Джак молчит, стараясь унять дрожь.

Но криминальный босс лишь хлопает в огромные ладоши и шевелит когтистыми пальцами.

– В любом случае мне нравится твоя решительность. Ты мне – карточку, я тебе – подарок на день рождения. Но у этого подарка, как и у любых других, есть свой ценник. И цена эта не просто еще один год твоей жизни, как обычно, но нечто посерьезнее. Другая жизнь. Жизнь со мной.

– Я…

– Можешь идти. Подумай. Поговори с родными. Спроси своих домашних богов. Но таково мое условие. Лазула рассказала мне, чего ты хочешь, и я знаю, чего хочу взамен.

– У меня нет родных. – Все, что у него есть, – урна с прахом и табличкой с именем его отца. Что же касается домашних богов… отец никогда не был верующим. – Я спас Лазулу. Этого вполне достаточно.

– Достаточно для того, чтобы я не выпотрошил тебя, словно трубного хорька.

– Ой…

– Угу. Вот тебе и «ой». Хочешь оружие, которое ищешь, – вступай в команду.

– Согласен.

К своему удивлению, Джак даже не колеблется.

– Вот и хорошо, – улыбается иктотчи. – Тогда ты получишь свое оружие. Зачем оно тебе? Какие у тебя планы?

«Я собираюсь вырубить все электричество, что идет в Коко-Таун», – думает Джак, но не говорит этого вслух. Он не собирается объяснять, откуда Бригаде Спиногрызов – ребятам младше него, которые сражаются на стороне повстанцев, – известны все убежища и туннели в этой части города. Они знают, как попасть в один такой тайный ход на задах старого здания бывшей закусочной «У Декса», и, если пробраться по туннелю, можно теоретически установить электромагнитный излучатель прямо под носом у Империи, отключив им электричество. И лишить их таким образом глаз, ушей и пушек.

– Сегодня мой день рождения, – говорит Джак. – Но на самом деле это подарок для Империи. Торт, который я для них собираюсь испечь.

«А когда электричество отключится и они начнут вслепую блуждать впотьмах, я появлюсь словно ниоткуда и всажу заряд из бластера прямо в спину коммандера Оркина Кау», – думает он. Наконец-то он сможет отомстить тому, кто забрал у него отца. Ведь битва – война – продолжается, и Корусант пока не отвоеван.

В длинном коридоре эхом отдаются быстрые шаги Адеи. Она выводит на планшет, который держит в руке, планы дворца сатрапа, пытаясь понять, куда мог деться пленник. Впереди ее путь пересекает четверка штурмовиков, которая направляется дальше по поперечному проходу. В стороне, спрятавшись в нише, несколько девушек-служанок испуганно наблюдают за ней.

Если прислушаться, можно разобрать доносящийся снаружи приглушенный гул толпы, похожий на шум крови в ушах. Сколько еще пройдет времени, прежде чем кто-то проломит стены? А может, даже заберется внутрь через разрушенную лазерной пушкой башню?

Но сейчас не время об этом размышлять.

«Сосредоточься на поставленной задаче», – напоминает себе Адея.

Перед ней в виде небольшой голограммы парит схема дворца. Она увеличивает ее, проведя пальцами, затем дотрагивается до помещения, где держали пилота. Он вышел оттуда, а потом? Во дворце нет никаких вентиляционных каналов, все открыто и очевидно – большие залы и лестницы. Но проблема не в этом – проблема в том, что дворец невероятно велик. Ей потребовался бы целый день, чтобы обследовать каждый его сантиметр. Пленник мог прятаться где угодно.

Так, а это что? За стенами мерцает фрагмент коридора – потайной ход. Или его начало.

Адея понимает, что ее схема неполна. Сатрап снабдил их планами, на которых нет тайных ходов…

Внезапно она замечает какое-то движение справа.

Кто-то быстро подбегает к ней, хватает за плечо, разворачивает лицом к себе…

Она вскрикивает, почувствовав, как выхватывают бластер из кобуры у нее за спиной.

Пленник стоит всего в метре от Адеи, с ее пистолетом в руке. Волосы капитана Веджа Антиллеса растрепаны, взгляд блуждает. Пепельно-серое лицо блестит от пота.

– Голопланшет, – говорит он. – Отдай его мне.

– Нет, – отвечает девушка, высоко подняв голову и стараясь ничем не выдавать страха.

– Бластер видишь? Мне нужен планшет. И еще мне нужно, чтобы ты открыла каналы связи. Ты ведь это можешь?

– Нет. – Она решительно сжимает губы.

– Лжешь.

– А если даже и лгу, то что?

Пилот устало смеется, болезненно морщась.

– Подумай как следует, – убеждает он. – Все кончено. Империи конец. Помоги мне, и я этого не забуду. Никто ничего не узнает. Скажешь, будто я заставил тебя силой. Ты не похожа на солдата или офицера. Будь умной. Помоги мне. Отдай мне планшет.

Поколебавшись, она кивает и, всхлипывая, подает ему планшет.

Антиллес протягивает к нему руку.

Усмехнувшись, Адея разворачивает экран в его сторону, проводя пальцем вдоль края и увеличивая яркость до максимума. Свет бьет пилоту прямо в глаза. Вскрикнув, он прикрывает их рукой…

Адея вовсе не собирается убегать.

«Это мой шанс, – думает она. – Я пленю его и заслужу уважение Слоун и остальных. Я исправлю ее ошибку. Я герой».

Она с силой бьет противника коленом в живот, хватает его за запястье и выворачивает руку. Былая подготовка не прошла даром – ее обучали имперским боевым искусствам: сочетанию завата, эчани и старого доброго ИРБ – имперского рукопашного боя, который преподают каждому штурмовику и офицеру. Бластер выпадает из его ладони.

Но даже в нынешнем состоянии Ведж оказывается удивительно проворен. Выбросив вперед другую руку, он подхватывает упавшее оружие. Адея резко наклоняет голову, нанося удар лбом прямо ему в нос…

Слышится хруст.

Пилот вскрикивает, и тут же раздается выстрел.

Адея отшатывается, чувствуя, как ее, словно огнем, прошивает боль. В ее левой ноге дымится дыра от бластерного заряда. От раны поднимаются струйки дыма. Нога немеет, и Адея валится на пол.

– Извини, – говорит повстанческая мерзость.

Он подбирает с пола голопланшет и ковыляет прочь.

Адея зовет на помощь, крича, что сбежавший пленник где-то рядом. А потом она сворачивается в клубок и горько оплакивает свое поражение, понимая, что вновь упустила шанс выслужиться перед Империей.

Джес стоит в дверях лавки Теммина, добраться до которой оказалось труднее, чем она ожидала. Мимо течет толпа жителей Акивы. Некоторые несут транспаранты. По пути сюда она видела чучело сатрапа. Прямо здесь, перед ней – еще одно уродливое пугало, напоминающее темного имперского властителя Дарта Вейдера. Кто-то поджигает его, и к небу поднимается черный дым от пламени, пожирающего куклу повелителя ситхов.

Город похож на готовую взорваться бочку с кордиллием.