— Ты думаешь, он умер? — Света пила коньяк маленькими глоточками, и понемногу румянец разливался по ее щекам.

— Света, что ты такое говоришь?! У тебя есть сомнения? — Олег опешил, так как знал ее как прагматичную, здравомыслящую женщину. — По моим подсчетам, он где-то 1886-го или 1887-го года рождения, так что ему должно быть сейчас более ста двадцати лет — явный рекордсмен даже для книги рекордов Гиннесса.

— А если ему дьявол даровал бессмертие? — Света без улыбки, вполне серьезно посмотрела на Олега. — Вспомни, чем заканчивается дневник.

— Я не буду с тобой спорить о самом существовании дьявола, но это… полный бред! У тебя есть какие-то сомнения в том, что автор дневника мертв?

— Да, есть. Как, по-твоему, каким годом заканчивается дневник?

— Думаю, 1919-м или началом 1920-го.

— Скорее девятнадцатым. Я порылась в библиотеке и узнала: банда атамана Струка совершала погромы в Чернобыле в середине 1919 года. Ты обратил внимание на приписку внизу рукой Андрея?

— Да, хотя я не думаю, что это Андрей написал. Впрочем, это не важно — какие-то имена, отчества. Эти люди тебе известны?

— Начнем с дат. — Света стала теперь на удивление спокойной и уравновешенной, напоминала себя прежнюю, даже отставила в сторонку бокал с недопитым коньяком. — Дневник окончен в 1919 году, далее значится: Валентин Николаевич — 1949 год, Александр Петрович — 1979 год. Между ними интервал в тридцать лет. Тебе это ни о чем не говорит?

— Ни о чем. Я не знаю, кто такие Валентин Николаевич и Александр Петрович и почему эти имена вписаны в дневник. Может, у Андрея, если это писал он, для записи не нашлось никакой другой бумаги, и он использовал дневник как черновик. По сути эта рукопись не представляет никакой исторической ценности, кроме своего почтенного возраста, и для черновика вполне подходит.

— Родион Иконников был прадедом Андрея. В 1917 году его жена, Елизавета Петровна Шувалова, родила в гражданском браке двух близнецов — Валентина и Петра, но при родах умерла. Детей забрали ее родители, Лев Прокопьевич и Янина Францевна, разумеется, они дали им свою фамилию — Шуваловы. Во время революции они лишились своего состояния и не смогли бежать за границу. В конце двадцатых годов бывшего статского советника Льва Прокопьевича арестовали и расстреляли. В те времена дворянское происхождение было как черная метка, и Янина Францевна меняет фамилию детей умершей дочери на фамилию ее мужа, Иконникова, мещанина по происхождению, пропавшего без вести после революции, но оставляет отчество настоящего отца. Валентин Николаевич Иконников в 1944 году женится, и в следующем году у него рождается сын Алексей. Его брат Петр женится в 1945 году, и у него рождается сын Александр.

— Ты меня этими родственными связями, кто чей сын, запутала. Я понял лишь, что Алексей Иконников — это отец Андрея.

— Совершенно верно.

— И что из этого следует?

— Валентин Николаевич, дед Андрея, в 1949 году, в возрасте тридцати двух лет погибает при загадочных обстоятельствах, его тело обнаружили искромсанным. Убийцы не были найдены. Александр Петрович, дядя Андрея, в 1979 году, в возрасте тридцати трех лет, исчезает. Через год его останки находят в лесу, убийца также не был найден. А теперь гибнет Андрей — в возрасте тридцати трех лет, ровно через тридцать лет после гибели дяди.

— Совпадения впечатляют, но чего только не бывает на белом свете, однако потом оказывается, что все имеет рациональное объяснение.

Олег заметил, как в глазах Светы по мере того, как она говорила, разгорался страх, и, чтобы совладать с собой, она допила коньяк и сразу направилась к бару, чтобы налить себе еще. «Ей надо успокоиться и не принимать близко к сердцу эту мистику, иначе это может плохо закончиться».

— Света, я тебе расскажу одну быль, это произошло в моем доме. Соседка, живущая этажом выше, умирала от рака. Ее дочь несколько лет тому назад выехала в США, а сын — наркоман, недавно освободился из тюрьмы. Эта соседка обменяла свою двухкомнатную квартиру в центре на однокомнатную в жилом массиве, и, естественно, разница в стоимости была солидной. Приезжает тридцатидевятилетняя дочь из США попрощаться с мамой, узнает о продаже квартиры и о том, что все вырученные деньги попали в руки непутевому брату. Дочь в истерике, требует у умирающей свою долю, прикидывает, что в квартире есть ценного, чтобы продать. Наутро дочь внезапно умирает, ее кремируют, а на следующий день умирает ее мать.

— Какой ужас! — воскликнула Света, еще больше побледнев.

— С одной стороны, можно подумать, что ее наказало небо за недостойное поведение у постели умирающей матери, а на самом деле все очень просто. Дочь чрезвычайно увлекалась крепкими спиртными напитками на протяжении многих лет, вот сердечко и не выдержало. Так и в этих датах и смертях я вижу лишь совпадение.

— Нет, здесь совсем другое, — заупрямилась Света. — Из дневника ясно: Родион Иконников за свое и Ревекки спасение заложил души своих потомков. Ему дьяволом было даровано бессмертие с условием, что каждые тридцать лет он будет приносить в жертву душу очередного своего потомка.

— Убить тело — это не значит передать душу дьяволу, — возразил Олег. — В литературе я встречал информацию о передаче души дьяволу, но только добровольно, по собственной воле.

— Но сатанинские ритуалы позволяют отдавать дьяволу души близких родственников. В Средние века было несколько громких процессов над ведьмами и колдунами, специально зачавшими младенцев для принесения в жертву дьяволу их душ.

— Ой, Светка, ты в такие мистические дебри лезешь — сама себя пугаешь! Ведь страх ночи выдуман человеком, но не она страшна, а то, что под ее покровом происходит. Мертвецов боятся, но что они могут сделать живым? Страшатся заговора сельской ведьмы, но разве может принести вред магическое заклятие, если только человек не воспримет его всерьез?

— Мне страшно, Олег, и я убеждена: это не просто совпадения. Я даже видела убийцу Андрея!

— Ты видела убийцу Андрея?! — Олег внимательно посмотрел на молодую женщину.

Та спокойно, с печальной улыбкой встретила его взгляд. «Светка, на сумасшедшую ты не похожа».

— Да, я видела убийцу, правда, во сне.

Олег не знал, что делать: воспринять это как глупую шутку или убедить Светлану обратиться к психотерапевту?

— Это был только сон, но я уверена, что видела настоящего убийцу. Понятно же, что, если я расскажу об этом следователю и сообщу ему приметы убийцы, он наверняка назначит психиатрическую экспертизу.

Олег с облегчением вздохнул: «Светка вполне адекватна, а ее страхи — это от переживаний из-за смерти Андрея. Немного отдохнет, отоспится и придет в норму».

— И как выглядел этот убийца? — еле сдерживая усмешку, спросил Олег. — Дряхлый стодвадцатилетний старик со скрюченными пальцами, с палочкой в одной руке и ножом в другой?

— Зря насмехаешься, Олежка, — обиделась Света. — Нет, он с виду значительно моложе.