Потому как Эрендарелл повернулся ко мне спиной и двинулся к озеру, а сзади у него и правда оказался небольшой и мягкий на вид хвостик. Интересно, а он становится торчком? И виляет от радости?

Застонала про себя.

Нельзя поддаваться. Такими темпами меня соблазнят еще до того, как я это осознаю окончательно. А в том, что меня именно соблазняли, я уже не сомневалась. И даже сердиться не могла на него… Вот за что? За то, что видит во мне привлекательную женщину? И идет своим путем, несмотря на мой отказ?

Эх… И сладость, и гадость, и горе — печаль пополам с тонкой дымкой очаровывающего нашептывания в голове, что можно попробовать — все равно скоро уезжать…

Именно поэтому нельзя! Потому что для меня все будет не так просто и легко, как могло бы быть для других… равнодушных.

Вздохнула и… пошла раздеваться. Правда, спряталась за деревом, хоть вэй-ган уже прыгнул с мостков и поплыл к середине водоема.

Что ж, нижняя сорочка и панталоны были не «вэйскими», а значит плотными и вполне подходящими для купания. Так что и меня ждало невиданное пока в этом мире развлечение.

Ну, если не считать того дня, когда я едва не погибла в реке…

Богов в это мире не существовало.

Согласно местному мировоззрению, Творцы создали вселенные — пузыри и живущих в них существ, довели все что можно до логического совершенства, а дальше удалились в закат, оставив вместо себя наместников. Даже не королей — магическую, живую силу, наполняющую пространство, что мне, в целом, было близко по восприятию. А то, что «приближенными к создателям» были те, кто этой силой пользовался в полной мере, то есть вэй-ганы, к примеру, представлялось вполне обоснованным… и удобным для управления.

Обряды и прочие праздненства в связи с этим были почти языческими и обращались к Природе, погоде, силе и прочим сверхразумам без упоминания хоть одного имени.

Но вот честно, я готова была поблагодарить разом всех ушедших богов разом за то удовольствие, что получила, окунувшись в приятно-прохладную воду. Сначала я осторожно спустилась с мостков, замерла, все еще испытывая социально обсуловленную потребности вести себя как взрослая… А потом набрала побольше воздуха и нырнула, наплевав на прическу. И счастливо забулькала и завизжала, выпрыгивая наружу — настолько замечательно это ощущалось. Насколько легко, свежо и освободительно я себя почувствовала.

И даже одежда не мешала — напротив, добавляла нюансов, то облепляя тело, то раздуваясь вокруг белой медузой.

Вода была совершенно прозрачной и потому, открывая под водой глаза, я могла рассмотреть небольшие камни и блекло-синие растения. Выныривая, я видела огромное, желто-оранжевое в лучах садящегося солнца небо и розоватый берег. Хотелось петь и плескаться… чем я собственно и занялась. Вэй-ганище где-то незаметно фырчал на середине озера, а у меня было ощущение, что я одна тут — единственная полноправная владычица и водоема, и окрестностей.

Купалась и плавала я долго, пока не начала подмерзать. Потому решила выбираться: глубоко нырнула в сторону мелководья, выплыла и… Уставилась на мокрую собаку прямо перед собой.

Я осторожно нащупала ногами дно и шумно выдохнула:

— Так и нахлебаться можно… от неожиданности.

— Вы снова меня пугаетесь? — хорошо хоть насмешливо, а не обиженно.

Отрицательно мотнула головой и вознамерилась… проплыть или пройти мимо, но наглый и очень мокрый хомяк перегородил дорогу.

Ох.

Нас разделяло всего сантиметров десять и… оглушительное напряжение. Я нервно облизала губы и вздрогнула от тоски во взгляде, с которой Себастиан уставился на мой рот.

— Замерзли? — спросил он очень тихо.

— Ага… замерзла…

И тут же мир перевернулся.

Меня подхватили на руки и поставили уже на берегу, позволив чуть проехаться по…местами твердой шерсти.

Черт.

Рядом с таким искушением… или искушенным я почувствовала себя незрелой девственницей. Густо покраснела, отвернулась и со смущением подумала, что надо бы пойти стянуть с себя мокрую одежду…И в этот момент ощутила, как меня подхватил теплый вихрь. Как будто я с прохладного предбанника шагнула в хорошо растопленную и пока не влажную баню, моментально согреваясь.

Удивленная, но совершенно уже сухая, я уставилась на вэй-гана, что занялся теперь своей шерстью, также отвернувшись. Смотрелось это презабавно. Потому как мокрая длинная шерсть встала сначала дыбом, потом завилась в колечки и только потом улеглась… волной.

А хвостик распушился. Ми-ми-ми…

Я хихикнула и тут же прилетело грозное:

— Куда это вы смотрите?

Подняла взгляд на мужчину и прикусила губу, надеясь не рассмеяться:

— Н-на хвост…

— На хвост?!

— Я все гадала, есть он у вас или нет… и насколько он мягкий.

— Вы думали о моем хвосте? — получилось очень тихо и хрипло.

И возбуждающе…

Трижды черт!

Я не знаю, кто из нас сделал первый шаг. Но спустя несколько секунд мы уже целовались. И это было совсем не как в первый раз… тогда я была шокирована и отмечала лишь внешние моменты, причем довольно отстраненно. Сейчас же ощущения сосредоточились внутри… на полыхнувших губах, на дрожи, прошедшейся по телу от щекочущих волос, на горячей лаве в районе поясницы от его языка и осторожных объятий.

Я будто проваливалась в теплую, жаркую перину удовольствия и неги…

Громкое рычание и повизгивание, раздавшиеся рядом, резко выдернули меня в реальный мир. Я отстранилась и уперлась ладонями в мохнатую мягкую грудь, почти бессознательна погладив её.

Вэй-ган заворчал недовольно, не отпуская меня, и так посмотрел на пыштов, не вовремя затеявших возню между собой, что те склонили бестолковки к земле и прикрыли лапами глаза.

Хихикнула, вздохнула и сделала еще шажок назад, заставляя разомкнуть объятия. Мгновение было упущено и пусть я не особо жалела о сделанном — это было бы совсем глупо — но продвигаться дальше в нашем… хм, общении уже не собиралась.

И он это понял.

— Поужинаем теперь? — спросил совершенно нейтрально. Я косо взглянула на ходуном ходящую грудь, будто кое-кто был сильно взволнован, и кивнула.

— Только… оденусь.

— Да. Так будет лучше.

Ой-ой-ой, сколько в его словах…

Стараясь не улыбаться, как дурочка, переплела волосы, надела платье и вернулась к расстеленному одеялу. Вэй-ган тоже натянул штаны и рубашку и уже раскладывал по маленьким тарелочкам пирожки и пирожные.

— Мужчина вашего положения… ухаживает за женщиной? — полюбопытствовала, глядя как ловко он, несмотря на лапы, управляется с предметами.