небосводу россыпи звёзд. Казалось, что туманности — само дыхание Творца — переливаются дивным звоном, мелодией, при звуках которой сами собой стихают все разговоры.

И вот Донас'ен поднялся с места и вышел в центр круга, образованного праздничными столами. В его руках внезапно появилась скрипка. Мужчина прижал инструмент к плечу, вскинул смычок… И, как только он коснулся им струн, удивительная музыка разлилась по поляне.

Вихрь нот закружил слушателей, то вознося их к небесным высотам, то бросая обратно на землю. Все грани жизни сливались в этой мелодии: ядовитая ненависть — и возвышенное обожание, пронзительная тоска — и пламенное вожделение, надежда и отчаянье. Таинственная музыка, рождённая вне мира Сия, — таков был подарок странника дану.

Дженна слушала скрипку, затаив дыхание от восторга. Вот кем оказался тот таинственный музыкант, которого она не смогла отыскать на Празднике! Всё это время Донас'ен был в Ферихаль! И в то же время его не было в Сии, ибо, как и Сайрону, дану были открыты другие миры. Он ходил тропами, недоступными для чародейки.

Казалось, что волшебство этой музыки могло поднять на войну целые армии и народы, уничтожать и призывать к жизни!

Но постепенно мотив делался всё проще и веселее. И вот уже в круг выбежали и пустились в пляс феи и эльфы. К танцующим незамедлительно присоединилась Фьёр, плеща своей цветастой юбкой. За ней последовали тинутурильцы и другие.

Когда же гости всласть наплясались, задорные ритмы сменились медленными. Заиграли эльфийские флейты и арфы. Им вторил стрекот ночных цикад. Вспыхнули огоньки светлячков. Толпа отхлынула в стороны, давая молодым супругам пространство для танца. Сайрон взял Дженну за руку и вывел в круг.

Шестая картина

Хранители

Интерлюдия

Далёкое звучание скрипки всколыхнуло тьму тревожными нотами. Музыка прокатилась волной и рассыпалась на призрачное эхо.

Вокруг девушки была темень: не манящая бездна и не пронзительная бесконечность звёздного неба — обыкновенный не освещённый тоннель или… Коридор?

Дженна снова оказалась в коридоре, однако на этот раз это был не безжизненный и лишённый красок мир, как было после встречи с Ледяницей, а душный, ограниченный стенами мрак. И только в конце этого тоннеля маячил контур приоткрытой двери.

Пройдя вперёд, девушка осторожно заглянула внутрь. Неясных размеров пространство наполнял мрак, в центре которого, точно золотая луна среди ночи, сиял круг света. Там у дальней стены потрескивал камин и горели десятки свечей. Свет огня обрисовывал силуэты книжных стеллажей, старинные часы, резную мебель и её…

За большим деревянным столом, склонившись над кипами бумаг, сидела женщина. Мерное тиканье, скрип пера и мерцание пламени делали мрачное пространство теплее, уютнее.

— Единый Предвечный Источник Жизни есть всему отец и всему мать, — произнесла женщина. — Он образ и мелодия, строитель и нерушимая основа миров. — Незнакомка умолкла, вздохнула и, бросив взгляд на часы, вновь вернулась к письму. — Он искра, зажёгшая пламя. И Он любовь — пища для развития живой души. Однако в бесконечной жажде расширения появились настолько далёкие миры, что даже любящий взгляд был не в силах достичь их… — Женщина обмакнула перо в чернильницу. — Что же души, рождённые в этих мирах? Они подобны растениям, заброшенным в бескрайние пески и вечную ночь. Каждое живое создание вынуждено искать для себя пищу либо погибнуть. И, найдя эту пищу, оно видоизменяется под стать ей.

«…видоизменяется под стать ей», — Дженна затаила дыхание, смутная догадка заставила её сердце забиться чаще.

— Единый Предвечный Источник есть всему начало и всему конец. Он жизнь — и Он же смерть, Он свет — и Он же тьма, — торжественно произнесла женщина. — Слушай Его голос, следуй за Ним, дабы не прерывался круговорот Его течения, дабы воды Его не замутились. Услышь Его во всякой твари, от мала до велика, в листве, в траве, в жизни и в тлене. Найди Его в крупице песка и в бескрайней пустыне, увидь Его в капле воды и в стене дождя.

Дженну пронзило чувство, что она не должна быть здесь, что находиться здесь и сейчас ей категорически нельзя. Она хотела сделать шаг назад, но прозвучавшие в этот миг слова остановили её.

— О, странник! — услышала она. — Смело стань оружием Единого, ибо есть у тебя на то Его благословение — достоин ты и телом, и духом. Храни мир, вверенный тебе, ибо ты хранитель по праву телесного рождения. Но особенно храни душу свою и доверяй ей, ибо она избрана нами из многих. Ибо она слышит зов наш и ценит голос Источника, как никакая иная душа.

От неясного ощущения Дженна вздрогнула, по её затылку пробежал холодок. Кто-то ещё шёл по коридору. Она услышала не шаги, но запах… Это был запах пепла. Звуки скрипки вновь донеслись до её слуха. Но теперь они стали громче, как будто даже лихорадочнее.

— О, странник, — произнесла женщина, обращаясь к листам бумаги, — будь ночью подобен луне, а днём — подобен солнцу, познай смерть и рождение. Достойно пройди испытания на пути своём. И тогда ты найдёшь себя. Ты найдёшь свой истинный Дом…

— Свой истинный Дом, — тихо усмехнулся кто-то позади чародейки, и лёгкая рука легла на её плечо, стиснув, особым лисьим приёмом надавив на точку и обездвижив жертву.

— Слушай внимательно, — прохладное дыхание коснулась уха Дженна. — У нас мало времени. Слушай и запоминай.

Скрипка бесилась. Её эхо металось где-то вдали не то прошлого, не то будущего. А здесь, сейчас потрескивали дрова в камине, скрипело перо, и звучал голос.

— Во времена изначальные распался Единый Предвечный Источник Жизни на неисчислимых Сыновей и Дочерей Своих, — возвестила женщина за столом. — А те, в свою очередь, породили Дочерей и Сыновей, которые вдохнули новую Жизнь в миры, дали плоть и частицу Духа Его существам разнообразным. И были то Старшие Дети Его. Сотворили Старшие множество форм и образов по подобию своему, способных творить и размножаться самостоятельно. Поддерживали их сыновья бесконечное вращение и миров сотворение. А дочери их сохраняли сотворённое в вечности незыблемо. Рука об руку шли сыновья и дочери Старших, будучи частью Единого, но обретя каждый одну из сил Предвечного Источника. Стали они бессменными Его хранителями…

Краем глаза Дженна видела, что пальцы, сдавившие её плечо, какие-то тёмные, даже синюшные, с чёрными ногтями, как руки Марга — как руки некроманта. В голосе схватившей её незнакомки пела мёртвая вода.

— Рука об руку шли сыновья и дочери Старших. Были они частью Единого, но разделили силы Его согласно Закону. Одни из них назвали себя хранителями, другие