– После Кучан-Кули отправлюсь на Гернике, у них ведь продают всякие такие корабли, вроде яхт для бездельничающих олигархов. Быстрые, вооруженные и комфортные. Двести сорок парсек, это всего шесть прыжков по сорок, создам цепочку, даже три отражения будут про запас. Одно оставлю на «Юстиниане», одно на Кучан-Кули, одно можно будет с «Ариадной» загнать на Керман и шесть цепочка к Соцветию Девы.

– Ты что забрала отражение из дворца? – вдруг понял Адмирал. Жан покачал головой.

– Да. – Легко призналась Уна. – Что? Эти глупцы там празднуют! Да и дьявол с ними, я всё сделаю сама! Но я не смогу решить нынешнюю проблему, если продолжу выслушивать указания от кого попало!

Адмирал покачал головой, девчонка слишком упряма и не признает компромиссов. Он не знал, как относиться к случившемуся. Ее разлад с Императором ужасал, но она права, война с Протекторатом ставит Империю на край гибели. И к сожалению исход битвы у Сурат практически исключает любой вариант кроме войны до полного уничтожения противника. Вопрос только понимает ли это Император?

Планета Кучан-Кули, дворец султана, четыре дня спустя.

Девушка в тонком платье сопровождаемая большим числом мужчин передвигающихся на четвереньках вошла большой зал. Здесь стоял трон, но и также большое число сидений полукругом, вокруг чего-то напоминающего сцену. А на сцене установлены три пилона уходящие высоко к куполу, который находился над импровизированным театром метрах в двадцати. Молодой султан любил всякие представления, в том числе и когда его любимые наложницы танцевали у пилона. Сейчас напротив сцены застыла юная псионичка с Данаира, о чем она думает султану было неведомо. Но он сам мечтал увидеть ее танцующей у шеста, когда это юное тело будет соблазнительно изгибаться. Несмотря на свое нынешнее унизительное положение молодой султан испытывал к девушке странные противоречивые чувства. Она была сильна, а султан уважал силу. Он прекрасно понимал силу Императора и преклонялся перед нею. Он знал мощь псиоников с Данатра. У его дяди были всего двадцать таких, из числа противников императора, и с ними он устроил переворот на Кермане. Псионики Данаира невероятно сильны, а эта одна из них. Наверно одна из самых сильных. Девушка пристально смотрела на шест. А вокруг уже стали собираться его наложницы, их всех вызвали сюда, для разговора с псионичкой. Наложницы были женщинами, поэтому им разрешалось передвигаться на двух ногах, и они с огромным удивлением смотрели на стадо четвероногих сановников и стражников, и евнухов, и всех прочих слуг из числа мужчин. Кое-кто из этих паршивок уже начал ухмыляться. Разумеется самые ценные особы, из тех кого султан забрал во дворец, не за красоту, а за влиятельных родственников. Это одновременно и почет семье и ценная заложница. Вот например Раиса, хихикающая почти в открытую. Маленькая, пухленькая, совершенно не интересная, но ее отец губернатор одной из самых преуспевающих провинций. Верно служил дяде, отцу, прежнему визирю, и теперь молодому султану. Один из влиятельнейших людей на планете, почти не ворует, не больше положенного, превосходный управленец. Такого просто так и не тронешь, как и его мелкую хихикающую дочь. Кстати до сих пор девственница. Султану она не интересна, а кроме него никому уже и нельзя.

Псионичка тем временем подошла к пилону и любовно провела по нему ладонью.

– Не могу удержаться, – прошептала она скорее для себя. – Извините, я переоденусь…

И тут же из девушки вдруг стала сверкающим призраком. Султан выдохнул, отметив кстати что горящий в его сознании огонек исчез. Впрочем подняться с четверенек он не решился. В зале раздались изумленные возгласы. А сверкающий призрак тем временем избавился от платья, что вызвало новый гул удивления. Потом на призраке появились тоненькие трусики и что-то типа обтягивающего топика. А затем призрак вновь стал девушкой, одетой уже соответственно в трусики и топик. Она улыбнулась и взялась за шест, и мигом каким-то неуловимым движением оказалась сверху. Соблазнительно изгибаясь подтягивалась на руках все выше и выше. Пока не оказалась где-то почти над потолком. Сильные мышцы рук, ноги раздвинутые в шпагате, она не останавливаясь ни на миг кружилась вокруг шеста, делая невероятные фигуры. Иногда на мгновения застывая в невероятных позах, а потом вновь вращаясь в бешеном темпе, недостижимая, безупречно владеющая своим сводящим с ума телом. Молодой султан, застыв смотрел на нее боясь пропустить малейшие движение. Он всячески одаривал тех из своих красавиц, кто умел танцевать у шеста, обожал это зрелище, но сейчас был потрясен и заворожен. Как и большинство из присутствующих, и когда представление закончилось весь зал громко рукоплескал поклонившейся девушке. А на ней не видно ни малейшего следа усталости, складывалось впечатление, что может так упражняться на недосягаемой высоте часами.

Уна улыбнулась, оценивая изменение настроения присутствующих от своего танца. Ей самой понравилось, с ее возможностями в левитации и контроле тела это сущий пустяк. А танцевать она готова всегда, в любое время и по любому поводу. Легкая и неуловимая подобно воздуху. Ее стихия. Но пора переходить к делу. Уна легко взбежала к трону и села туда. Удобный. Пора переходить к делу.

– Господа, к сожалению у нас с вами есть небольшая проблемка, она касается и вас и меня, к большому сожалению. К моему императору не доходит нужное число налогов. Это неприемлемо. И с этим пора что-то делать.

Зал погрустнел. Налоги это деньги, которых придется изымать из своих карманов, где они многим из присутствующих грели душу.

– Вынуждена признать ваше прежнее правительство оказалось неспособно решить проблему с финансами, поэтому я вынуждена его распустить, именем императора разумеется. – Среди четвероногих возник ропот, который Уна взмахом руки предпочла успокоить. – В качестве компенсации я объявляю всеобщую амнистию по вашим прежним прегрешениям, включая шпионаж на иностранные державы. Кроме вас дорогой, боюсь работа на сира Нейла с Каприканы в данный момент несвоевременна.

Указанный мужчина дернулся было, но Уна ментальным принуждением вернула его к покорности, а потом велела одному из янычар увести из зала неудачливого шпиона. Позже за ним приедут легионеры с базы.

– Финансовых вопросов амнистия не касается,