– Дай мне имя, сестра!!!

Видимо даже в геене огненной я навсегда останусь сама собой, если вместо чего-то патетического, типа 'Нарекаю тебя Храбрым Сердцем' я, хихикая, ляпнула:

– Ролевик Головастик.

Ну, не виноватая я, уж больно у него рожа серьезная была, прям как у одного моего знакомого, бредящего ролевками. На них он всегда выступает в амплуа мега-мага и жутко обижается, если его принимают за гнома по причине малого роста, пивного брюшка и вечно всклокоченной бороды.

– Бессердечная Змея, – окрестили меня в ответ.

– Хорошо, что хоть гнидой казематной не обозвали,- уныло вздохнуло самолюбие, когда мы буквально вывались под ноги зрителям.

Глазки приобретенного братца растерянно начали перебегать по моим татушкам и сияющему узору, который уже оплетал практически все тело, когда он увидел меня в одном нижнем белье. На двух других, не знакомых с некоторыми подробностями моего тела, я старалась не смотреть. Как говориться, 'Меньше знаешь, крепче спишь'. Головастик подошел ко мне, провел пальцем по моей руке с танцующими дракончиками и восторженно спросил:

– Что это?

За меня ему едва слышно ответил Владыка:

– А это наш подарок ей. Так что ты теперь в некотором роде наш родственник. Привилегий это тебе не принесет, но ты всегда сможешь козырнуть в компании, что твоя кровница – сестра всех драконов. И надеюсь, ты не будешь обижаться на меня за то, что я вмешался в ход ритуала и не дал тебе исказить пару слов? Она бы не погибла, девочка давно выцарапала себе бессмертие, но мы бы тебя убили за попытку причинить ей вред.

Шаман почтительно поклонился Дракону:

– Значит, я правильно догадался, что вы – Мудрые Древние. Но я не буду просить прощения, клятву меня вынудили дать.

– Ну, насчет древности не спорю, а насчет мудрости сомневаюсь. Будь они умными, хрен этот ящер дал бы так легко себя облапошить, да, чемодан? – хихикнула моя невоспитанность.

– Да-да, ты лучше попроси его рассказать, что она вынуждала его делать, – прохихикал Сосискин, всегда гордящийся мной в такие торжественные моменты.

Наш большой друг в ответ только страдальчески закатил глаза и нацелился поскандалить. Но обнаглевший в конец гоблин попросил сродственничка показаться в истинном виде и не дал нам поупражняться в остроумии. Видимо, он чем-то понравился моим птеродактилям, если они, попросив всех отойти на безопасное расстояние, перекинулись. Второй раз за день я смогла удивить нашего непробиваемого душегубца и получила ни с чем не сравнимое удовольствие, наблюдая, как вампир сам себя кусает за палец, проверяя это он все видит во сне или наяву? А впавший в религиозный экстаз шаман бухнулся на колени и начал класть земные поклоны в район когтистых лап моих стервецов. Всю дорогу назад Головастик не переставал давить мне на психику своими восторгами:

– Еще ни у кого из моего рода не присутствовали на ритуале настоящие драконы. Мне теперь не стыдно, что я принес клятву человеку.

Вот так гоблин и встал к нам на довольствие. Через день мне надоело его безделье, и я заставила его делиться с детишками криминальным опытом и передавать свои навыки участия в драках. Мало ли когда им это пригодиться, может у Наместника Тьмы, как у Кощея Бессмертного, смерть в яйце храниться, а он его в кармане носит, да и вампир им только теорию по части устройства заварушек прочел.

А вообще Головастик оказался многоликим товарищем. Он, то, как прожженный ловелас, волочился за Плюшкой, то, как самый отпетый дебошир, сцеплялся с Сосискиным, то с умным видом рассуждал о высоких материях в компании орка и мага. Я прекрасно понимала, что его настоящего не видела еще ни разу, но не теряю надежды раскусить его в ближайшее время. Впереди нас ждало совместное плаванье и освобождение из плена его друга, и я надеюсь, совместное преодоление трудностей поможет мне разобраться в особенностях его души.

В ночь перед отплытием я проснулась среди ночи от чувства тревоги. Защита полыхала на мне, как елочная гирлянда, а сердце норовило выпрыгнуть от груди. Я зажгла свет, выпрыгнула из кровати и стала лихорадочно метаться по комнате в поисках сигарет. Как всегда, они оказались почему-то совсем не там, где я их вроде как клала. Прикурить я не успела, так и застыла с приклеившейся к губе сигаретой, когда прям из зеркала ко мне шагнул папашка Ника.

– О, смотрю, они прям как настоящие, – вместо приветствия заявил он и уставился в вырез моей майки.

– Миленькое дельце, когда у девушки грудь больше второго размера, все окружающие начинают подозревать, что там силикон, – ответно поздоровалась никогда не теряющаяся наглость.

– Вообще-то, я имел в виду этих крылатых тварюшек у тебя на теле, – усмехнулись мне в лицо.

– Но смотрели почему-то в декольте, а не на коленки, где у меня их целая колония, – подача тут же была отбита.

– Боевая ничья, – демиург шутливо поднял руки.

Я, наконец-то, смогла закурить, и, сердито выпуская дым, поинтересовалась:

– Напомните мне, склеротичке, страдающей болезнью Паркинсона, где это в нашем контракте написано, что ко мне могут запросто сюда являться всякие посторонние личности? Или вы дозрели признать мою победу?

Зазмеившейся на холеной морде улыбке мог позавидовать сам доктор Зло:

– В настоящий момент я нахожусь на одном очень важном заседании, и весь Совет Демиургов, включая твоих горячих поклонников Главного и Тринадцатую, под любой присягой это подтвердят. Так что ты видишь всего лишь мой аватар, а до победы тебе так же далеко, как моему сыну до возвращения домой.

– Пришли предложить мне сдаться или сообщить о тех гадостях, что посыплются на меня, как из рога изобилия? – разглядывая маникюр, скучающим тоном осведомилось дурное предчувствии.

– Ну что ты, Дарья, какие неприятности, о чем ты? – наиграно удивился паскудник. Поверь, мне и моим соратникам нет никакого резона мешать тебе, гораздо приятнее будет увидеть, как ты срежешься в самом финале. Ты же всерьез не думаешь, что сможешь победить?

Неужели этот моральный урод думает, что я, как неопытная дурочка, кинусь его убеждать в своей крутизне или стану делиться своими планами? Нет, он слишком серьезный противник, и не пришел бы ко мне просто так, у него есть цель, и было бы неплохо узнать про нее. Будем тянуть время и надеяться на чудо, вдруг расколется. Все это пронеслось в голове, пока я неопределенно пожимала плечами.

Решив поиграть в гостеприимную хозяйку, я предложила визитеру сесть. Он поблагодарил вежливым кивком, мы расселись по креслам и стали играть в гляделки. Первый ход сделала я:

– Затевать революции – хлопотное дело и не всегда выигрышное, неужели вам так хочется сесть в кресло Главного, что вы устроили всю эту бучу? Уж простите, но в вашу любовь к сыну мне не верится.