мы уже полгода вместе. Двадцать третьего числа. Знаешь, куда бы я хотел пойти, чтобы отметить это событие? В больницу, где проводят анализы на ВИЧ-инфекцию. И, после того как мы получим результаты тестов, дадим друг другу обязательства. — Кроу отложил совок и поднялся, чтобы обнять Тесс. От него пахло землей и мульчей. — Ничего официального, это просто будет формальным подтверждением того, что происходит между нами.