С этими словами она покинула зал, но нынче ей было суждено принять нежданную гостью. Вскоре после того, как Фиона поднялась к себе, в дверь постучалась Мойра Роуз.

— Отчего ты пошла на это? — бесстрастно спросила она.

— Время настало. Пора. Вы сами знаете, леди, что рано или поздно он наградит меня очередным младенцем, а без благословения церкви бедняжка будет считаться бастардом. Вспомните, как тяжело было у вас на душе, когда носили незаконного ребенка!

Старуха посмотрела Фионе прямо в глаза:

— Берегись, Фиона Хей. Если ты когда-нибудь опозоришь его и унизишь…

— Мадам, этого не произойдет. Я скорее умру, чем покрою позором голову своего мужа. Клянусь вам всем, что есть у меня дорогого, и даю слово Хеев из Бена.

— Верю, — кивнула Мойра Роуз и ушла.

— Но почему? — охнула готовая заплакать Нелли. Фиона рассказала о печальных вестях, принесенных священником, и спросила служанку:

— Хочешь вернуться домой, Нелли? Теперь уже все равно, знает он, где я, или нет. Если пожелаешь, я тотчас отошлю тебя в Бре.

— Нет, госпожа, — покачала головой девушка. — Мое место с вами.

Женщины обнялись, и Фиона попросила привести священника.

— Если Найрн и его мать спросят зачем, скажи, что я хотела обсудить с ним завтрашнюю церемонию.

Нелли поспешила исполнить приказание, и Фиона вместе с отцом Нинианом заперлись в каморке, служившей девушке спальней. Нелли, опасаясь, что кто-то может их подслушать, встала за дверью.

— Для чего вам понадобилась эта свадьба, леди? — осведомился священник с порога. — Подумайте, мудрый ли это шаг?

— Сегодня я узнала от вас о том, чего боялась больше всего на свете. Кузина королевы обвенчалась с человеком, которого я люблю. Настоящим отцом моего мальчика. Мне путь домой заказан. Я должна делать то, что считаю самым правильным для меня и моего сына. Колин Макдоналд любит меня и обожает Алистера. Вам известно, что король воспользовался мной, как последней потаскухой. Ему безразличны моя судьба и все мои чаяния. Он считает, что Фиону Хей стоит принести в жертву Шотландии. Так вот, хватит с меня жертв! Если я не могу соединиться с человеком, которого люблю, значит, останусь с тем, кто все отдаст за меня и нашего сына. И передайте Якову Стюарту, что больше я не намерена шпионить! Он думает, что, затягивая встречу в Инвернессе, тем самым заставит кланы молить о пощаде или ползти к нему на коленях? Пусть трусы вроде Кэмпбеллов трясутся от страха, но владетель Островов не принесет Стюартам клятву верности, пока твердо не решится сделать это, а большинство кланов последуют его примеру. А еще скажите Якову, что отныне я не страшусь его угроз. Мне терять нечего. Неужели я не достойна счастья? Кроме того, интересно, под каким предлогом он посмеет покарать невинных молодых женщин и маленьких девочек? Я выполнила все повеления короля, но, если он станет по-прежнему мучить меня, всему миру расскажу о его деянии. Неужели он думает, что Энгус Гордон останется ему верен, после того как узнает правду? Когда откроется, что его сын носит имя Макдоналдов? С этих пор я Стюарту не служанка. И хотя не нарушу данную ему клятву верности, но и иудой по отношению к людям, не сделавшим мне ничего дурного, быть не желаю.

Священник прекрасно понимал, что творится с Фионой в эту минуту, какую боль ей приходится терпеть. И ничем ее не утешить, не уговорить, не помочь. Она права — ее бесстыдно использовали. Можно ли осуждать женщину за то, что она наконец сломалась? Слишком тяжелую ношу взвалил король на ее плечи. Она увидела единственный выход в замужестве с Найрном, значит, так тому и быть. Бедняжка окончательно извелась, и он обязательно выскажет королю все, что думает по этому поводу. Фиона не представляет опасности для Якова Стюарта, но и он должен оставить ее в покое.

— Вы выбрали верную дорогу, дочь моя, — вымолвил он немного погодя. — Союз, освященный церковью, — это наилучший выход для женщины. У вас прекрасный сын, и. Бог даст, будут еще дети. Надеюсь, нелады между Макдоналдами и королем скоро сойдут на нет. Как только власть его величества распространится на большую часть Шотландии, Макдоналд и его сторонники в значительной мере потеряют свое влияние и уже не так станут задевать гордость Якова. Время — великий целитель всех душевных ран.

— В самом деле, отец? — чуть надтреснутым голосом выдавила Фиона. — Молю Господа нашего и Святую Матерь Его, чтобы они услышали ваши слова.

Отец Ниниан молча благословил женщину и вышел.

— Я собрала совсем мало семян моркови, госпожа моя, — сообщила Нелли. — Все лето шли дожди, и она почти не цвела, а многие растения погнили на корню. Едва хватит на два месяца.

— Не расстраивайся, Нелли, — вздохнула Фиона. — В конце концов я обязана родить Найрну хотя бы одного младенца!

Из глаз Нелли снова хлынули слезы. Будь на месте Фионы она, вряд ли переживала бы сильнее. Ее доброе сердечко ныло за госпожу.

Фиона обняла служанку и прижала к себе.

— О, Нелли, только такая дурочка, как я, могла верить, что все кончится хорошо. Нельзя предаваться мечтам. Отныне я постараюсь забыть о прошлом. К тому же нам не так уж плохо здесь живется, верно? Найрн любит меня, и я стану ему хорошей женой, хотя бы из благодарности. Ведь я слишком многим ему обязана, правда? Он, как и я, был одурачен Яковом! Не подстрекай тот его, он никогда бы не решился меня похитить. Но Колли так и не узнает истину. Пусть верит, что отбил меня у Гордона. — Она грустно усмехнулась, но тут же с любопытством взглянула на верную компаньонку:

— У тебя тоже есть причины остаться, не так ли, малышка Нелли? Кажется, Родерик Ду готов положить к твоим ногам свою свободу.

Слезы Нелли мгновенно высохли, а щеки ярко вспыхнули.

— Да, госпожа, — тихо призналась она. — Этот костлявый верзила воспылал ко мне нежными чувствами. Вы против?

— Что ты, конечно, нет! — воскликнула Фиона. — Если любишь его, к чему возвращаться в Бре? Как же я без тебя?

Хочу, чтобы и ты была счастлива.

— Как мне повезло попасть к вам в услужение, госпожа моя! — горячо заверила Нелли. — Ну а теперь давайте решим, что вы наденете завтра. Надо заранее приготовить наряд.

— Достань платье темно-зеленого бархата и плед цветов Макдоналдов. Я приколю его брошью с гербом моего клана.** Утром, пока Фиона одевалась, в спальню снова вошла Мойра Роуз.

— Я приказала повару приготовить праздничный обед, — сообщила она. Фиона от души поблагодарила свекровь.

— Сегодня начинается новая жизнь для всех нас. Пусть кругом все рушится, но здесь, в Найрн-Крэг, мы обретем покой. И пусть мои сыновья поймут, как дорог мир каждому человеку, прежде чем отправятся на войну.

— Я была вне себя от горя, когда мой Доналд меня покинул, — откровенно призналась Мойра Роуз. — Тогда я узнала, что он женат на другой и не оставит ее, и все-таки питала глупые надежды, что смогу удержать его, родив сына. Но у него и без этого было много детей. — Женщина глубоко вздохнула. — Я была безмозглой самонадеянной девчонкой. Не слушала своего отца и видеть не желала сына, пока наконец Доналд не забрал его к себе, разрешив видеться с дедом только летом. Глядя, как мое дитя радуется отъезду на Айлей, я злилась еще больше, а после смерти отца возненавидела всех и вся.