Рашель, Эвелин. – У Кендис странное выражение лица, которое я не могу понять. – Но я уверена, что ты и так о ней слышала.

Я хлопаю ресницами, чувствуя себя глупо.

– Нет, я никогда о ней не слышала.

– Правда? Никогда?

Она, очевидно, удивлена.

– Никогда. Так кто она такая?

– Я пыталась рассказать тебе о ней за завтраком, когда Джаред нас нашел, – объясняет Кендис. – Она была… эмм… они с Джаредом были вместе. – Я бросаю взгляд на Эвелин и вижу, что она оживленно беседует с Маркусом, отцом Джареда. Как будто они старые близкие друзья.

Мое сердце замирает от этой непринужденной фамильярности между ними. Это она? Та самая девушка, что разбила сердце Джареда?

– Давно? – спрашиваю я.

– Давно. Десять лет назад. Я еще в школе училась. – Она оглядывается, чтобы убедиться, что никто не обращает на нас внимания, и шепчет: – Они были помолвлены.

У меня кровь застывает в жилах. Я замираю в шоке. О боже, значит, Эвелин – та самая девушка! Почему я узнаю это от младшей сестры Джареда, а не от него?

– Что?

Кендис кивает и смотрит на меня глазами, полными страха. Держу пари, она жалеет, что не держала рот на замке.

– Так и было. Боже мой, я была уверена, что он тебе скажет, раз Кевин женится на сестре Эвелин и все такое. И мы, по сути, станем родственниками Эвелин, что чертовски неловко, особенно для Джареда.

– Нет. – Я выпрямляюсь. Голова кружится от этой информации. – Он не рассказывал о ней. Совсем.

Ну он вроде как рассказал. Он не называл имен и не говорил, что сегодня приедет девушка, разбившая его сердце. Нормальный человек посчитал бы эту информацию достаточно важной, чтобы сообщить, не так ли? Вот сукин сын.

Серьезно, почему он не сказал мне? У этого парня нет яиц или что? Он действительно думал, что ему сойдет это с рук? Он же знал, что я рано или поздно узнаю.

Я просто хотела бы узнать это от него, а не от его сестры, которая смотрит на меня так, будто хочет оказаться где угодно, лишь бы не здесь.

Да, Кендис верно сказала – это чертовски неловко.

– Ну, надеюсь, вам понравится после такого мириться, – нервно предполагает Кендис. – Это же лучшая часть ссоры, да?

Да уж, сложно сказать. С одной стороны, он не лгал, просто утаил информацию. Хотя это, по сути, и есть ложь, так что можно ли считать, что он нарушил слово?

Я сижу и закипаю, пока остальные болтают и прекрасно проводят время. Подслушиваю разговор Джареда и Кевина. Он даже не понимает, что я ни с кем не разговариваю, слишком сосредоточен на том, что говорит ему Кевин. А он просит своего старшего брата быть его шафером.

Для них это важное дело.

– Эвелин будет подружкой невесты? – спрашивает Джаред с тревогой в голосе. – Если так, то это будет странно. И ты это знаешь.

Я сжимаю руки в кулаки. О-о-о, какой же козел.

– Она только что вышла замуж, – сообщает Кевин.

– Правда? – Джаред почти насмехается. – Я понятия не имел.

– Если бы ты хоть иногда отвечал на мои звонки, то я бы тебе рассказал, – говорит Кевин с раздражением в голосе.

Да, Кев. Так его. Он заслуживает того, чтобы чувствовать себя дерьмом.

– Ты знаешь, что мне очень совестно, – признается Джаред. – Я так занят на работе…

– Работа – это отговорка, – перебивает Кевин. – С тех пор как умерла мама, ты закрылся от всех.

Сердце слегка щемит, когда я слышу это. С потерей родителей справиться нелегко.

– Хорошо, – говорит Джаред низким голосом, и мне интересно, злится ли он на Кевина. – Ты хочешь, чтобы я был честным? Сначала я не мог смириться с тем, что ты встречаешься с сестрой Эвелин. После всего, что произошло, я предпочитал считать, что их семьи вообще не существует.

– Хороший способ решения проблемы, когда ты запутался в своих чувствах. – Кевин совершенно не испытывает сочувствия к брату, и мне это даже нравится.

– Расскажи-ка мне, что бы ты чувствовал, если бы Рашель тебя бросила за четыре месяца до свадьбы? – злится Джаред. – Это бы и тебя подкосило.

За четыре месяца до свадьбы? Это случилось с Джаредом?

Ужас какой.

Неудивительно, что он так осторожен, когда дело доходит до того, чтобы открыть свое сердце. Очевидно, он все еще таит обиду на то, что Эвелин так с ним поступила.

Не могу его винить, но все же. Он должен был сказать мне.

– Мы вместе уже очень давно. И я не торопил события, в отличие от тебя с Эвелин, – обвиняет Кевин.

Мне становится не по себе. Джаред скоро поймет, что я их подслушиваю, и, хотя я понимаю, что это не мне должно быть неловко, я вроде как это чувствую. К счастью, в комнату заходят четверо официантов, в руках у них подносы с едой. От запахов мой желудок урчит, я поднимаюсь на ноги. Нужно отлучиться и вымыть руки.

– Эй. – Джаред поворачивается и улыбается мне так, будто все в порядке. Он и понятия не имеет, что я в курсе. – Ты куда? Еду же принесли.

– Я иду в туалет, – отвечаю я холодным голосом. Я пытаюсь улыбнуться, но не получается. Его улыбка исчезает.

– Ты в порядке?

– Просто хочу помыть руки. – Я похлопываю его по плечу и ухожу, прежде чем что-нибудь скажу, и он догадается, что я злюсь на него. Потому что так и есть. Я злюсь на него. Он выставил меня полной идиоткой перед Кендис. И она, возможно, расскажет об этом Кевину, и их отцу, и Митци, и, о боже, Рашель. И Эвелин. Почему бы не рассказать вообще всем, что я не знала, что Джаред почти женился на Эвелин? Давайте объявим всей семье, а потом посмеемся над тем, какая Сара глупая.

Из моих глаз едва не текут слезы, и я отправляюсь на поиски туалета. Наконец я нахожу дверь. Протискиваюсь в нее, радуясь, что там никого нет. Подхожу к одной из раковин, упираюсь руками о края и смотрю на свое отражение.

В эти выходные все было связано с зеркалами. Интересно почему. Наверное, здесь есть какой-то символизм.

Сделав глубокий вдох, я успокаиваюсь. Со мной все будет в порядке. Мы с Джаредом можем обсудить это по дороге домой. Я, конечно, скажу ему, что злюсь и думаю, что это была огромная ошибка, и что он должен был поставить меня в известность о своей помолвке с Эвелин, я верю, что смогу простить его.

Наверное.

Я все еще смотрю