рост. Я окинула его взглядом, подмечая заострённые уши, складки кожи и аккуратно пошитый костюм. На столе позади него лежал открытый чемоданчик с бумагами. Единственное оружие, которое у него имелось — это старомодная перьевая ручка… но я не собиралась рисковать.

— Любые мои разговоры с клиентом конфиденциальны! — выплюнул он. — Вы не имеете права врываться сюда вот так.

Может, я и не права, но я не собиралась отступать. Пока что нет.

— Я хочу увидеть удостоверение личности.

Гремлин драматично закатил глаза.

— Филеас Кармайкл, эсквайр, — он запустил руку в карман, и я напряглась, но он лишь достал тонкий бумажник и извлёк удостоверение с его именем и указанием профессии.

— Кто вызвал вас сюда? — потребовала я.

— Я не обязан вам это сообщать, — он фыркнул. — Меня наняли от лица миссис Стром. Я имею законное право поговорить с ней наедине, — вызов в его штормовом взгляде был очевидным. — Вы нарушаете закон, детектив.

Я взглянула на Эсмеральду. Она выглядела слегка развеселившейся и вскинула бровь. Видимо, её жизни не грозила никакая непосредственная опасность. Я поморщилась и сделала шаг назад.

— Приношу свои извинения. Оставлю вас в покое, — бросила я.

— В следующий раз, — прошипел Кармайкл, — постучите и ждите!

Я ушла, не сказав больше ни слова.

Лукас стоял в коридоре, наблюдая за мной.

— Филеас Кармайкл, — сказала я. — Гремлин. Ты его знаешь?

Он напрягся.

— Знаю. Он дорого берёт за свои услуги… и весьма талантлив. Представляет клиентов по частным вопросам сверхов, а также людей в человеческих судах. Своё дело знает. И он не из числа стервятников[3].

— Кто-то вызвал его сюда от лица Эсмеральды Стром, но он не говорит, кто именно, — то назойливое беспокойство, донимающее меня, начинало нарастать. Я втянула вдох, затем вошла в главный офис и взяла свой телефон. К этому моменту я уже запомнила номер наизусть.

— Вы связались с банком Талисманик. Я понимаю, что в свете сегодняшних событий вы можете быть обеспокоены, но…

Я перебила Мисту Тио.

— Я не сердитый держатель счета. Это детектив Беллами. Мне нужно немедленно поговорить с Мосбёрном Пралком.

Она не колебалась.

— Секундочку, детектив.

Лукас, Фред и Лиза наблюдали за мной. Фред открыл рот, собираясь что-то сказать, но я прижала палец к губам и призвала его молчать. На линии раздался голос Пралка.

— Что такое? Что вы нашли?

— Мне нужно кое-что знать, мистер Пралк.

— Продолжайте.

Я провела языком по зубам.

— Босвелл Стром, — сказала я.

— Что насчёт него?

— У него был доступ к данным по депозитным ячейкам?

Он не ответил.

— Мистер Пралк…

— Мне не нравится, на что вы намекаете. Кроме того, этот мужчина мёртв. Я не понимаю, как…

— Мы расследуем теорию, что Босвелл Стром мог сказать об ячейках своей жене, или же она получила информацию от него без его ведома.

Гоблин резко втянул вдох.

— Полагаю, это возможно.

— Босвелл мог видеть данные? Он мог знать, кому какая ячейка принадлежит?

— Да, — ответ Пралка был неохотным.

Я подумала кое о чём другом и повесила трубку, не прощаясь. Мой взгляд метнулся к Лукасу.

— Что? — тихо спросил он. — Что такое?

— У тебя было три ячейки в банке Талисманик. Должно быть, две из них ты держал уже какое-то время, но третья — новая. Должно быть, ты открыл её недавно, поскольку она содержит информацию обо мне. Ты планировал дать мне ключ.

Лукас не моргал.

— Откуда ты знаешь, Эмма? — он оттолкнулся от стола, к которому прислонялся, и подошёл ко мне. — Откуда тебе это вообще известно?

— Когда ты открыл третью депозитную ячейку, Лукас? — настаивала я.

Он уставился на меня.

— Три месяца назад. В начале марта, вскоре после встречи с тобой.

— Босвелл Стром умер в ноябре. Даже если он сказал Эсмеральде, кто какой ячейкой владел, он бы не знал про последнюю, — я подошла к окну и посмотрела на крыши зданий на другой стороне улицы. — Должно быть, Эсмеральда Стром застрелила Адама Джонса у банка Талисманик, — сказала я про себя.

— Адам Джонс под арестом в ДУР, — напомнил Лукас. — Живой и невредимый.

— Да, — кивнула я. — Так и есть. Должно быть, она же застрелила тебя, будучи в отеле.

— В вас стреляли, Лорд Хорват? — воскликнул Фред.

— Эмма, — нервно произнёс Лукас. — Возможно, тебе лучше прилечь ненадолго.

Я побарабанила по стеклу.

— Она не такая старая, как кажется, но ей скоро стукнет семьдесят, — пробормотала я. — Реально ли она могла забраться на крышу, чтобы убить Адама Джонса в третий раз? Первый выстрел оттуда был промахом — пуля попала в стену. Второй выстрел убил Адама. На Вестминстерском мосту она застрелила насмерть троих людей, действуя с ещё большего расстояния… но здесь промазала, расположившись намного ближе. Ей потребовалось два выстрела, чтобы убить одного человека. Единственное объяснение — это то, что в каком-то из двух случаев это была не она. Эсмеральда Стром в сговоре с грабителями банка, и она наверняка наняла их, но есть кто-то ещё… и этот кто-то нанял от её лица Филеаса Кармайкла. Он или она ужасно боятся, что она всё выложит.

Лукас приблизился ко мне.

— Эмма, ты несёшь какую-то чушь. В этом нет никакого смысла.

Я подняла голову, взглянув на него.

— У тебя есть родимое пятно, — сказала я ему и улыбнулась. — На внутренней стороне бедра. По форме похоже на сердечко.

У него отвисла челюсть.

Я направилась к двери.

— Мне нужно снова поговорить с Адамом Джонсом. Он может знать больше про пятого человека. Заодно могу получить у него подтверждение личности Эсмеральды.

— Босс… — Фред смотрел на меня так, будто боялся, что придётся звонить в больницу и принудительно госпитализировать меня. И Лиза выглядела такой же.

Я ободряюще помахала им рукой.

— Не волнуйтесь. Я разберусь. И я не сошла с ума!

Уходя, я услышала бормотание Лизы:

— Эмма, у тебя окончательно и бесповоротно поехала крыша.

Глава 27

Лукас втиснулся на пассажирское сиденье Таллулы, явно не желая отпускать меня куда-либо одну. Я не спорила; я предпочитала видеть его рядом. Я завела двигатель и тронула машину с места, тогда как Макс дотронулся до своей фуражки. Я помахала швейцару и отъехала от тротуара.

— Я понимаю, что у тебя много вопросов, — сказала я, смотря на дорогу, но чувствуя на себе прожигающий взгляд Лукаса.

— Д'Артаньян, — произнёс он. — Ты себе не представляешь.

— Ладно, — я сделала вдох. — Если вкратце, я заново переживала один и тот же 12-часовой период. Это четвёртый раз, когда я имею дело с ограблением банка, так что очевидно, что я знаю вещи, неизвестные всем остальным. После