толстяк. — Но раз мы разобрались в моих предпочтениях, плесни-ка нам этой бурды, которую ты называешь едой. Надеюсь, ты её не из собственной задницы выковыриваешь?

— Эй, Толь, хватит! Извините его, день сегодня был тяжёлый, — схватила меня за руку Агаши, почти мгновенно переключая внимание торговца на себя.

— Ничего страшно, нынче все нервные. Времена такие, — хохотнул мужчина, пытаясь разглядеть сквозь ворох ткани лицо моей спутницы. — Что-то я вас не припомню. С другой стороны Вольного пришли? Или вообще от «городских» сбежали?

Вопрос был озвучен максимально нейтрально, но подвох всё равно ощущался.

— Мы ни от кого не бегаем, — теперь уже хохотнул я, протягивая руки к возникшим на краю столешницы будто бы из пустоты тарелкам, но тут же убрал их, на считанные сантиметры разминувшись с металлическим прутом.

— Куда!? Думаешь, тут задарма кормят? Оплату гони давай! — ловко кладя прут обратно на стол, произнёс толстяк.

Что именно «гнать», я был не в курсе, но, стоя в толпе, удалось разобрать, что здесь процветает бартер, а деньги почти не котируются.

Хотя уверен, что верхушка этого вертепа попросту создала такую ситуацию, чтобы выжать из своих людей всю наличку, например, продавая отвратительную похлёбку за стоимость деликатесной мраморной говядины.

— Хватит? — сыпанув горсть патронов, позаимствованных у парочки, что предпочитала любовь войне, я посмотрел на продавца.

— Смеёшься, что ли? — толстяк вновь потянулся к пруту. — Я тебе за это могу только в тарелку плюнуть. И то должен останешься. Либо гони что-то стоящее, либо я сейчас парней позовут, они тебе быстро объяснят, что значит отбирать время у занятых людей.

Стоящие позади люди загудели в предвкушении зрелища.

— Что-то и есть перехотелось. Пойдём отсюда, Толь, — вновь схватила меня за руку Агаши и потянула прочь.

— Нет, девчуля, твой дружок теперь мне должен за потраченное время. Так что либо срочно ищите, чем расплатиться, и забирайте еду, либо вам придётся несладко, — не в силах сдержать улыбку, вновь сверкнул всеми тридцати двумя, торговец. — Впрочем, милая, если ты добровольно скрасишь мне вечерок, то я вас обоих накормлю.

Агаши вскрикнула, но тут же прикрыла рот и спряталась за мной, а я старательно изображал гнев напополам со страхом.

— Стой! Мне есть что предложить, — остановил я уже собравшегося позвать молодчиков продавца, что дежурили неподалёку от торгового места и следили за порядком. — Вот, думаю этого хватит, чтобы заплатить за еду и исчерпать возникшее недоразумение между нами.

С трудом уняв дрожь в пальцах, я достал из-за пазухи небольшой мешочек и стоя в пол-оборота к толпе, потянул за тесёмки, стягивающие его горловину.

— И где же ты такую красоту достал? — сглотнув возникший от обильного слюноотделения в горле ком, спросил торговец, моментально накрывая своей пухлой ладонью выложенный на стол крохотный кристалл тримития.

Но больше всего его естественно поразили остальные кристаллы, которые он смог разглядеть в мягком мешочке. По нынешним временам, когда охота на тварей сошла на нет, сокровище небывалых масштабов.

— Где достал, там больше нет. Мы в расчёте? — буркнул я, хватая тарелки с уже почти остывшем варевом.

— В расчёте, в расчёте, — закивал мужчина, не по-доброму прищуриваясь. — Захочешь ещё поесть, сразу же приходи.

Но его слова и раскатистый смех я дослушивал, уже пробиваясь сквозь толпу, направившись к стоящим неподалёку столикам.

— Ну и к чему этот спектакль? — опустившись рядом со мной на деревянную скамейку, шёпотом спросила девушка.

— Надеюсь, ты эту дрянь есть не думаешь? — спросил я Агаши, глядя, как она опускает дешёвую пластиковую ложку в начавшую уже застывать то ли кашу, то ли клейстер.

— Нет, конечно. Я после Любичей вообще не доверяю еде, которую сама не приготовила. Но вид-то создать нужно.

— И то верно, — согласился я, стараясь как можно меньше вертеть головой и при этом не выпускать из вида торгаша.

— Так зачем кристаллы этому уроду показал?

— Потому что дальше нам просто так не дадут пройти. Чем ближе к мэрии, тем запутаннее тропинка и тем больше шансов, что в какой-нибудь палатке сидит упырь-охранник с дробовиком. И насколько бы мы удачливы ни были, заряд дроби вбок точно выхватим, — помахав ложкой в воздухе, я половину содержимого расплескал по сторонам. — Так что нужно сделать так, чтобы «джоники» сами расчистили нам дорогу. А для этого нужно их заинтересовать.

— А с чего ты решил, что это жирный урод не сдаст нас каким-нибудь местным бандитам? — спросила девушка. — Ему же выгоднее. «Джоники» явно отберут большую часть добычи. Если не всю.

— Потому что этот тип работает на местную власть. Он, может быть, и жадный, но инстинкт самосохранения у него развит. Так что жабу свою он придушит и передаст информацию своим «старшим братьям». Чем он, собственно, сейчас и занимается, — я едва заметным кивком указал в сторону прилавка, где сейчас вместо толстяка находился тощий, будто спичка, мужичок. Казалось, что ему даже тарелки передвигать было тяжело, настолько худо он выглядел.

— И когда нам ждать гостей?

— А мы их ждать не будем, — покачал я головой. — Время им дали, теперь нужно выбрать место поудобнее. Так что сейчас встаём и тихо-мирно уходим.

Что мы, собственно, и сделали, оставив почти нетронутые тарелки на столе и немного растерявшегося «джоника» сзади. Видимо, парню приказали следить за нами, но не выдали инструкций насчёт того, как поступить, если мы решим покинуть «гостеприимное» заведение раньше времени.

Впрочем, радиосвязь никто не отменял, так что едва мы удалились от магазинчика с едой, двигаясь по цветастому лабиринту из палаток и контейнеров, как позади нарисовался «хвост». Парни в серых плащах и масках даже особо не скрывались, периодически переходя на бег, когда мы умудрялись скрываться из их поля зрения, и притормаживая, едва завидев нас.

— И куда мы мчимся? — минут через десять спросила Агаши. — Или ты просто хочешь их утомить?

— С учётом того, что нас ведут уже минимум шестеро, устанут они нескоро, — ответил я, обходя какого-то мужичка, выскочившего из ярко-оранжевой палатки в одних трусах и высоких сапогах. Нужду справить, что ли, вышел?

На его беду, рот на замке он держать не мог и решил сообщить, что это его территория. Но, как известно, владелец у этого город лишь один, и это точно был не он. Так что бедолага, вопя и матерясь, полетел на соседнюю палатку, по пути лишившись сапог и при этом умудрившись не очень удачно приземлиться на кого-то спящего.

Началась возня, а с учётом того, что хрупкие «домики» стояли друг к другу вплотную, досталось и соседям. И от нас, словно круги на воде от брошенного камня, стали расходиться волны ругательств и