– На то были причины. Один из задержанных нынче сообщил, что боярин не тот, за кого себя выдает.

– А ты этого не знал? Или поленился на него бумаги посмотреть?

– Каюсь, командир, не ведал, – продолжал оправдываться сотник, постоянно вглядываясь в предрассветные сумерки. Похоже, он высматривал, не привел ли начальник кого-нибудь с собой.

– Выходит, ты не токмо Творимира собирался устранить, но и мое место занять? – задумчиво произнес Светозар.

– И в мыслях не было, командир! Творимира я подозревал в измене и сейчас так думаю, иначе за каким рожном он в Московию направился? А забот мне и на своем месте хватало. Не руби сплеча, командир. Надобно разобраться, дабы потом дров не наломать.

– Неделю уже разбираюсь, Путислав. Сразу опосля того, как бумагу от Творимира получил…

– Ему нельзя верить, командир. Мы с ним давно не ладим.

– А то я не знаю. Так вот, в послании своем он ни словом о тебе не обмолвился. Думал, кто-то из потерявших место в Вече воду мутит. А оно вон как на поверку вышло.

– Как? – решил уточнить сотник и сам же дал подсказку: – Я ошибся по поводу Творимира?

– Нет, это я ошибся в тебе, гниль в поганой душонке не приметил. Думаешь, я не раскусил твой замысел? Отправить героя недавней войны вместе с целителем ко мне, организовать на них нападение. Наверняка ты не особо надеялся, что удастся покончить с боярином, но его спутника прикончили бы наверняка. А тебе оставалось лишь свалить на Данилу и гибель целителя, и мою смерть. План надежный: Творимир – изменник, Данила – убийца, я – покойник, а ты – мой единственный преемник.

– Но ведь все могло получиться! – Путислав понял, что отпираться дальше смысла нет, и попытался нанести удар начальнику, не заметив, что сзади почти вплотную к нему подобрался Еремеев.

Александр перехватил руку и врезал негодяю по черепушке. Тот отключился.

– Не стоило вмешиваться, – поморщился Светозар – видимо, у самого руки чесались.

– С Творимиром все хорошо? – спросил Еремеев, беспокоясь прежде всего о Зарине и Ладе.

– Нормально, он немного задержится в Московии.

Светозар махнул рукой, и несколько человек быстро оказались рядом. Они подхватили Путислава и понесли прочь от городской стены.

– Какие у тебя дела с гномами? – неожиданно спросил командир особого отряда, когда они остались вдвоем. Похоже, его люди присматривали не только за сотником.

– До сегодняшнего дня были нормальные, а сейчас – хоть войну начинай, – не стал ничего выдумывать Александр.

– Не стоит, – покачал головой Светозар.

– Сам не хочу, но обнаглели, сволочи, до предела!

– Ты же у нас мужик башковитый, придумай что-нибудь.

Сопровождавший Зарину и Ладу отряд сумел прорваться сквозь засаду, истребить более половины противников, захватить их лошадей и взять двоих пленников. После их допроса стало известно о некоторых планах врагов: нападавшие действительно охотились на Зарину, остальных было приказано уничтожить. Для выполнения этой задачи разработали целую операцию: второй заслон был организован на опушке, а еще один – в деревне, куда выводила дорога, так что шансов проехать избранным маршрутом практически не имелось.

Пришлось срочно менять планы и брать западнее, чтобы до темноты добраться до другого поселения. В результате из леса они выехали на десять верст левее и на ночлег укрылись в цыганском таборе.

Из-за костяных монстров в этом мире цыгане кочевали мало, особенно когда им удавалось оснастить табор алтарями. Здесь был именно такой случай. По совету Зарины отряд сразу преподнес местному барону в подарок лучшего коня из трофейных. Намекнули и о продаже по сходной цене еще десятка скакунов, после чего гостей приняли с распростертыми объятиями, включая пленных, коим развязали руки под клятву не убегать и не причинять никому вреда на территории табора. У цыган имелась своя магия, а потому никто бы не рискнул нарушить данную им клятву. Мало того, пленные не возражали погостить пару дней у цыган, что давало гарантию их молчания по поводу недавних событий.

Ранним утром Творимир собрал отряд в гостевом шатре, чтобы обсудить путь дальше. Выбирать предстояло из двух дорог: первая проходила через леса и поля, но являлась слишком очевидной, вторая была на треть длиннее и пролегала в основном среди болот.

– Враг наверняка устроит ловушки на первой, – рассуждал особист. – Однако, двигаясь по ней, мы бы могли уже к ночи быть в Москве.

– Лучше потерять день, но сохранить людей, – высказал свое мнение Горан.

– С тобой сложно не согласиться, но маловероятно, что второй путь окажется безопаснее первого.

Мужчины, за исключением Яхмана, посмотрели на Зарину, она единственная в отряде была из местных.

– И чего вы от меня ждете? – спросила боярыня. – По дороге среди болот я не ходила. Что там и как, понятия не имею. К тому же обе дороги потом сходятся в одну, и устроить засаду лучше всего именно там.

– А нельзя ли найти проводника, который знает нехоженые тропы? – спросила Лада.

– Среди цыган таких точно нет, – ответила Зарина, – а в ближайшие деревни нам наверняка не стоит заглядывать.

В этот момент снаружи раздались возбужденные голоса, которые быстро приближались. Через минуту полог шатра откинулся, и внутрь вошла старая цыганка, что-то бормоча себе под нос. Она сделала несколько шагов, остановилась, буквально на секунду подняла взгляд и направилась прямиком к Зарине.

– Я ждала тебя, круглолицая, – пропела она. – Иди за мной, погадаю.

Вошедший за старухой барон легким кивком дал понять, что отказываться не следует.

– Иду, – поднялась Зарина.

Они вышли из шатра и направились в шалаш из сухих ветвей, стоявший на краю табора. Барон шепнул Творимиру, что гадалка больше года не выходила из своего жилища, ее гадания – пророческие, и никому не следует отказываться от разговора со старухой.

Женщин провожали до полусотни человек, но ни один не рискнул подойти близко.

Зарина вошла в шалаш, где единственной мебелью была лежанка, а в центре хлипкого строения виднелся выжженный круг земли диаметром чуть меньше метра.

– Садись. – Гадалка указала на круг.

Сама цыганка села чуть поодаль и взяла Зарину за руку.

Старая женщина водила пальцами по ладошке боярыни и то хмурилась, то улыбалась, то качала головой. Почти полчаса прошло в молчании, затем цыганка заговорила:

– Многое на тебе нынче завязано, молодуха, ой много. И держаться бы тебе подальше от стольного града Московии, однако линии твоей судьбы ведут туда, а потому миновать его все равно не дано. За сим внимай и помни, о чем скажу. Тебе надобно стать сильнее уже к завтрему вечеру, иначе и сама погибнешь, и беды великие накличешь на близких и дорогих тебе людей. На человека-гору можешь во всем положиться, он хоть и суров к тебе, но никогда не предаст. Новых людей к себе не пущай, какими бы справными они ни казались, подругу держи рядом, а братца ее – наоборот, от чего проку будет больше. И главное – не слушай советов командира людей особенных, он хоть и не по злому умыслу, но может указать путь к гибели.