Мы попрощались возле двери, но я никак не мог уйти. Казалось, что между нами осталась какая-то недосказанность. Николь также не уходила, чувствовала то же самое. Когда она дотронулась рукой до моего предплечья, все мое благородство чуть не покинуло меня. Смотрел на нежные губы и вспоминал, каково это целовать мою супругу.

Хотелось прямо сейчас прижать ее к себе и поцеловать. Сделать моей не по документам, а по правде.

И сделал бы это. Если бы не обстоятельства. Чувствовал, что в Николь зарождается симпатия ко мне. Это чувство очень тонкое, и я не хотел давить на нее, чтобы она решила, словно что-то мне должна.

Я хотел искренности, как в гостиной. Мечтал почувствовать ее влечение ко мне, а не благодарность.

Николь умела удивлять. Она привстала на цыпочки, чуть выше провела рукой и поцеловала меня в щеку.

Когда она оторвалась, ее щеки покрыл еще больший румянец. А в глазах было столько чувств, что я еле сдержался, чтобы не прижать ее к стене прямо здесь.

Николь ушла. А мне понадобилось еще несколько минут, чтобы успокоиться.

Никогда бы не посмел давить на мою жену, но своим жестом она окончательно стерла границы между нами. Я даже почувствовал себя юной барышней, которая была смущена, что опытный кавалер поцеловал ее в ручку.

Широко улыбнулся от этих мыслей. Поцелуй в щеку от моей Николь был, как официальное разрешение.

Сейчас настало время действовать. А значит, следующие шаги будут за мной.

Утро началось со стука в дверь. Я открыла глаза, когда София только заворочалась.

- Николь, – раздался голос тети Джины, который меня встревожил.

Я вылезла из кровати и потихоньку добралась до двери. Открыла ее и вышла в коридор. Тетушка уже стояла в зеленом платье и ожила меня.

- Что-то с папой? – спросила самый главный вопрос.

- Нет-нет, сразу поспешила успокоить она меня. – Адам спит. У него нет ни горячки, ни дрожи. Он просто спокойно спит. Лекарь сказала, что после первой капельницы он будет долго спать.

Напомнила мне Джина.

- А что тогда случилось? – не понимала я.

Тетушка смутилась.

- Я подумала, тебе понадобится помощь в сборах. Дэйрон уже встал и оповестил, что ты поедешь с ним. Я подумала, что могу помочь собрать тебе волосы и затянуть корсет.

Я даже удивилась такой дальновидности. И именно сейчас поняла, что выгляжу просто отвратительно. Мне нужно было срочно привести себя в порядок. Выбрать красивое платье и расчесать волосы.

- Большое спасибо, это действительно очень кстати, - сказала я.

На сегодня я выбрала бежевое платье с черной отделкой. Мне показалось, оно будет более уместно. Джина помогла затянуть мягкий корсет и собрать волосы в корзиночку. Теперь я выглядела намного лучше.

И была готова к завтраку. Софи не проснулась и мы вместе с Джиной решили ее не будить.

Я поспешила на завтрак, и по пути на лестнице встретила своего супруга. Он стоял у самого основания, и по взгляду поняла, что ждал меня.

Это открытие удивило, вспомнив вчерашний поцелуй в щеку, я даже покраснела. Джина, заметив, что я смутилась, поспешила поскорее спуститься и практически убежала в столовую, оставив нас с Дэйроном одних.

Когда я спустилась на последнюю ступень лестницы, Дэйрон протянул мне руку, как в книжных романах. Я смутилась второй раз за день.

Третий раз я смутилась, когда мою руку поцеловали.

- Доброе утро, леди Лэстер, – сказал Дэйрон, подняв глаза и посмотрев таким взглядом, что у меня коленки подкосились.

Он что, оказывает мне знаки внимания?

- Доброе утро, лорд Лэстер, – ответила, стараясь выглядеть как можно спокойнее.

- Ты прекрасно выглядишь, – сказал он, подставив локоть.

Сегодняшнее утро точно располагало к тому, чтобы я краснела.

- Благодарю, - отвела я, шагая рядом с ним в столовую.

Дэйрон выдвинул для меня стул, а я с удивлением уставилась на свежую кашу, ягоды, пожаренный хлеб и паштет.

Усевшись, первым делом обратила внимание на Джину, которая, казалось, была поглощена намазыванием паштета на жареный хлеб.

- К нам вернулся повар? – удивилась я.

- Нет, – ответила Джина с каким-то испугом. – Николь, - она взглянула мне в глаза с надеждой, а я не понимала повода для беспокойства. - У меня есть сбережения, и так как я пока что живу здесь, решила, что будет правильным нанять слуг. Надеюсь, ты не будешь сердиться, что я подобрала повара без твоего участия. Так как тебя не было.

Я почувствовала себя настоящим монстром. Неужели Джина думает, что я буду сердиться, что она оплатила слуг.

- Нет, конечно, – сказала я.

Червь обиды был где-то далеко внутри, он был раздосадован, что теперь поместьем будет управлять другая леди. Но я быстро раздавила этого червя. Джина заботится о папе и Софии, это замечательно.

- Я думал, взять оплату услуг на себя, – прервал мои размышления Дэйрон, чем еще больше меня удивил.

- Не стоит, – тут же спохватилась Джина. – Я бы хотела этим заняться самостоятельно, Дэйрон.

- Мне не сложно, – сказал мой супруг.

- Для меня важно, сделать это самой, – по-доброму сказала Джина.

Дэйрон, убедившись, что это на самом деле так, улыбнулся.

- Николь, я думаю, для Софии нужно подобрать гувернантку, - порадовала меня еще больше Джина. – Сегодня вечером придет несколько претенденток. Я совершенно не разбираюсь в том, что должна уметь современная гувернантка. Но думаю, что ты точно подберешь лучшего кандидата.

В душе появилось тепло и благодарность. Стало так приятно на душе, что Джина обратилась за помощью, а не взяла полное управление моим родным поместьем и воспитанием Софии в свои руки.

- Я думаю, нам стоит заняться этим вдвоем. Мы с вами точно сможем рассмотреть девушек лучше.

В глазах Джины промелькнула радость, которая тут же отразилась и в улыбке.

Этот завтрак проходил в приятном общении. Но все же периодически в комнате воцарялась тишина. Это было из-за того, что в душе каждый беспокоился за моего отца. Даже Дэйрон становился моментами очень задумчивым.

Я надеялась, что папа проснется до моего отъезда в шахты и все ждала, что войдет Ульрих и сообщит об этом. Но папа пока сладко спал.

Тем не менее, через какое-то время Ульрих все же появился в дверях. Я замерла, но дворецкий лишь сообщил, что приехал доверенный семьи Лэстер.

Дэйрон встал полный решимости, и я вместе с ним. Настало время узнать, что именно происходило столько лет в семейных шахтах.