Мда, попал Тенер…

Я слезаю с него, устраиваюсь рядом, прижимаюсь и сама не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Первая брачная ночь удалась, на полу, в обнимку… Проснувшись, я не сразу понимаю, где нахожусь. Вроде бы лежу удобно, но непривычно. Оказывается, за ночь я закинула на Тенера ногу, потом руку, а потом и голову пристроила ему на плечо, обняла, вцепилась. Мда… Поднимаю взгляд выше. Тенер не спит, смотрит на меня с лёгкой улыбкой. Глаза почти полностью восстановили цвет.

– С добрым утром, – жмурюсь я.

Надо встать, в отличии от меня, Тенеру вряд ли удобно.

– Доброе утро, Ни-ни. Мне не приснилось, да?

– Тенер, как ты себя чувствуешь?

– Непривычно. Лёгкость во всём теле.

Я слезаю с Тенера, сажусь, скрестив ноги. Тенер медленно поднимается. Видимо, тело затекло. Ещё и я… Ай, ладно! Хорошая же брачная ночь получилась.

Тенер поднимает руку, рассматривает браслет.

– Это блокиратор, – поясняю я. – Пока энергетические каналы не восстановятся, тебе нельзя пользоваться магией. Что более важно, блокираторы контролируют поток энергии, поэтому раньше, чем через неделю снимать нельзя. Снимаются свободно.

– Нишаль…

Я ухмыляюсь не без некоторого самодовольства, сладко тянусь и ловлю на себе полный желания взгляд Тенера. Он протягивает руку будто хочет коснуться моего лица. И я вспоминаю, что всё это побочный эффект. Я рывком поднимаюсь, отхожу в сторону.

– Мда.

– Нишаль?

– Маги обычно работают с энергией из окружающего пространства или из той же энергии, но заключённой в накопители. Энергетическая структура живых существ для магии всё равно что фильтр, только на выходе получается не просто очищенная сила, но и сила с уникальным привкусом души, через которую она прошла. Поскольку я восстанавливала твои энергетические каналы за счёт своего резерва, у тебя сейчас восприятие искажено, я кажусь тебе значимой, близкой. Это… пройдёт. Должно пройти.

Хах, Тенер слишком много «хлебнул», чтобы избавиться от последствий так легко.

– М-м-м? Ни-ни?

Я стою отвернувшись, и не замечаю, в какой миг Тенер оказывается у меня за спиной. Откуда это доверие? В его присутствии я настолько расслабилась, что совсем не слежу за обстановкой, только за внешним периметром.

Его ладони ложатся мне на плечи. Тенер слегка сжимает пальцы, нежно, не торопясь, массирует, спускаясь ниже по спине, а затем поднимаясь на шею, касается затылка. От неожиданности я выдаю самую первую, самую искреннюю реакцию – подаюсь назад, отдаюсь его рукам. Нежный массаж остро приправлен провокацией, соблазном.

– Тенер.

– Ни-ни, ты слишком много думаешь. Если ты думаешь, что моё отношение к тебе изменилось из-за магии, то ты ошибаешься.

– А из-за чего же оно по-твоему изменилось? – оборачиваюсь я.

– Оно не изменилось, – глядя мне в глаза твёрдо произносит Тенер.

– Ах-х…

Тенер оставляет меня наедине с признанием, отходит. Кажется, уходит – я машинально снимаю с внешней двери защиту, чтобы Тенер мог пройти. Меня всё никак не отпускают его слова. Не изменилось? Магия бы не позволила ему отказаться от притяжения, но не помешала бы заметить сам факт его возникновения. Тенер… Я прижимаю пальцы к губам.

Распахнутая дверь громко врезается в стену.

– Ни-ни! Цвет моих глаз! – Тенер налетает на меня, подхватывает и кружит по комнате.

Его радость заразна, и я смеюсь, Тенер подхватывает, и вскоре мы обнимаемся и хохочем вместе, пока нас не прерывает горничная.

– Завтрак, ваши…, – служанка замолкает, даже пятится, не зная, как реагировать.

– Поставь поднос на стол и иди, – приказывает Тенер. – Нишаль, мы должны сегодня поприветствовать императора.

На секунду задумавшись, я киваю.

Горничная ставит поднос на стол и торопится уйти. Я дожидаюсь, когда она закроет за собой дверь, хватаю миниатюрную булочку и отправляю в рот.

– Тенер, пока твои глаза лучше прикрыть иллюзией, да? Уверена, что да. И у меня к тебе вопрос… Кто это сделал? – я спрашиваю легко, почти легкомысленно.

А в мыслях представляю, как я запаковываю виновника в такой же кокон. И не важно, что я не умею, что вчера я разорвала кокон, даже приблизительно не рассмотрев, как его создавать.

Тенер морщится:

– Ливой.

– Хм?

– Я был на передовой. Я точно запомнил, что против меня использовали артефакт, Жезл Семи ветров, если быть точным. Легенды говорят разное. Одни – что Жезл имеет божественное происхождение. Другие – что им владел величайший из чародеев, создавший портал в небо и покинувший наш мир. Из достоверной истории – Жезл принадлежал королевской династии одного из южных соседей Ливоя. Наследник пытался применить Жезл во время переворота, погиб, а Жезл был утерян. Могу только предполагать, что кто-то пытался тайно продать Жезл, а Ливой его перехватил.

– Ясно…

Больше не отвлекаясь на разговоры, принимаюсь за завтрак. Тенер берёт с меня пример, но почему-то время от времени тревожно поглядывает в мою сторону. А я ведь просто размышляю о том, что очень хочу заполучить легендарный артефакт, чтобы разобрать на запчасти и тщательно изучить. Однажды подобную штуку могут применить против меня. Можно рассчитывать на Систему, вряд ли оператор допустит гибель моей души, но надо быть готовой защититься самостоятельно. Так что да, артефакт я беру.

– Нишаль?

– М?

– Честно говоря, меня пугает выражение твоего лица. У тебя такой вид, как будто ты планируешь допить чай и немедля отправиться завоёвывать мир.

– Нет, совсем нет. Я просто собираюсь поработать ластиком.

– М?

– Ливой на политической карте явно лишний. Так почему бы его не стереть?

– Эм? Ни-ни?!

– Тенер, я серьёзно. От Ливоя одни сплошные неприятности. Зачем терпеть? Надо решить проблему раз и навсегда. Возражения можешь оставить при себе, я это делаю не столько ради тебя, сколько для папы. Ему в Самске Ливой мешает.

Тенер отодвигает тарелку, всматривается в моё лицо:

– Нишаль, ты собираешься уничтожить целую страну?

– Пфф! Ну, для начала «страна» громко сказано. Союз кочевых племён с довольно слабой центральной властью. Я бы сказала, центральной власти как таковой вообще нет, верховный вождь выбирается на Совете на время общего похода, и скорее исполняет роль главнокомандующего, нежели правителя. К привилегированной элите относятся дружины вождей, эти воины получают еды вдоволь. Остальное население живёт впроголодь, каменистые почвы трудны в обработке и скупы на урожай. Ливой живёт набегами, грабежом торговых караванов и охраной их от самих себя.