— А ваша сестра Георгина? — спросила у нее Мариша, принимая из рук Виктории свою порцию супа. — У нее что, мужа нет? А от кого дети?

— Мужа? — переспросила хозяйка. — Какой же это муж?

Сказав это, она презрительно скривилась.

— А что с ним не так? — осторожно спросила Мариша.

— Да все не так! — в сердцах выпалила Виктория. — Начать с того, что они с ним не расписывались. А потом, что это за муж и отец, если его по несколько месяцев дома не бывает? И вообще, он какой-то странный.

Чем занимается, никогда не говорит. И смотрит так нехорошо, что прямо с души воротит. А к детям, ни к Гуленьке, ни к Славику, никогда и не подойдет. Ну, Славика он не любит, еще понятно. Чужой ему мальчишка.

Но Гуленька-то? Ведь его кровиночка. Сомнений быть не может. А никаких чувств папаша к ней не испытывает. Да и дети его сторонятся, дьявола хромоногого.

Впрочем, расскажу вам с самого начала. Суп-то хоть вкусный?

Подруги ее заверили, что очень вкусный. Рассказ про «хромоногого дьявола» их всерьез заинтересовал.

— Да, мне тоже так показалось, что обед хорош, — довольно кивнула Виктория. — Вот и дети лопали на славу. Даже уговаривать никого не пришлось. Редкое дело, поверьте мне. Да вы ешьте. Вот вам хлеб, вот лучок ранний. Кушайте, не стесняйтесь. Я уже сыта, а суп на завтра оставлять не могу. Каждый день положено свежий варить для детей.

И она села рядом с подругами и принялась выкладывать им всю подноготную жизни своей неразумной родной сестры Георгины. И хотя начала она издалека, подруги ее не перебивали, надеясь на скорое появление в ее рассказе хромоногого дьявола — гражданского мужа ее сестры.

— Мы с Георгиной у родителей погодки, — начала Виктория. — Отец у нас был большой любитель природы. Жили мы тогда в собственном доме, а при нем был чудесный сад. Отец, как вышел на пенсию, возился на земле целыми днями. Так и умер возле клумбы со своими ненаглядными тюльпанами. Отец и назвал нас с Георгиной не по-людски. Виктория — это было название какого-то его обожаемого сорта роз. Ну а Георгина, сами понимаете…

После смерти отца мать решила продать дом, содержать который трем женщинам было трудновато.

И они разъехались в две квартиры. Мать с Георгиной уехали в хорошую трехкомнатную квартиру. А Виктории купили двухкомнатную, и похуже. Впрочем, она не расстраивалась, а постаралась обустроить свое жилище.

Вскоре она вышла замуж, но детей супруги не заводили.

Зато Георгина, выйдя замуж раньше сестры, уже родила сына. Характер у Георгины был склочный, вспыльчивый, Поэтому муж от нее вскоре удрал. Потом умерла и мать.

— А затем появился он! — сказала Виктория, и подруги, доевшие к этому времени суп, оторвались от котлет и с волнением уставились на женщину.

— Он? — эхом повторила Мариша. — Кто он?

— Да Игорь этот, будь он неладен. Тоже мне! Идеал мужчины моей взбалмошной сестрицы! — с досадой произнесла Виктория. — Надо же, влюбиться по уши в какого-то мужика, который ей явно голову морочит. Ребенка ему еще родила, дура! А спросила она у него, нужен ли ему ребенок? Нет, не догадалась! Сюрприз хотела сделать. Вот и сделала! Его даже перекосило, когда он Гуленьку в первый раз увидел. Честно говоря, я даже понадеялась, что теперь мы от него точно избавимся. Исчезнет, как первый муженек Георгины, и поминай как звали. Тем более что и не расписаны они с Георгиной были. Какой с него спрос?

Но все вышло иначе, чем мечтала Виктория. Игорь признал девочку своей, но на Георгине так и не женился. Впрочем, она на этом и не настаивала.

— Как ты не понимаешь, Игорь выполняет ответственные государственные задания, — объясняла она взбешенной сестре. — Каждую минуту рискует головой.

Он просто не может подвергать меня и дочку такой опасности. О нас с ней не должен знать вообще никто из его окружения.

— Враль твой Игорь! — отвечала более рассудительная Виктория. — Что там за опасности его подстерегают? Ты хоть паспорт его видела?

— Он — разведчик, — с гордостью сообщала в ответ сестре Георгина. — Паспорт ничего не значит. Он может их десяток раздобыть, если ему для легенды понадобится.

Виктория в ответ только вздыхала. Этот Игорь с его десятком добытых паспортов казался ей все более и более подозрительным. Опасаясь, что этот прохиндей втянет ее неразумную сестру в какую-нибудь авантюру, Виктория даже сходила в милицию. Но там понимания не проявили. Посмеялись над ней и посоветовали читать поменьше детективов. После рождения племянницы — золотоволосого ангелочка — Виктория немного успокоилась. Ведь это нужно быть последней сволочью, чтобы причинить вред матери своего ребенка. Хотя, надо признать, Гуленька совсем не была похожа на своего отца. Он был жгучим брюнетом, а она удалась в мать золотистыми локонами и голубыми веселыми глазками.

К тому же Викторию примиряло с Игорем еще одно обстоятельство. Кем бы он там ни был на самом деле, но Игорь при всех его странностях все же старался заботиться о Георгине и малышке. Во всяком случае, денег он для них не жалел. Георгина всегда покупала самую хорошую еду, сделала ремонт в своей квартире и уволилась с работы. А до рождения Гуленьки только и занималась тем, что валялась на диване, лопала вкусности и смотрела телевизор. К тому же она купила себе на деньги Игоря «девятку», но так как у нее самой в то время паспорт был утерян, а ждать она не хотела, очень уж выгодной казалась ей покупка, машину оформили на Викторию.

— А зачем ваша сестра продала машину? — спросила у нее Инна.

— Вот уж не знаю, — пожала плечами Виктория. — Только сдается мне, что это как-то связано с ее отъездом и исчезновением Игоря. Похоже, не собирался он больше сюда возвращаться.

— Почему? — удивилась Мариша. — Вы ведь говорите, что он и раньше ее своим долгим присутствием не баловал — то приедет, то уедет.

— Так-то оно так, — кивнула Виктория. — Но в этот раз он был какой-то странный. Взволнованный, что ли. А уж Георгина перед своим отъездом и вовсе словно помешалась от радости. Все щебетала, что теперь наконец познакомится с родителями и друзьями Игоря.

— Подождите, а давно исчез Игорь?

— Да уж недели две как испарился, — кивнула Виктория. — А через неделю, да, точно в среду дело было, уехала и Георгина.

— То есть она уехала в первую среду месяца? — пробормотала Мариша.

— Ну да, — подтвердила Виктория. — Только какое это имеет значение, в первую или не в первую среду она уехала?

— Может быть, и простое совпадение, — прошептала Инна на ухо подруге.

— Не смеши меня! — тоже шепотом возразила ей Мариша. — Ленка приносила свои письма на почту всегда в первую среду месяца. И Георгина тоже исчезла в первую среду месяца. И там и тут наблюдается хромой брюнет. Никакое это не совпадение, а прямое указание.