Тобиас зарылся в мокрую траву и сделался таким маленьким, как это только было возможно. Коленки промокли, но это не имело никакого значения. Он мог выдержать. Он смелый. Надо только молчать. Не перечить, а то будет только хуже. Кивать. Склонять голову. Соглашаться. Он не боялся. Больше не боялся. Они надели на нее капюшон. Так делать нельзя. Взрослым нельзя такое делать с детьми. Осторожно он полз вперед, время от времени замирая и проверяя, все ли тихо вокруг, не открылись ли двери и не заметил ли его кто-нибудь. Всего через пять лет ему исполнится восемнадцать. Когда тебе восемнадцать, ты можешь решать все сам. Ты можешь переехать, может быть, найти работу, может, и брата забрать с собой, хоть ему и будет всего двенадцать. У тебя все хорошо дома, Тобиас? Можешь сказать маме, чтобы она пришла на родительское собрание? Я очень хочу с ней поговорить. Ее давно не было на собраниях, очень важно, чтобы она пришла. Ты поранил руку? Что с твоим ухом? Я могу тебе чем-то помочь, Тобиас? Ты можешь на меня положиться.

Тобиас добрался до места, где исчезла Ракел. Стемнело. Церковь врезалась своим шпилем в луну и облака. Почти как в старом фильме ужасов. «Франкенштейн» или «Дракула», какой-то из них. Вообще ему стоило бы испугаться, но он не испугался. Он злился. Он видел ее глаза под белым чепчиком. Они взрослые, а она – ребенок. Нельзя плохо обращаться с детьми. Тобиас еще раз пожалел, что не взял с собой фонарик. Он почти ничего не видел перед собой, немного светила луна, но постоянно исчезала. Он не дурак. Она не могла просто исчезнуть. Должна быть какая-то яма в земле. Люк. Что-то такое. Что за взрослые могут посадить ребенка в яму?

Тобиас склонился еще ниже и стал ощупывать землю вокруг себя. Вдруг в церкви зажегся свет. Тобиас отреагировал инстинктивно, бросившись ничком на мокрую землю. Он почувствовал запах травы и земли. Он пролежал так довольно долго, но никто не выходил. Он решил воспользоваться этим и встал на коленки: свет из церкви освещал ему дорогу. Люк в земле. Вот что он искал. Никто не исчезает просто так.

Очень быстро он нашел дверцу. Она был свежая и новая, сколочена из свежих досок, наверное, метр в ширину, люк прямо в земле. Он был заперт на навесной замок золотистого цвета. На такой же замок учитель физкультуры запирал шкаф с мячами, чтобы никто не брал их без спросу. Он еще раз огляделся. Никого. Из церкви раздавались голоса, там кто-то пел. Они были заняты другими делами. Пением. О Боге или как они его там называют. Они не знают, что он здесь. Что здесь есть кто-то, кто хочет помочь ей. Взломать замок. Выпустить ее на свободу. Тобиас едва сдержал улыбку. Учитель физкультуры никогда не понимал, куда девались мячи. Тобиас делал это много раз. Почти все мальчики в классе умели вскрывать замки. Это еще проще, чем мухлевать на контрольных. На уроках труда они мастерили отмычки, пока учитель выходил покурить. Все что нужно – это кусочек металла, очень хорошо подходят пилочки для ногтей, которыми пользуются девочки. Нужно всего лишь срезать у нее кончик ножницами и поточить, пока она не станет достаточно тонкой, чтобы пролезть в замок. Конечно, над ней нужно немного поколдовать, но если ты сделал это один раз, дальше получится без проблем. Тобиас достал связку ключей из кармана и нашел там отмычку. Держать замок нужно с правой стороны. Он вставил отмычку и крепко прижал ее, пока она не прижалась к металлу. Потянуть замок на себя, немного надавить и повернуть отмычку вправо. Тобиас услышал звук открывшегося замка. Лестница. Длинная лестница вниз. Он осторожно просунул голову в яму и прошептал:

– Ракел? Ты здесь?

Когда Миа вышла, Мунк уже ждал ее перед отелем. Она села в черную «ауди», пытаясь разбудить свой организм. Таблетка, которую она приняла, все еще действовала, делая ее вялой и сонной. Мунк тоже не выглядел особенно выспавшимся. Он был одет так же, как накануне вечером. Коричневая вельветовая куртка с кожаными вставками на локтях и рубашка в горошек. Под глазами мешки, на лбу морщины. Мии стало его немного жаль. Ему и правда кто-то нужен. Женщина. Чтобы кто-то заботился о нем так же, как он заботится обо всех вокруг.

– Что у нас?

– Форт Исенгран.

– Где это?

– Фредрикстад.

Миа опешила. Обе предыдущие девочки были найдены в окрестностях Осло. В лесу. Преступник снова сменил тактику.

– Кто нашел их?

– Двое выпускников. Территория там закрыта, но они каким-то образом пробрались делать какие-то шуры-муры или хрен знает что.

– Кто из наших там сейчас?

– Местная полиция. Карри и Анетте едут, скоро будут на месте.

Миа взглянула на часы на приборной панели. 5:15. Все еще темно.

– И что известно на данный момент?

– Обе девочки лежали на земле. С разных сторон от столба.

– Столба?

Мунк кивнул.

– Что за столб?

– Деревянный. С головой свиньи на верхушке.

– В смысле?

– Я уже все сказал. Девочки лежали на земле с двух сторон столба, на верхушке которого свиная голова.

– Настоящая голова?

Мунк кивнул.

– Господи.

– Как думаешь, что это значит?

Мунк включил посильнее печку в машине и заехал в туннель у ратуши в сторону области.

– Свиная голова на столбе?

– Да.

– Нелегко сказать, – сказала Миа.

От тепла в машине ее разморило. Ей очень хотелось выпить утренний кофе, но она не хотела просить Мунка остановиться.

– Что-то же должно это значить?

– «Повелитель мух», – тихо сказала Миа.

– Что?

– Это из книги. «Повелитель мух». Несколько детей остаются на острове одни без взрослых. Они думают, что там живет монстр. И насаживают свиную голову на столб в качестве жертвоприношения.

– Боже, – протянул Мунк. – Получается, что монстр – это мы?

– Очень может быть.

– Там в бардачке есть пачка пастилок для горла, – сказал Мунк.

– И?

– Тебе надо съесть одну, – сказал он, выехав на Драмменсвейен.

Миа почувствовала секундное раздражение, но оно тут же ушло. Она открыла бардачок и достала пачку пастилок. Взяла две и убрала пачку в карман куртки.

– Но какого черта Фредрикстад? – бубнил Мунк. – Это совсем не вяжется. И так открыто?

– Мы слишком медленные, – сказала Миа, достав телефон.

– В смысле?

– Преступник хочет показать нам, что мы плохо делаем нашу работу.

– Боже мой.

Миа нашла Габриэля в записной книжке.

– Габриэль, слушаю.

– Привет, это Миа, ты на работе?

– Ага, – вздохнул Габриэль на другом конце.